Я полез к себе в карманы. Нащупал ножики, что забрал у тех гопников. Один из них — простая выкидуха из Китая. Эффектная, со страшными шипами на обухе, для знающего человека она была очевидным барахлом.

А вот второй нож, который я забрал у Русого, оказался настолько интересным, что я даже хотел забрать его себе. Но раз уж сложилась такая ситуация, придется воспользоваться приемом, перед которым барахольщик Фима точно не устоит.

Я достал нож, раскрыл переточенный, но очень хорошо сохранившийся клинок-щучку из рукояти с деревянными, в латунных больстерах накладками. Приятно щелкнул замок клинка, когда он встал на место.

— Эт че, Бак сто десятый? — Заинтересовался, разбирающийся в ножиках Фима. — Ты где его взял?

— Отжал у одного гопоря. Сомневаюсь, что он знал, с какой редкой вещицей делает людям гоп-стопы.

— Ну… И что? Заставишь меня ехать в аптеку, угрожая ножом?

Я хмыкнул и протянул Фиме ножик рукоятью вперед.

— Если согласишься, он твой.

Глаза Ефима заблестели. На его лице отразились ужасные муки борьбы с собой. Правда, длились они совсем недолго. Фима схватил ножик. Щелкнув замком, сложил клинок и тут же сунул Бак в карман.

— Мля, если кто увидит — будет позорище, — буркнул он недовольно.

— А ты сразу прыгай в Пассат, как только выйдешь из аптеки.

— Че, серьезно? — Радостно удивился он.

— Ага. Можешь прокатиться. Ключи в зале, на тумбочке. Только не попадись ментам.

На следующий день мы получили документы по предприятию в городском совете. Вышли на улицу мы уже учредителями индивидуального частного предприятия Оборона с уставным капиталом в двадцать тысяч рублей.

Как ни странно, погода сегодня шептала. Небо почти разъяснилось и редкие, черно-серые облака плыли над головой, будто бы обходя пригревающее солнце стороной.

В большом центральном парке, несмотря на утренний час, было довольно людно. Народ спешил по делам.

— Ну че, — поигрывая своим новым ножиком, начал Фима. — Теперь можно нас поздравить? Мы серьезные бизнесмены.

— Погоди радоваться, — хмуро заметил Женя, примеряясь, как он будет спускаться по ступенькам на костылях. — Геморрой только начинается.

— Первый шаг мы сделали, — как-то мечтательно проговорил Степаныч, глядя в небо, на бегущее там облако.

— На этой неделе едем смотреть помещение, — сказал я. — Я договорился. Прачечная, вроде нормальный вариант. Но нужны деньги. Думаю, того, что у нас есть, может не хватить. Нужна форма и люди. Средства связи. Может понадобиться ремонт на первое время.

— Инстанции? — Посмотрел на меня Степаныч.

— Эт я сам. Похожу там-сям, договорюсь как-нибудь. Прорвемся.

— Пожарники, говорят, вредные, что здец, — спускаясь по ступенькам, заметил Женя.

— Говорю ж. Прорвемся. Обратного пути у нас нету. Надо не мять сиськи, и как можно скорее начать работать.

— Без оружия? — Хмуро спросил Степаныч.

— Пока без оружия. Так. А дальше уж, со временем и оружие закупим.

— Слышь, Вить, без стволов как-то совсем уж не круто, — заметил Фима, шаря взглядом где-то вдали.

— Ниче, есть у меня одна идея. Нужны швабры и черная краска, — сказал я.

— Швабры? — Удивился Степаныч.

— Да. Потому, сейчас идем за швабрами. На рынок, — хитро подмигнул я Степанычу.

— Вы, мужики, идите, — вдруг сказал Фима, глядя куда-то вдаль. — Я догоню.

— Че такое, Ефим? — Спросил я серьезно.

— Да ниче-ниче, — беззаботно рассмеялся он. — Знакомого одного увидел.

Фима обернулся, проводил взглядом остальных, следовавших через парк, на рынок. Сам же он присел на лавочку, у совета города, сделал вид, что не смотрит назад, на девятку цвета «баклажан» высаживающую у края площади его — Серегу, того самого, после которого Фимину сеструху еле откачали от передоза. Фиме даже пришлось отправить ее к матери, в деревню, пока девушка не отойдет от случившегося. Ефим боялся, что Сергей вернется, и все снова завертится. Знал он, что Машка все еще любит этого козла. Она сама призналась в этом Фиме.

Ефим чувствовал холодную решимость, что леденела в душе в этот момент. Достав из кармана нож, он украдкой обернулся. Увидел, как девятка отъехала, сдала назад, оставив Сергея курить у администрации.

Бандит докончил сигарету, бросил и затоптал окурок. Потом сунул руки в карманы черного бушлата, пошел в проулок, между большим старинным зданием, стоявшим сейчас, пустующим и стеной администрации.

Ефим встал. Щелкнул ножом, крепко сжал рукоять, а потом последовал за Серегой. Заглянув за здание администрации, Фима увидел, как Серега перешел на ту сторону, к соседнему старому дому, встретился там, еще с кем-то. Заговорил.

Их с Фимой разделяла узкая полоска переулка, и Фима решился. Он нырнул в него и медленно, крадучись у стеночки старинного дома, стал приближаться. Разок, ему даже пришлось спрятаться за выступом стены, когда Серега вдруг стал оглядываться.

Говорили они долго, и Фима успел добраться до арки, ведущей во двор, расположившийся внутри нескольких, сообщающихся друг с другом дореволюционных строений. Двор перекрывали кованые ворота, но Ефим спрятался в раке. Тут до него хоть и не четко, но доносились голоса бандитов.

— Ну и че? — спросил Серега.

— Да вот, Косой думает, что Кулым мог ему сбагрить девку. Все же, он ему доверяет, — зазвучал высоковатый голос второго.

— Ну еще бы. А че Косой так думает?

— Один из пацанов Михалыча раскололся. Сказал, что Михалыч его отправлял гранату Летову в хату забросить. Забросил, а тот, сука, живой остался. Ну, вроде, Косой вышел на хозяйку той квартиры. Щас хочет с ней побазарить. Может, она знает, где он зашкерился. А там уж, посмотрим. Вдруг телка и правда у него.

— Да мы уже почти везде все обыскали, — сказал Серега. — Я думаю, Седой нас просто так гоняет. Нету этой мелкой шлюхи в городе. Вывезли.

— Ну хрен знает. Не факт. Лады. Мы едем щас в одно место, там подруга ее живет. Посмотрим там.

— Ну а мы пожрать, — похвалился Серый. — Ща пацаны заправятся, поедем на рынок, пирожков пожрать.

— А потом?

— Да хер знает. Куда отправят.

— Вот суки, уже копают, — проговорил себе под нос Фима, перестав слушать бандитский бубнеж.

— Ну лады, давай, Сережа.

— Ага. Давай.

Услышав эти слова, Фима притих, сильнее прижался к холодному кирпичу арки, прислушался к шагам. Серый шел обратно, туда, где его оставила машина. Судя по звуку, двигался он со стороны заброшки, а не администрации.

Когда Фима понял, что бандит близко — выскочил из своего укрытия. Тут же увидел испуганное лицо Сереги, оказавшееся в десятке сантиметров от его собственного.

Рук, Ефим, будто бы и не контролировал. Нож словно бы ударил сам. Фима почувствовал легкое сопротивление одежды и плоти, а потом на пальцы, стискивающие нож, полилось что-то теплое.

— Что за херня… — Прохрипел Сергей.

Фима не ответил, прижал его к стене и ударил второй раз.

— Из-за тебя, падлы, — злобно начал он. — Моя сестра чуть на тот свет не отошла.

— Фи-и-и-им-а-а-а… — протянул ошарашенный Сергей.

— Босса твоего завалил, теперь до тебя, гнида, добрался.

— Кого?.. — Только и спросил теряющий сознание Серый.

— Э! Э! — Чужой голос эхом пронесся между домами.

Фима повернулся на звук. Худощавый, но высокий мужчина, явно тот, с которым говорил Сергей, бежал к ним, на ходу доставая пистолет.

Оставив Серегу сползать по стене, Фима тут же бросился бежать.

— А ну, стой! Стой, сука! — Кричали за спиной.

Со всех ног промчавшись до угла, Ефим быстро свернул вправо, оставив городской совет за спиной. Тут он побежал вдоль старинного здания. Скрылся за его передним углом. Судорожно пряча окровавленный нож в кармане, он машинально пытался нащупать пистолет за поясом джинсов. Его там не было. Когда решился и слегка выглянул, увидел, как худощавый и лысый мужичок, вооруженный ПМом, растерянно оглядывается, ища Ефима.