События складывались как нужно — Варлад закончил разговор с Мирдалом вовремя. Распахнув крылья, чёрный самец взлетел в воздух и направился в ту сторону, откуда приближалась группа драконов, которых вела та, кто не стала Воплощением, но в ком Тьмы было не меньше.

За долгое время, которое Варлад провёл среди нашаран, он уже выучил их правила приличия, и сейчас воспользовался ими, чтобы переключить внимание группы на себя. В ту пору, когда Воплощение лишь стал драконом, приветствовать друг друга было принято взаимной перестрелкой кипящей праной — да, даже среди друзей, проверявших удаль друг друга. Но ныне черношёрстый воспользовался более мирным приветствием, облетев по кругу драконью стаю и приземлившись в лесу на прогалине, там, где и остальным было легко спуститься.

Они и последовали его примеру, вот только Варлад внезапно понял, что лёгким разговор не будет. В компании Нараты ощущался след чего-то… Сложно сказать — пожалуй, такое мог почувствовать только Александр, впервые ощутивший заступничество Тьмы. Варлад даже на миг поймал себя на мысли, что он будто бы взглянул на себя со стороны — только не зрением, а чувствами. Подобное происходило и при встрече с другими Воплощениями, но тогда это было почти незаметно и естественно — как если наблюдаешь своё отражение в зеркале. А сейчас Варладу показалось, что «по ту сторону» его даже больше, чем в себе самом, и это пугало.

— Мой долг вас предупредить, с чем вы столкнётесь, — Воплощение едва сориентировался и продолжил действовать по легенде. — Вряд ли Зорат успел вам поведать все нюансы. Вы знаете, что Мирдал воспитывает полунавов?

— Я сама — наполовину кобыла… — хмуро пошутила Нарата, рассеянно смотря на Варлада. — А ты что, тоже его ученик? Никогда бы не подумала, что Тьме ещё есть чему научитсья.

— Сношать своих малолетних подмастерий, родственников и навов, как Мирдал, я ещё не умею, — Александр был готов к едкому отпору. Пусть у Нараты и не было копыт, но ужасное воспитание сотворило и из неё такую же полную кобылу, которой была её мать. Впрочем, скоро случится неизбежное, и девичья самостоятельность заставит перевернуть вверх тормашками все — родительские наказы. — Не спорю, что не далеко время, когда все расы объединятся под одним началом. Главное, чтобы скрещивание не привело к вырождению.

— Это всё глупые слухи, — вступила в разговор Зареслава, — а может, твоя фантазия, что никак не уляжется после битвы с навом запретных удовольствий Баотасом! Тебе следовало бы лучше исцелить собственный разум, чтобы не заражать Тьму развратными идеями!

— Я уже разобрался с деструкторами и их покровителями-навами. Проблема осталась не в них и точно не во Тьме, а в самих драконах… и всех остальных расах. Мирдал пытается объединять всех по их воле, но к чему это приводит — скоро сама увидишь. К спорам по спустякам и анархии. Нельзя любить всех — объединение волевых эгоистов не может быть добровольным. Но без единства не победить. Это всё, что я собирался сказать, — Варлад замолчал, но не улетел никуда, скорее выжидательно осматривал собеседников.

Нарата соединила лапы перед грудью:

— Ты противоречишь сам себе — без единства не победить, но не нужно прикладывать усилий к объединению, всё должно выходить само собой. Так не бывает, Варлад — ведь даже ты объединился не только с Воплощениями.

— Если нельзя объединить — возглавь. Претворяться в жизнь может лишь одна-единственная воля. Твоя воля или воля Тьмы — мне не важно, а тебе может сыграть разницу, — судя по прищуру, Варлад понимал, что говорит нечто противоречивое лишь на первый взгляд.

— В таком случае я сначала приглянусь, а потом выберу способ получше, — ответила Нарата. — А теперь прости, но у меня есть задание от отца. Мы торопимся.

— Твоя воля! — Распахнул Александр одно крыло, давая знак, что не держит никого из группы, возглавляемой дочерью сар-волод, Самой Тьмой.

Отделавшись от Варлада, что оставил только осадок, но не заклал свой посыл, Нарата направилась прямо к школе. Ликдулскую деревню она видела только по картам, и теперь, когда она открылась перед ней воочию, драконица несколько растерялась: это было маленькое поселение, не идущее ни в какое сравнение ни с грандиозным Утгардом, ни со своеобразием архитектуры Аата и Язара, в которые иногда она попадала на своеобразные экскурсии вместе со Светлой Зераей, бывшей сар-гачтарём Нашара во времена войны. Ликдул представлял только лишь нагромождение небольших домиков, среди которых центральное место занимало здание самого училища Мирдала, расположенное неподалёку от двухэтажной таверны — дома семьи Тагирион.

Школа являлась единственной новостройкой относительно старых жилищ, отремонтированных, но всё ещё довольно убогих и по большей части одноэтажных. И только на ней присутствовала плоская крыша, пригодная для посадки. Правда, её сейчас занимала целая орава детёнышей, под руководством крылатой с хаосистски-синей шерстью метающие в воздух цветные искры праны, устраивая целый букет фейерверков.

— А почему они это не ночью делают? — Норар скосил морду на очередную причуду нашаран. — Видно лучше и никто над тобой не летает…

— А битвы тоже ночью всегда проводить прикажешь? — фыркнул Торстейн, обидевшийся за страну.

— Они и не дерутся, — неуверенно заметил Яролан. — Наверное, просто тренируются.

Норар не отставал с пытливыми распросами даже от своего друга, что сам не понимал ничего:

— Что они, для праздника, что ли, тренируются?

— Почему нет? Красиво и не слишком затратно. А обучает их ни кто иная, как твоя родственница, — Нарата, кивая Жардее, сравнила её синие пряди с оттенком той, кто наверняка была либо Артарой, либо Ламирой Тагирион. — Не хотите поговорить с нею, пока я отыщу Мирдала? С ним предстоит серьёзный диалог, раз и отец, и Тьма мне так его расписали.

— Возможно, это и вправду Тагирион… — неуверенно проговорила Жардея. — Полечу и спрошу.

Она резко накренилась на левое крыло и полетела к крыше, где мутантка взмахом лапы остановила упражнение и стала наблюдать за подлетающей самкой. Сама Нарата кивнула ардинцам и повела их на посадку, чтобы расспросить другую группу учеников, где сейчас Мирдал.

— Привет, малыши! — Зареслава первая подлетела к ученикам, достававшим ей только до грудной клетки. Реакция оказалось настолько типичной, что Торстейн чуть ли ещё не в воздухе прикрыл голову крыльями.

— Мы не малыши! Сама ты малыш! Сейчас как запустим в тебя кипящей праной!

— Ненасилие и доброта! — бойко рассмеялась Нарата, вставая на задние. — Как раз то, чему учит Мирдал? А я к нему и лечу, не проводите?

— Сперва — пароль! — запищал один дракончик.

— Мы кого попало не пускаем! — добавил другой.

— Нужен Мирдал — идите туда, — показал лапой третий. — А у нас перемена!

— Мирдал их учит, но волю не ограничивает. А вольные драконы иногда бывают грубыми, за что лишаются послеобеденных игр, не так ли? — Чёрная, нет, скорее даже тёмно-серая драконесса, по-видимому, из старших учеников, подошла к гостям и расправила во всю ширь большие перепончатые крылья. Вероятно, взрослые жители Ликдула имели над детьми авторитет вне зависимости от того, преподавали или сами учились. Поэтому, как бы ни были вольны драконята, но они приутихли, дав слово обратившейся к Нарате самке. — Моё имя Ганавар Серушин, смею ли знать ваши? И что именно вы хотите передать Светлейшему?

— Нарата Нингаль, — первой представилась дочь сар-волода. — По делам Нашара.

— Второе Солнце уже давно отстранился и от дел Хардола, и от дел Нашара, — Ганавар оказалась упрямой и столь же дерзкой, сколь и дети помладше, просто проявляла спесь не столь очевидно и неприкрыто. — Этим его не заинтересовать.

— Настолько, что готов пожертвовать тем и другим? — Зареслава пододвинулась к тёмно-серой без угрозы, но с решимостью. — Не такого Мирдала мы знаем.

— Мы же говорим об одном Мирдале, — фыркнула Нарата. — Или у него есть брат близнец? Если есть, то Тьма может смело складывать лапки и крылья.