– Откуда я знаю? – Тимур повесил М-16 на место. – Ты у нас Мистер Креатив, ты и думай. Нужно изменить сознание людей! А что определяет сознание?

– Бытие, – механически ответил я. И тут же вскочил со стула: – Мы не будем делать рекламу, мы сами станем рекламой!..

– А конкретно?

Я подошел к нему и взял со стола газету.

– Медиа, Тимур! Мы станем массмедиа! Журналы, телевидение, газеты!

– Тише, тише, охолонись, самородок! Ты знаешь, – он показал на газету у меня в руках, – сколько стоит рекламная полоса хотя бы в этом вшивом куске бумаги?

– В этом и суть! Оглядитесь вокруг, Тимур! На медиарынке все продается и покупается! И в нашем городе желтая пресса не просто не развита, ее нет! У нас есть только один официальный канал и две городские газеты, которые издают старые коммунисты, соратники Ильича! А людям нужен абсолютный беспредел, и они хотят жрать его ложками, нет – половниками! Откройте заголовки столичной «желтой» газеты: «Попугай склевал хозяйку», «Что надеть беременным на бал» и прочая пурга, а тиражи до небес! У нас такого нет! Почему бы и нам не влиться в этот поток? Так мы сможем изменить общественное мнение, не рекламой, но информацией и повсеместным присутствием в их умах!

Тимур глубоко задумался.

– Масштабно мыслишь, Макс, дай мне пару дней на раздумье, а сам пока накидай более конкретно, как ты все это видишь.

Как говорил мне отец: прежде чем злиться, подумай. Потом подумай еще раз. И если в голову ничего не приходит – тогда дай волю чувствам. Сначала я был взбешен провалом акции, которую предложил Макс. Увольнение – это самое безобидное, о чем я думал. Но потом взялся за голову и начал размышлять. Акция действительно хорошая, более того, сам не зная, Макс использовал западную схему привлечения клиентуры. Но не сработало. Оттяжкой еще и посещаемость сократило.

Плохо. Провал. Но не смертельно. Нет. А прощальное письмо самородка так и вовсе рассмешило меня, ей-богу – студент. «Не оправдал… ухожу… не мое» и в таком духе. После обсуждения провала я еще больше утвердился в правильном выборе, чем когда нанимал его на работу. Пацан рожден для этой работы, идея со своей газетой была действительно гениальной. Пускай теперь думает, как нам ее воплощать.

Звонко затренькал селектор.

– Тимур, вам звонит некий Игорь Всеволодович, говорит, ваш старый знакомый, хочет приехать, что-то обсудить. Будете принимать?

Игорь Всеволодович, что-то знакомое. Точно, старый приятель моего отца, как-то встречались с ним на юбилее свадьбы родителей, кажется, журналистикой занимается. Забавное, однако, совпадение.

– Да, Марин, скажи: пускай приезжает, я буду у себя.

Через два часа я сидел в кресле и не мог поверить своим ушам. Вот уж совпадение с большой буквы. Дядя Игорь, погрузневший и постаревший за те годы, что мы не виделись, со своим коллегой-журналистом (таким же старым, толстым и в дешевом костюме для последнего шанса) предлагали мне финансировать выпуск своей спортивной газеты. Их издательство не смогло пережить новой эпохи и тихо почило в бозе, оставив после себя только трудовой коллектив. От отца он знал, что я владею сетью спортивных магазинов, и предложил сейчас сделать свою спортивную газету.

– Тимурчик, погляди, мы даже название придумали – «Бадлер Спорт»! И пилотный выпуск тебе сверстали!

Он положил мне на стол свеженькую газету с логотипом «Бадлера» на шапке.

– Ты почитай, подумай. Я же тридцать лет спортивную рубрику вел. И Саша тоже. Саша в Москве работал! Мы тебе такую газету сделаем – закачаешься!

– Ты, Тимурчик, подумай, мы не торопим. У нас и команда, и типография, и бумага – все есть, все готово. Все ветераны журналистики, многие мастера спорта!

Невероятно! Удача смелых любит – верно говорят. Я щелкнул селектором:

– Марина, вызови ко мне Макса.

– …И я считаю, что спортивная газета, в смысле – чисто спортивная, нам не нужна. Потому что те, кто читает спортивные газеты, читают их на диванах, спортом не занимаются и за гантелями к тебе не явятся. А наши читатели – активные, яркие, и нужна им молодежная газета, яркая, желтая, скандальная!

Я закончил свой спич и аккуратно положил на стол пилотный выпуск «Бадлер Спорта», который до этого держал свернутым в руке, как Ленин в октябре.

Тимур задумчиво уставился на меня, словно изучая что-то впервые увиденное. Напряженная тишина длилась больше минуты и уже почти достигла той отметки, после которой происходит взрыв. Но взрыва не произошло. Тимур усмехнулся:

– Знаешь, я не перестаю задаваться вопросом: зачем я вообще взял этого молокососа, который то извиняется, то учит меня жизни? Может, посадить тебя в мое кресло, раз такой умный, а самому взять яхту, девочек – и на море? А? Как тебе такой вариант? Потянешь?

– Я-то потяну… а может, и нет. Вот только вы никому кормило и этот кабинет с пукалками по стенам не уступите.

Тимур ободряюще усмехнулся, предлагая продолжать. Но я молчал.

– Я потяну продажный бизнес, потому что понимаю то, что хочет толпа с кошельками. А чтобы быть хорошим редактором, надо болеть темой своей газеты, программы, быть спецом в ней и уметь определять таких же спецов для подбора команды, а спорт… Ну, в общем, это не моя тематика. Мне, извините, насрать – кто там быстрее, выше, сильнее. Мне интереснее самому забить гол, чем ждать и смотреть, как это сделают другие.

– То есть наша бывшая телезвезда гордо отказывается от должности главного редактора? – Тимур демонстративно вскинул брови.

– Я не отказываюсь от должности! Я… просто… не хочу браться за неинтересную мне тему. Вот.

Видимо, Тимура настолько поразила и развеселила моя наглость, что он подался в кресле навстречу.

– И какая же тема, Максим, может считаться достойной, чтобы ты подхватил ее развитие? Только не забывай, – он вскинул руку, останавливая мой порыв тут же ответить, – не забывай свою главную задачу – сделать так, чтобы люди покупали у нас надежду. Мечту о другой жизни, где они сильные, красивые, сексуальные и, разумеется, спортивные. И со всем этим у них должен ассоциироваться «Бадлер». И весь наш ассортимент в придачу: от гантелей до беговой дорожки. Мне, в принципе, плевать, на кого ты направишь свой рупор: на хлеборобов, политиков, бандитов… Главное – чтобы они зашли в ближайший наш магазин и пробили на кассе не только скакалку, а еще спортивные шмотки, питание для качков и, уже уходя, остановившись на пороге, вернулись бы за степпером или велотренажером. Ну?.. Кому ты можешь это впарить?

Если он думал смутить меня таким наездом, то явно просчитался. Еще только закидывая удочку по использованию медиаканалов, я знал, кто будет основной аудиторией.

– Себе.

Тимур отбил этот шар, почти без паузы:

– Это надо понимать так, что какой-то американский дядюшка оставил тебе несколько миллионов, а ты воспылал страстью к спортивному инвентарю в нашем городе?

– Это надо понимать так. В ближайшие годы больше всего денег на спорт будут тратить такие, как я. Им пофиг, кто в каком году выиграл чемпионат, им нравится бухать в спорт-баре, болея просто «за наших» в спортивной форме с нашей символикой. Им пофиг здоровый образ жизни, им нравится, когда телки ведутся на кубики на прессе, а телкам нравится, как парни пялятся на их упругие задницы. У них не у всех хватает мозгов, чтобы стать первыми в чем-то серьезном, – но! У всех хватает времени и терпения для ненапряжной тренировки на досках, роликах и любых других снарядах, которые есть шанс освоить первым.

Я говорю о молодежи. От пятнадцати до двадцати пяти. Дальше всех затягивает работа, семья, и остаются лишь единицы готовых раскошелиться на новую модель лыж, палатку весом в пятьсот грамм или кроссовки с прыгучестью, повышенной на десять процентов. Им надо только подсказать, что спорт – это круто, а все крутые причиндалы – в «Бадлере»… В общем, надо делать молодежную газету, – подытожил я.