Они выбирались из города странными тропами, то по закрытым дворам, то по широким улицам-ущельям между горами домов, - Гедимин показал Фриссу самую чистую от ирренция дорогу, заодно свободную и от крыс. А с одним-двумя бурыми разведчиками он справится.

- Не могу дождаться, когда мы всё тут перероем! – сказал Речник, когда крысиные норы остались позади, и мёртвый камень сменился причудливыми растениями. И словно они отходили прочь от огромной глыбы льда – с каждым шагом воздух теплел. Из вечной ледяной осени мёртвого города они возвращались в речное лето. Гедимин молчал, Речник даже не видел его глаз – он опустил на прозрачный щиток вторую пластину, тёмную, защищающую от излучения. Сармат был очень осторожен с Сидженом…

- Запомнил дорогу? – только и спросил он. – К подстанции не ходи. Там рядом разрушенный завод – настоящий крысятник.

- Подстанция! – спохватился Речник. – Гедимин, я забыл тебе сказать… Вчера крысы – до того, как на меня напали – ссорились между собой и кричали что-то о станции. Как там… «вся мощь станции, звёздный огонь»… Это не может относиться к твоему поиску?

Он осёкся. Даже сквозь тёмный щиток было видно, что сармат смотрит на него как на безумца, с испугом и жалостью.

- Зря недооценивают ЭСТ-излучение, - тихо сказал Гедимин самому себе. – Странно оно влияет на мозг… Мне такое и с ожогами не мерещилось…

- Гедимин, я своими ушами это слышал! – начал доказывать Фрисс, но сбился и замолчал. Было очевидно, что сармат ему не верит – и не поверит, только подумает, что ненормальных в поиск брать опасно.

- Вот и стена… Гедимин, может, сходишь со мной к живым людям, на участок? – предложил Речник. Сармат покачал головой.

- Ни к чему. Ну как, ты дойдёшь до своих? В глазах не темнеет, не светится?

- Нет, всё хорошо. Я вернусь и привезу тебе разных камней для твоей работы, - пообещал Речник. – Привезу нормальной еды. Только смотри – мы сейчас воюем с одним народом, они в мёртвый город могут не полезть, а могут и полезть. Будь осторожен!

- Фриссгейн, я-то отобьюсь, - вздохнул Гедимин и шагнул назад, в тень разрушенного здания. –Уран и торий!

- Во имя светлейшей из рек! – ответил Фрисс и помахал ему рукой. Сармат растворился в тенях и чёрных провалах, как призрак мёртвого города. А Речнику пора было возвращаться к живым. Там ничто не напоминает о великом прошлом, но зато земля там не дышит смертью…

Солнце близилось к зениту, и следовало спешить – забрать корабль у Тенсена Повилики, заглянуть к Найгису и рассказать о сармате-изыскателе. А потом лететь – и чем быстрее, тем лучше. «Я ещё вернусь,» - думал Фрисс, щурясь на небо. «Когда Река будет в безопасности. Вернусь и начну легендарный поиск…»

Глава 09. Дни войны

Фриссгейн собирался пролететь мимо Фейра без остановки, но за него решил бог случая – и он так резко развернул хиндиксу к причалу, что канаты затрещали. У пещеры Скенесов лежал на брюхе, упираясь в землю многочисленными плавниками, огромный летающий корабль, под тремя шарами и множеством широких парусов, - сигнаса, перевозящая большие войска.

Шестеро демонов-стражей – многорукие земляные сиригны с тёмно-серой чешуйчатой кожей, похожей на потрескавшийся гранит – отдыхали на палубе. Жители Фейра, столпившиеся у корабля, глазели на них и перешёптывались – здесь хранители земли появлялись нечасто.

Речница Сигюн стояла у корабля, уперев руки в бока. Тяжёлый браслет из кожи и бронзы обхватывал её предплечье, и два колокольчика свисали с него, - знак тех, кто по приказу самого Короля собирает ополчение, тех, кому никто из жителей не смеет препятствовать.

- Подожди немного, Фриссгейн, - бросила Речница, не оборачиваясь. – Сейчас я их отпущу.

- Хорошо, - кивнул Речник, останавливаясь невдалеке и проверяя, надёжно ли привязана его хиндикса. «Бездна! Астанен, что, ополчение собирает?!» - вертелось в голове.

Ещё один житель – Йирин Фьюри, немолодой рыбак с суковатой дубинкой наперевес – вынырнул из пещеры и встал перед Речницей.

- Ну чем ты думаешь?! – Сигюн всплеснула руками так, что колокольчики яростно зазвенели. – Ты же глава рода! Какое ещё ополчение?!

- Я хочу сражаться за Реку, Речница Сигюн. Я хороший воин! – Йирин Фьюри воинственно взмахнул дубиной.

- Иди к Вайнегу, Йирин Фьюри. Быть мне зелёной крысой, если я тебя запишу, - отмахнулась Речница. – Кто там ещё?

Из клубящейся взволнованной толпы выбралась Эра Мейнова в сплетённом из травы панцире, с небольшим луком и колчаном самодельных стрел.

- С таким луком только крыс стрелять, - поморщилась Сигюн. – Но как знаешь. Я тебя записала.

Моул Скенес подошёл к Речнице, придерживая за плечо Йора, одного из братьев Кессы. Йор держал в руке острогу. Его травяной панцирь, обшитый пластинами коры, сухо трещал при движении. Сигюн посмотрела на Моула, молча кивнула и хлопнула Йора по плечу. Тот вспыхнул и огляделся, сияя от радости.

- Видишь, Кесса? – крикнул он. – Я пойду в Энергин! Я буду биться с демонами! Я стану великим героем!

- Ух ты! – восхищённо выдохнули разом Кесса и Кирин. Моул усмехнулся и одобрительно кивнул.

Сигюн раздавала ополченцам красные полосы ткани – повязки на руку. Фрисс бывал в домах бывших ополченцев – там эти ленты висели на самом видном месте, как знак великих деяний.

- Йор, привези мне огненный кристалл на бусы! – попросила Кирин.

- Конечно, привезу, - кивнул гордый новобранец. – И много-много денег, и настоящий меч. Вот!

Сигюн поморщилась и свернула свиток.

- Хватит. Где Римин Санъюг?

Запоздавший ополченец выскочил из пещеры, одёргивая новенькую травяную броню.

- Хорош, - хмыкнула Речница. – Стойте смирно, я вас пересчитаю.

Она читала имена ополченцев, и Фрисс находил их взглядом. Нецис и Римин Санъюги, Эра Мейнова, Фрисс Амо, Йор Скенес, Эмма и Дейн Аддакьюсы, Авит Айвин… Все гордые своим предназначением и сияющие от радости. Фрисс отвернулся к кораблю, скрывая усмешку. Если только не рухнет небо – а оно держится прочно – Астанен и не подумает поставить такое «войско» против Инальтеков. Жители отважны, но сражаться не умеют – всё это ополчение и с двумя Инальтеками не справится. Воевать будут Речники. В самом лучшем случае ополченцам суждено варить еду, чистить броню и следить за животными. Им ничто не угрожает, и им даже ни к чему оружие.

Сигнаса качнулась и слегка накренилась на один борт, четверо сиригнов перебрались на противоположный, двое склонились над берегом, затаскивая на палубу что-то тяжёлое. На корабль взошёл, блестя начищенными щитками доспехов, Речник Айому. Ребристая палица длиной в три локтя укреплена была за его плечом. Жители, глазеющие на сигнасу, дружно заухмылялись. Речник стиснул зубы, поминая про себя тёмных богов. «Ополчение… Айому, покидающий участок… боги великие, что там у них стряслось?!»

Сиригны сбросили для ополченцев трап, и жители полезли на корабль, толкаясь и хихикая. Сигюн подошла к Фриссу.

- Лечу на Левый Берег, - отрывисто сказала она. – Еле нашла сиригнов. Все сигнасы подняты на крыло…

- Сигюн! А что случилось-то? Я же отвёз Келвесиенену Ожерелье! Почему маги медлят? – в растерянности спросил Речник. Сигюн фыркнула.

- Сказала бы я этим магам… Не знаю, что ты им привёз, а только проку от них, как от тухлого Листовика!

- Магия не прогнала Инальтеков? – Речнику хотелось ущипнуть себя и проснуться от дурного сна. – Почему?

- Спроси у них, - поморщилась Сигюн. – У Келвесиенена что-то не заладилось, Канфен ждёт какого-то дружка с Островов, а пока Инальтеки лезут из каждой щели.

- Сигюн! Давай по порядку, - Фрисс мотнул головой. – Я только что с «Флана». Что в Энергине?

- Я сама там побывать не успела - летаю на сигнасе туда-сюда. Спроси у Астанена. Или сам проверь. Но магия не действует – это я знаю.

Она посмотрела на ополченцев с тревогой. Фрисс тоже.

- Пригляди, чтобы дальше кухонных котлов никто из них не сунулся, – попросил Речник, понизив голос. – Гелину ни к чему такие жертвы.