— Константин Иванович, — начал Сергей, — я не стану Вам перечислять все сложности, с которыми столкнулся завод, Вы наверняка знаете их не хуже меня. Я буду говорить о том, что нужно предпринять в первую очередь, чтобы спасти положение. Во-первых, нужно полностью переработать рабочий проект, а для этого необходимо, чтобы проектировщики из «Стальпроекта» приехали на завод и работали вместе с инженерами завода до тех пор, пока проект не будет приведен в норму.
— Вы понимаете, что говорите? — вскочил с места Петелин. — Во-первых, они нам не подчиняются, а во-вторых, Вы, наверное, не знаете москвичей с их столичным гонором. Какие-то провинциалы будут их учить. Хотя Вы-то наверняка их знаете.
— Константин Иванович, это мое условие. Как Вы затащите их на завод — это Ваши проблемы, но если проект не будет переработан, то мне здесь делать нечего. Убедите в этом казанского заказчика. Во-вторых, — продолжал Сергей, — конструкции стадиона уникальны, и для них должны быть разработаны специальные технические условия. По тем требованиям, что написали в проекте эти самые москвичи, работать нельзя. Нормальные требования может сделать только московский институт ЦНИИСК. Я их достаточно хорошо знаю, там еще остались специалисты старой школы. Так вот, нужна поездка в Москву, чтобы заключить с ними договор и продиктовать им требования, выполнимые для нашего завода. В-третьих, я знаю, что заводские электросварщики — отличные мастера и Ваш главный сварщик Кузьмин — специалист самой высокой квалификации, но со сваркой таких швов, как в этих конструкциях, они не встречались. Есть только один институт в нашей бывшей великой стране — это Институт сварки имени Патона в Киеве, специалисты этого института могут нас научить, как варить такие швы. Нужна командировка в Киев, заключение договора. Вы сейчас скажете, что я замахиваюсь на международные отношения, но поверьте, без института Патона нам не справиться.
Кого Вы будете подключать — это Ваши проблемы.
— Это всё? — нетерпеливо спросил Петелин. — А то я назначил совещание. Если не всё, мне придется его отменить. — Он поговорил по телефону. — Продолжайте, пожалуйста.
— Следующая проблема — это измерения. Конструкции стадиона очень сложны, и имеющимися у нас средствами измерений невозможно ничего сделать. Около десяти лет тому назад мне удалось побывать в Нидерландах, на фирме «Вейсмюллер», они занимаются глубоководными основаниями. Это трубы большого диаметра, немного похоже на наш стадион. Так вот, они уже тогда ловили размеры лазерными приборами. А без таких приборов нам конструкции не осилить. Вы же знаете о печальном опыте изготовления опорных конструкций. Так вот, насколько мне известно, у нас в стране есть только одна фирма, владеющая такой техникой, — это московская геодезическая фирма «Юстас». Они работают по договорам на крупных стройках. На заводах металлоконструкций, по-моему, они еще никогда не работали, для них это принципиально новый метод работы, но я готов поехать в Москву, договориться с ними и разработать схему измерений. Сами понимаете, это договор, это деньги, и немалые. Геодезисты «Юстаса» должны неотлучно находиться на заводе и сопровождать изготовление. Я достаточно нагрузил Вас проблемами? Но это еще не все. Я не стану докучать Вам текущими, мелкими вопросами. Есть еще один. Это мой статус. Я хожу по заводу, меня многие помнят и хорошо ко мне относятся. Но люди недоумевают, что я здесь делаю и что мне от них нужно. Вы уже представляете примерно, какую работу предстоит выполнить и как мало у нас для этого времени. Так вот, чтобы всё это осилить, я настаиваю, чтобы Вы предоставили мне право единолично, за моей подписью решать и утверждать технические вопросы по изготовлению стадиона. Иначе мы погрязнем в бесконечных советах и совещаниях. На Вашем заводе нет главного инженера. Впрочем, это Ваше дело, у Вас сильные, квалифицированные инженерные службы — технологический отдел, конструкторский, отдел главного сварщика. Когда проходит рядовой заказ, все они срабатывают отлично, но для такого, как этот стадион, нужен центр принятия решений, нестандартных решений, и я берусь стать этим центром. Как мой статус будет оформлен — то ли приказом по заводу, то ли другим способом, не столь важно, но это мое непременное условие.
— Вот, значит, как! Мы-то приглашали Вас как технического специалиста, консультанта и советчика, а Вам подавай всю техническую власть!
— Да я не настаиваю, — взвился Сергей. — У меня в моей деревне дел по горло.
— Ну-ну, не кипятитесь, — примиренчески уступил Петелин. — Я не хотел Вас обидеть. Все, что Вы заявили, по-видимому, совершенно необходимо, и я принимаю к исполнению. Обращайтесь ко мне в любое время. Вот только Вы взваливаете на себя непомерный груз.
Может быть, Вам выделить помощника?
— Спасибо, Константин Иванович, я сам найду себе единомышленников. Вы меня простите, но я по-другому не могу. Всё гребу под себя и не терплю всяких совещаний и проволочек.
В глубине души у Сергея теплилась надежда — Петелин возмутится его непомерно нахальными требованиями, и тогда у Сергея появится возможность удалиться с гордо поднятой головой. Но Петелин только усмехнулся и, откинувшись в кресле, внимательно наблюдал за ним.
Чем глубже Сергей погружался в проект, тем явственнее он понимал архисложность задачи. Трубы, сопрягавшиеся в пространстве под разными углами, высокопрочная сталь толщиной до сорока миллиметров, — и всё это нужно проварить без единого дефекта, потому что бесстрастный ультразвук выявит любой мельчайший непровар. И всё это немыслимое переплетение металла нужно изготовить с точностью до одного-двух миллиметров в каждом направлении. А от сварных швов металл непредсказуемо сжимается, корежится, и с этим ничего нельзя поделать. Никогда ранее в своей практике Сергей не встречался с такими головоломками. И всё яснее он понимал: невозможно совместить несовместимое, задача не имеет решения.
Ночью Сергею вновь привиделся сон, временами преследовав- ший его. Он в смутно знакомом городе, то ли в Москве, то ли в Белгороде, и нужно добраться до завода, там Сергея ждут. Если пройти один квартал прямо, затем свернуть направо, то он выйдет к автобусной остановке, там должен останавливаться автобус номер… черт возьми, вылетел из головы номер автобуса. Но там можно спросить… только дойти до остановки… но за поворотом улица перегорожена какой-то стройкой, и приходится карабкаться через эту стройку, обходя строительные леса, и преградам нет конца, она безлюдна, эта стройка, и некого спросить, и всё новые препятствия на пути. Он понимает, что заблудился, но нужно спешить: там, на заводе, он нужен, его ждут. Единственный выход — позвонить по мобильному телефону. Сергей достает из кармана телефон, но на этом телефоне нет кнопок! Он лихорадочно шарит по карманам, там еще есть телефон, на этом втором телефоне есть бледные, теряющиеся кнопки, но, к собственному ужасу, Сергей забыл все телефонные номера! Нужно вернуться, пойти другой дорогой, но из строительного лабиринта нет выхода, и Сергей бредет, перелезая через всё новые препятствия, понимая, что этому лабиринту нет конца. Но он нужен на заводе, его ждут! Он просыпается в холодном поту и долго не может понять, где он. В темноте смутно белеет окно… Весь кошмар ему только приснился. Обычно сны, приходящие к Сергею, смутны, неопределенны, какие-то незапоминающиеся тени, а этот временами повторяющийся сон четко явственен, мучителен. На часах на ночном столике четыре часа утра. И, точно озаренное молнией, перед ним возникает решение. То решение, над которым Сергей мучился весь вчерашний день! Неразрешимую задачу нужно разбить на несколько подзадач, последовательно, шаг за шагом, разбивать эти рогатки, и тогда откроется прямая, правильная дорога в лабиринте. Сергей это сделает. Сделает обязательно!
10
Начальник бюро института «Стальпроект» был раздражен: оторвали его от очередного важного проекта, и теперь он вынужден сидеть в этом заштатном Белгороде неизвестно зачем. Ехать не хотелось, но поступила команда сверху: завод не справляется с проектом стадиона, наделал браку, нужно помочь заводчанам разобраться, что к чему. Проект был очень сложный, пришлось подключать программистов и расчетчиков из других бюро, но ведь сделали! Экспертизу прошли практически без замечаний. Так, к мелочам эксперты придрались. И вот теперь, как Николай Петрович и подозревал, заводчане будут клянчить о смягчении технических требований. Ничего у них не выйдет. Проект очень ответственный, никаких послаблений быть не может.
