Тимур молчал, а я продолжил:

– Даже если в дальнейшем ими будут делать только дорожки кокаина, неважно, все равно будут на виду. Персональную карту человек выкидывает лишь в семи процентах из ста, и это статистика, можете проверить у своих маркетологов. Я гарантирую как минимум возврат прежних продаж примерно через полгода, через год у вас будет прирост еще на десять процентов. Вот примерно так, Тимур. Ну, это навскидку, сами понимаете.

Тимур молчал, барабаня пальцами по своему столу-миноносцу, а я понял, что эту дурацкую комедию пора заканчивать. Встал, собрал свои картинки обратно в папку (зачем я их приносил? все равно никто даже не взглянул) и напряженно произнес:

– Ладно! Как там у вас говорится? Спасибо, мы с вами обязательно свяжемся? До свидания!

И я направился к выходу.

– Стой! – Тимур тоже поднялся. – Поступим так, – заговорил он, прохаживаясь по кабинету, – я беру тебя на работу, проверим боем, что у тебя там еще в башке есть.

Тимур подошел ко мне. Внимательные глаза словно попытались просверлить мою черепушку насквозь, хотя со стороны это выглядело несколько комично.

– По рукам? – наконец спросил Тимур.

– По рукам, – выдохнул я, пока сам не понимая, на что и зачем согласился.

Что-то вообще какая-то полная непонятка получается. Странный этот босс… Вышел я из кабинета, ко мне подбегают конкуренты: «Ну что, как? Что спрашивает?».

Точно как из экзаменационной аудитории: «Что, сильно препод режет?» Ну а я такой, как будто с пятеркой в зачетке уже: да, режет, да, строгий, но если учил хорошо и сам дерзкий – то нормально все будет.

А потом вышел, репу чешу… Что-то не то… Почему он меня пригласил-то? Зачем? Может, типа шутка такая? Пошутили, посмеялись, он, по-видимому, человек веселый. Сейчас сидит со своей Катенькой или как там ее, гладит ее по ноге, и оба хохочут. Ну что теперь? Злиться? Обижаться? Ерунда. В принципе получилось в самом деле прикольно.

Короче, надо поступить так. Денег немного осталось, так что имеет смысл где-нибудь затусить и для повышения бойцовского духа кого-нибудь подснять!

Бар назывался «Тема». Толик, университетский дружбан из Уренгоя, с которым я решил встретиться, за что-то беззаветно его любил. Ну и я тоже, за компанию. Хотя само заведение мне не нравилось.

Кирпичные стены. Стремные фотки тусующихся клиентов в рамочках. Неоновый свет бьет по глазам. В общем, поначалу хрен поймешь, как на самом деле выглядят эти резвящиеся телки.

Но все по фигу.

– Уренгойское газовое месторождение – третье в мире по величине запасов, – мычит Толик, вываливая купюры на барную стойку.

Его папаню, сидящего на газовой трубе, такими расходами не разоришь. Так что пить мне шаровые коктейли всю ночь напролет, не жалея печени и газовых запасов Российской Федерации.

Вообще-то для пикапа Толян – не лучшая компания. Это не так, как у девок: если одна страшная, то вторая на ее фоне выезжает. Мой «фон» своей рожей даже вышибал отпугивает. Сейчас, например, так он напряженно изучает телок на танцполе, что на лбу пот выступил. И при этом вид у него, как у неуверенного стервятника. Похоже, наметанным глазом самую пьяную ищет.

На часах – 23.12. Кто не знает, время с одиннадцати до двенадцати – лучшее для съема. Потому что в этот час все золушки еще при параде. Макияж не пополз, колготки без стрелок, пачка сигарет не докурена… Тут у них и появляется легкое такое беспокойство: «Мать твою так… Когда же я туфельку потеряю?»

Так вот улов у меня в тот вечер был что надо. Все золушки как на подбор. И рожа, и кожа, и сиськи на месте. Снимать с таких туфельки – одно удовольствие. Если б не Толик… Короче, в течение часа обломал он мое личное счастье раз эдак пять своим старомодным сленгом:

– Ну чё, тусанем?

– А ты сёдня отжигаешь…

– Чика, а ты отпадная!

Примерно с такими тупыми вопросами он подъезжал каждый раз, когда все уже было на мази. Ну и финал был очевиден.

После полуночи в баре остались в основном «тыквы». И казалось, насиловать печень – единственно верное занятие. Благо три коктейля спустя в бар на полусогнутых впархивают две подружки. И одна явно заслуживает моего нетрезвого внимания. Хорошо, Толик пошел отлить.

Значит, так: стройная брюнетка, девятнадцать лет, зовут Ника. Имя мне сразу не понравилось. Дурацкое. Только вот запоминать его было незачем, и это стало понятно после пяти минут разговора.

Студентка журфака. Говорит много, не по делу, но с энтузиазмом. Рисуется, причем неумело. Якобы мечтает побывать в африканских странах и снять документалку о ВИЧ-инфицированных детях. Читай: хочет потусить на сафари и фоткаться на кровати в номере местного «Хилтона». Если он там есть, конечно…

– Африка? Неожиданно! – делаю вид, что заценил ее легенду. – Есть у меня, кстати, одна маска из Габона. Бог войны народа фанг, кажется…

Как я и думал… От упоминания «народа фанг» брови у нее ползут кверху, лицо окончательно глупеет. О чем говорить дальше? На всякий случай она понимающе улыбается. Потом нервно хватается за спасительную соломинку, торчащую из стакана, и принимается за коктейль. Хороший знак. Если жертва в панике, охотнику это только на руку.

– Хочешь, покажу?

– Ну давай. – Тут же она принимает позу заинтересованности, вываливая из декольте верхнюю часть своих прелестей, да таких приличных, что было почти не жаль денег на такси.

Несколько часов спустя я благодарил весь народ фанг и каждого фанга в отдельности.

Все маски мы сняли еще на полу в прихожей. Сексом она занималась с интересом дебютантки: увлеченно, хотя и неопытно. Страсти не было. Я отбарабанил механически, она лежала на спине и смотрела в потолок, хорошо хоть стонала. И наконец заткнулась.

Правда, стоило мне завалиться на бок, как она опять начала тарахтеть. Черт его знает, чего им после секса спать не хочется? Ладно, утром разберемся.

Проснувшись, я сразу учуял запах еды и с неудовольствием понял, что избавляться от любительницы Африки надо было еще вчера.

Не успеваю трусы натянуть, как появляется она с подносом в руках. И лицо у нее такое буднично-радостное, как будто мы годами вместе завтракаем. И на губах уже все эти фразы: «а давай заведем кошку» или «переставим мебель вот так».

Облом тебе, девочка. И незамедлительный…

– Ты меня прости, красотка, нужно срочно бежать. Опаздываю на работу, счастливые времени не наблюдают, сама знаешь. На сбор у нас не более десяти минут, иначе мне крышка.

Ника понимающе кивнула, натягивая джинсы.

– А как же завтрак?

– Обещаю оценить твои кулинарные способности только по возвращении, вечером. Клянусь, не оставлю и крошки. Тебе заказать такси? Ты спускайся, я следом. В душ вот только заскочу.

Последние слова я заглушил напором воды из крана в ванной. Через пару минут входная дверь захлопнулась. Она все-таки свалила. Не стала ждать. Очень правильное и своевременное решение. Только бесформенный омлет был мне наградой за креативность. Как-никак, а делить-то его не пришлось. Выбравшись из заточения ванной комнаты, я плюхнулся в кресло, вытянув ноги.

Жую под звук загружающейся «винды», а на душе так тоскливо. Что там будет впереди? Интервью это непонятное… То ли было, то ли не было. То ли верить, то ли не верить.

Оказалось, верить.

Потому как час назад пришло мне на почту письмо счастья следующего содержания: