Чистки в банде продолжались, и Косой поймал себя на мысли, что уже устал от них. К тому же завтра предстояло много дел. Он знал, Кулым вот-вот вернется в город, но встретиться с дедом, который все еще не мог подняться с койки, пока не позволяло его здоровье, а говорить с Сомом, одним из его приближённых, Косой считал ниже своего достоинства.

Кроме того, на вечер была забита стрелка с пацанами с кирпичного. Они совсем обнаглели, забрав себе небольшой цех по сбору металлолома. Пусть потеря незначительная, но просто так оставлять все это было нельзя. Косой надеялся, что палить на стрелке не придется, однако, чем черт не шутит.

Косой было хотел подняться из-за стола, но противно запиликал сотовый телефон. Косой вздохнул, опустился обратно. Кресло под ним неприятно скрипнуло.

Звонили, видимо, с уличного автомата, и на память Косой не смог определить номер. Выдвинув антенну, он взял трубку.

— Да, — сказал Косой сухо.

— Вячеслав Евгеньевич! Это Саша Шелестов!

— Че тебе надо? Сказал же, денег не будет.

— Вячеслав Евгеньевич, я договорился о работе для нашего Скорпиона, причем на классных условиях!

— Чего? — Нахмурился Косой. — Саша. Завязывай с самоуправством. Будешь доставать меня, привяжу к елке в лесу и забуду на неделю. Понял? Давай, не приставай.

С этими словами Косой отключился.

— Как же ты за#бал, — прошептал он. — Без тебя проблем выше крыши. А еще ты тут.

Конечно, Косой не собирался отказываться от идеи ЧОПа, просто для этого было еще не время. Сейчас возникли более важные проблемы, а охранное агентство Косой хотел контролировать самостоятельно от и до.

Не успел он подняться, как дверь в его кабинет без стука открылась. Косой даже на мгновение опешил от такой наглости, но быстро подавил удивление. Схватил со стола свой глок.

В кабинет не спеша вошел молодой, чуть за тридцать, мужчина. Смуглый, похожий на цигана или скорее кавказца, он носил пиджак на черную водолазку и джинсы. Полноватый, с короткими черными волосами, залысинами на висках и легкой щетиной, он прошел по кабинету так, будто это место принадлежало ему.

Косой заметил большую золотую цепь на его шее, надетую поверх водолазки. На руке, о дорогие часы Ролекс Субмаринер с метками белого золота, терся такой же как цепь внушительный браслет.

Мужчина прошел к столу Косого, сел на кресло.

— Приветствую, Вячеслав, — потянулся он пожать руку. — Как жизнь, брат.

Косой ответил на рукопожатие, украдкой бросил взгляд в окно. Увидел дорогой шестисотый на стоянке, рядом с его бэхой. Тут же стояла еще одна БМВ и девятка людей Косого. Крупные кавказцы в брюках, черных кожанках и солнцезащитных очках курили в компании охранников Косого. Вячеслав знал, почему охрана не остановила парня. Они видели его еще при Седом, Комаре и Сливе. Видели и узнали.

— Дед Хасан передает привет, — показав желтые зубы, с характерным акцентом проговорил мужчина.

— Приветствую, Лаша, — холодно сказал Косой и благоразумно отодвинул пистолет на край стола. — Ну как, уже короновали?

— Да вот недавно. Хасан поставил меня за баблом следить. Вот я и тут.

Это был Лаша Павлович Шушанашвили. Мужчина, хоть и молодой, уже входил в ближайшее окружение Деда Хасана и был ему крепко предан.

В прошлый раз, когда они виделись, не был он еще вором в законе, а едва откинулся с зоны. Теперь все изменилось. Косой знал, что перед ним сидит очень опасный человек. Опасный и влиятельный. Вести себя нужно было предельно аккуратно. Догадался он также и о том, зачем сюда явился этот вор в законе.

— Как перелет? Как с Краснодара добрался? — спросил Косой, присев за стол.

— Да пойдет, брат, — пожал плечами Лаша.

— Устал? Может отдохнуть хочешь? Расслабиться? Ресторан, сауна? Может, девочки? В нашем городе есть неплохие места. Развеешься, Леша. А о делах поговорим, скажем, завтра или послезавтра. У меня сейчас, возникли небольшие проблемы.

— Да знаю я, брат, что все черемушкинские убиты, — Ухмыльнулся он. — Знаю, что Седого ты завалил.

— Пришлось, — напрягся Косой.

— Не, не, нормально все, Слава, — вальяжно помахал рукой Лаша. — Мне все равно, что там внутри были у вас за терки. Нам главное бабки, сам понимаешь. За гостеприимство благодарен я тебе, братан. Да только сначала давай побазарим за дела, а там уж можно, и девочек, и водочки. И мож чего еще, че у тебя там есть. Я тут ненадолго. Послезавтра уезжаю в Краснодар, к тамошним пацанам.

— Мы должны были отдать часть с прибыли от наркотиков только через два месяца, — Тут же перешел к делу Косой. — Почему ты приехал так рано?

— Ну вот так, — он пожал плечами, — планы поменялись.

Такая внезапная смена планов застала Косого врасплох. Он знал, что черемушкинские покупали наркотики у Хасана по цене, немного ниже рыночной. Взамен должны были вернуть часть денег с продажи героина. Если бы дело пошло как надо — все остались бы в плюсе. Однако вышло как вышло.

Косой понимал, что рано или поздно платить придется. Даже рассчитывал, что сможет выплатить Хасану причитающееся, когда разберется с внутренними терками в банде и окончательно возьмет власть в свои руки.

Лапу на те деньги, что были у Седого, Косой уже наложил, но сейчас ему самому предстояло немало расходов. Как минимум нужно было содержать своих людей, а многие из тех комерсов, кто раньше исправно платил деньги, теперь, узнав о смерти авторитетов, могут попробовать соскочить. Всех придется приводить в чувство заново. И на это тоже нужны деньги.

Сейчас, услышав от Лаши Шушанашвили новости о том, что долг нужно выплатить немедленно, Косой почувствовал, что вся его затея рискует сдуться. Однако просто кинуть Деда Хасана тоже нельзя. Это верная смерть. Придется где-то брать еще денег. Но где?

— Хорошо, вопросов никаких, — пожал плечами Седой, мастерски изобразив спокойствие. Бабки есть, можешь быть спокоен.

Хасановский Лаша довольно кивнул. Они еще немного поболтали ни о чем, так, за жизнь, и Лаша Шушанашвили уехал из офиса. Вечером они договорились вместе попариться в бане.

— Сука, — выдохнул Косой злобно, когда машина Лаши отъехала от парковки. — Приперся, мля на мою голову. Придется дать ему денег.

В следующий момент в голову Косому пришла одна мысль. Он глянул на ролекс. Времени было полдень, и может быть, Шелестов уже добрался домой.

Косой взял сотовый, открыл ежедневник и нашел номер Шелестова, позвонил.

— Да, алло? — Ответили на том конце.

— Здорова еще раз, Саша, — ответил Косой потеплевшим тоном. — Что ты там хотел сказать про работу Скорпиона?

Полдень следующего дня

— Ну как ты? — Спросил я, войдя в Маринину комнату. — Ты совсем не пообедала.

— Не хочется, — вздохнула она.

Марина сидела на сложенном диване и смотрела в небольшое окно, куда-то на небо. Сквозь приоткрытую форточку мерно дул теплый весенний ветерок, колыхал шторы.

— Я очень переживаю, — сказала она, помолчав полминуты. — Почему он так?

Я понимал, в чем причина. Кулым прибыл в город и сегодня утром я отвез Марину домой, чтобы проведать дедушку. Увидеться с Кулымом Марине не дали его люди.

— Марат Игоревич сейчас не может поговорить с тобой, — сказал тогда Сом. — Поживи у Вити еще пару дней.

— Почему он не захотел говорить со мной? — Марина глянула на меня, и в ее больших ясных глазах стояли слезы. — С ним что-то не так? Дедушка умирает?

Я знал, в чем была причина. Разговор с Кулымом тогда, на свадьбе, открыл мне глаза на него настоящего.

Кулым был стариком. Больным человеком, который уже давным-давно должен отдыхать, рассказывая подрастающим внукам истории из своей бурной молодости. Однако этого позволить себе он не мог. Его положение и образ жизни обязывали старика оставаться сильным. К этому он и привык. Показать кому-то свою слабость было не в характере авторитета.

Кулым просто не хотел, чтобы внучка, которая видела в нем защиту и опору, узнала его другим: немощным и слабым.