— На это были основания и не взирая на психологическое здоровье Людмилы. Корпорация выделяла огромные деньги на развитие салонов красоты. На приобретение земель для строительства зданий под них. И на само строительство. Фактически, можно ставить вопрос о том, что все эти объекты теперь принадлежат самой корпорации, поскольку все они построены или приобретены за счет наших активов. Собственно, именно этого и будет добиваться корпорация. А акции заморожены до проведения полного аудита по указанным объектам. В случае, если окажется, что их оценка будет меньше выделенных средств, акции госпожи Розановой должны покрыть эту разницу.

Что?

Егор не просто решил наложить арест на мои салоны? Он хочет забрать все себе? Абсолютно все!

Это какой-то дурной сон. Кошмар.

Даже не знаю, что хуже. То, что он изменил мне с Лялей или то, что он хочет оставить меня ни с чем!

Он ведь знал, что я живу этим делом. Знал, и… Черт. Помогал мне во многом. Давал хорошие советы, как лучше вести бизнес…

Перед глазами проносятся картины, как мы лежим в нашей постели. Егор обнимает меня. Прижимает к себе, поглаживая спину.

— Прости. Я слишком увлеклась. О своих салонах я могу говорить всю ночь напролет.

— Малыш. Это ведь твоя жизнь. Я все понимаю. Давай я посмотрю все чертежи. Прямо сейчас…

Он верил в меня. Поддерживал. Мог подняться среди ночи, чтобы помочь найти какую-то ошибку в расчетах…

А теперь… Хочет все отобрать! Как будто разрушить то, что я считала своей жизнью, ему мало!

И ведь и мама и сестра, с которой я делилась всем, с ним заодно! Без их одобрения он не поступил бы так!

— Это позиция Егора и Лены?

Вскидываю на Арсения Павловича взгляд.

— Безусловно, Людмила Алексеевна. Я лишь озвучиваю их решения.

— И вы поддерживаете это?

— Да. Я обязан действовать в интересах нашего бизнеса. Поэтому именно эта позиция для меня наиболее разумна.

Перевожу взгляд на остальных директоров и акционеров. Пристально всматриваюсь в глаза каждому. Неужели человеческие отношения и в самом деле ничего не значат?

Мне было бы легче, если бы папин юрист сказал, что у него просто не было выбора, все решили Егор и Ляля. Но… Он и правда на их стороне. Полностью. Как и все остальные за этим столом. И это… Это просто удар под дых!

— Это незаконно.

Кир пожимает плечами, раскладывая документы.

— Звучит, конечно, прекрасно, но только для тех, кто не разбирается в юриспруденции. На строительство салонов были выделены кредиты. Соответственно, они принадлежат Людмиле, как и акции и прибыль от них.

— Кредиты бессрочные. Мы можем обратиться в суд в любой момент. И он наложит аресты на все имущество, принадлежащее Людмиле. А на данный момент, я так понимаю, это не только салоны и акции?

Я с опаской смотрю на Руслана.

Ведь теперь под угрозой и его имущество! Он же все передал мне!

Но Рус очень спокоен. Только поигрывает пальцами по столу.

А ведь на салоны выделялись огромные деньги. Отец лишь отмахивался. Говорил, что я все ему верну, когда войду в прибыль.

Бизнес, это ведь не только построить салон. Его нужно еще поднять на ноги. Я была готова к тому, что первые пару лет буду работать в минус. Хотя бы в ноль выйти на самом деле. И это не говоря о том, что салоны пока не достроены. В них еще как минимум половину нужно вложить! А таких денег у меня нет.

— Поэтому, Людмила, нам проще с вами все решить полюбовно. Подпишите передачу всех объектов и акций на имя вашей сестры, и мы закроем этот вопрос.

— Неужели память отца для вас ничего не значит?

Я все-таки не сдерживаюсь.

Рус хватает меня за руку, крепко сжимая ее. Но я вырываюсь. Поднимаюсь со своего места, переводя сверкающий взгляд на каждого из совета директоров.

— Вы ведь знаете, что он поднял эту корпорацию с нуля. Знаете, как много над ней работал! Он ведь вас самих обеспечил всем! Особенно вас, Арсений Павлович! Где вы были до того, как отец вас взял к себе? Вашу адвокатскую практику закрыли. Вы остались ни с чем! Да, я знаю, вы влезли не в то дело и перешли дорогу не тем людям. Но тогда вы добивались правды. Справедливости. Было негласное распоряжение, чтобы вас не брали никуда работать. Но отец рискнул! Он в вас верил! Где бы вы были, если бы не он?

— Людмила.

— Нет! И вы прекрасно знаете, что отец хотел, чтобы я поставила на ноги эти салоны! Такова была его воля, и вам прекрасно об этом известно! Но вас правда больше не интересует, верно? Только деньги, ради которых вы готовы предать отца и служить, как шавка, новым хозяевам!

— Людмила, я…

— Вы разморозите акции и снимите арест, — холодно заявляет Кирилл. — Иначе корпорация понесет огромные убытки. Вот документы. Ознакомьтесь. В ближайшее время они будут в суде. Хотите долгий и проигрышный процесс? Что ж. Решать вам.

— Решать не ему.

Рус вслед за мной поднимается с места.

— Полагаю, эта встреча сейчас не имеет смысла. Передайте Егору Зарубину, что я должен встретится с ним лично. Мы уходим, Людмила.

Руслан берет меня за руку и увлекает за собой.

А я и не сопротивляюсь. Больше всего мне хочется покинуть это место. И не смотреть в их омерзительные лица!

Кир передает документы Арсению и следует за нами.

— Что? Сейчас. Одну минуту.

Слышу голос Арсения уже практически у двери.

Включается огромная плазма у стены. Новости.

Замираю, потому что говорят о том, что взорвалась квартира Егора. Та самая, в которой он прописан и где он больше не живет.

— Это ваша работа?

Арсений сверкает глазами, глядя на Руслана.

— Хотели таким образом надавить?

— При чем здесь я?

Рус только пожимает плечами.

— Вы же сами слышали. Утечка газа. Я по-вашему что? Трубы газовые ему испортил? Думаете, мне совсем нечем заниматься? До встречи.

Мы выходим, а у меня остается неприятный осадок. От всего.

Особенно от того, что Арсений был уверен в то, что это сделал Руслан. Он и правда на такое способен?

Мы выходим из здания в полном молчании.

Меня все еще потряхивает от пережитого. Руки просто ледяные и я не знаю, куда их деть.

— Не переживай, Мила. Все будет хорошо. И не такие дела вытягивал. Сейчас прости, мне нужно ехать.

Кир быстро уезжает.

Марк тоже пытается попрощаться.

— Ты едешь за мной, — мрачно бросает Руслан, быстро направляясь к своей машине.

Мы несемся через переполненную столицу.

Замечаю, как Руслан хмурится. Как напряженно и зло сжимает руль.

У меня к нему множество вопросов. Но не сейчас. Не здесь. И уже тем более, не на такой скорости! Авария нужна сейчас меньше всего.

— Какого черта!

Руслан буквально хватает за воротник Марка, как только мы оказываемся на его этаже. Заталкивает внутрь своей квартиры.

— Какого черта ты в это полез, А, Марк?

— Я?

Он удивленно разводит руками.

— Я вообще ничего не сделал. Не понимаю даже, о чем ты говоришь. Просто поехал с вами, чтобы поддержат ь друга.

— Ага. А я нежная девушка и мне просто край, как нужна моральная поддержка! Для юридических вопросов есть Кирилл, и он их все блестяще разрулит! А я все думаю, какого черта ты тоже за нами увязался! На самом деле ты же специально туда поехал. И внимание максимально к себе привлекал. Чтобы все запомнили, что ты, черт возьми, был на совете директоров, а не совсем в другом месте! Например, в старой и никому давно не нужной заброшенной хрущевке!

— И что? Я ведь видел документы, Рус. Расклад паршивый. Зарубин этот еще и гадит тебе на каждом шагу. Ты думаешь, я не знаю, какие у тебя проблемы в бизнесе. Ты же на грани разорения, Филатов! И началось это именно когда появилась она!

— Ты сейчас что? Серьезно? Мою женщину в чем-то обвиняешь?

— Женщина это твое дело, Руслан. Но ноги растут именно отсюда. Ее бывший муж тебе гадит. Еще и помощью Степанова обзавелся. А ты ни хрена не делаешь с этим! Я должен был ему … Хм… Мягко намекнуть, что у нас тоже есть разные методы! А то сопляк совсем на хрен зарвался!