Когда они дотащились до знакомой лощинки, никого в ней уже не осталось, лишь перепаханная грязь. Леки встревожился, тем более что невдалеке снова заревел аклей. Дэйи который раз подтолкнул его в спину.

– Они ждут нас за холмом.

Леки пополз на холм.

Их уже ждали. И Има, и мать ее среди прочих. Перепачканная, но счастливая нежданным избавлением девушка улыбнулась Леки. Весело, ласково, совсем не так, как раньше, показалось ему. Он спустился к остальным. Триго положил руку на плечо, и Леки еле поборол себя, чтобы не сбросить ее. Как маленького утешает, а ведь и сам не старше. Да и испугался не меньше.

Совсем рядом, за их спинами, тишину разорвал рык аклея, точно гром грянул. Леки обернулся. Аклей во всей своей красе скалил длинную клыкастую пасть. Бурая густая шерсть, свалявшаяся за зиму, свисала с резко вздымавшихся боков. Огромные когти скребли падолист. В груди хрипело и шипело, точно неведомый мастер раздувал меха.

– Не смотреть в глаза, – раздался тихий голос Дэйи.

Леки и сам бы не стал смотреть в эти маленькие круглые злющие гляделки, но теперь, после слов стража, словно что-то так и подмывало зыркнуть.

– Не шевелись.

Страж выдвинулся вперед. Шаг, еще осторожный шаг. Прошел мимо Леки. Губы его будто шептали. Замер. Сделал еще несколько шагов. Аклей засопел, Леки сжался. Но не сильно. Он никогда вблизи не слыхал, как сопят аклей, но звуки не показались ему очень уж злобными. Дэйи снова продвинулся вперед. Когда расстояние сократилось наполовину, он пошел, уже не таясь, медленно, но ровно. Аклей фыркнул. Леки только сейчас услыхал за спиною храп лошадей. Видно, с перепугу весь слух отшибло.

Дэйи подошел. Огромный аклей вдруг ткнулся мордой в его плечо. Леки моргнул. Плечо осталось на месте. Аклей еще раз ткнулся, потом сильнее, Дэйи пошатнулся. А потом произошло невероятное. Он поднял обе руки и погрузил их в шерсть огромного зверя. Леки не верил своим глазам. Никогда еще человек не трогал вот так аклея! Никогда и не будет трогать, сообразил он. Дэйи ведь не человек. Потому с аклеями ладит.

Какое-то время страж так и стоял. Потом зарылся лицом в его шерсть… несколько мгновений… и оттолкнул легонько. Аклей рыкнул слегка, и у Леки появились подозренья, что так легко все это им с рук не сойдет. Но бурая громадина развернулась и потихоньку подалась прочь. Несколько раз зверь поворачивал огромную голову, словно надеясь, что его позовут назад, но, обманутый в своих ожиданиях, удалялся все больше. В последний раз он взревел уже из-за кустов, как показалось Леки, с укоризной, и шерсть его замелькала быстрее и быстрее в щетине веток.

Только теперь Дэйи обернулся.

– На коней!

– Здесь их целых три было! – поспешил сообщить Леки.

Неужели Дэйи улыбнулся? Нет, он точно развеселился.

– Аклей был один, – раздался сзади голос Инхио.

Леки резко повернулся, собираясь указать, откуда слышался рев остальных, и остановился, заметив на губах второго стража тоже подобие улыбки.

– Он был один, – повторил Инхио, – ревел вдалеке. Не повезло, потревожили зверя.

– А те двое… – Леки начал понимать.

– Те двое – стражи.

Инхио положил на ладонь Леки странное приспособление из трубок, полосок кожи и еще чего-то. Но тут же снова отобрал. Леки и рассмотреть-то не успел.

– Псы не учуяли наш след в лесу. Но сначала, еще на дороге, они что-то вынюхали. Вот стражники и развернулись цепью, чтобы проверить. Усердствовали так, что пришлось пугнуть. Тут бравые помощники Истармы и поняли, что псы их невольно на аклеев вывели. И решили ноги уносить. Зачем им с такими громадинами встречаться, если повода нет? Может, псы простых охотников с дороги учуяли? А ведь на каждого зверя стражники могут по полканда недосчитаться. Зачем же им зря рисковать? Поехали! – завершил Инхио.

– А там, на болоте, что было? – неловко пролепетал Леки, проходя мимо Дэйи.

– Сказано – не уходить далеко в болота, значит, слушать надо. – Дэйи сжал здоровое плечо Леки. – Так что не злись, когда щека распухнет. А существа эти древнее ниори, и они здесь повсюду. Они вообще повсюду. Но в Тэйсине очень сильны. Лесные луини тебя уже заметили, так что старайся не отставать от нас без причины. Какое-то время они будут тебя стеречь. Может, звать даже. Не слушай.

Он вскочил в седло. Леки тоже полез, зябко поеживаясь от взглядов невидимых сторожей. Вот тебе и даром попользовался! Все равно что без лука стрелы метать. Он легонько сжал бока Ста. Отряд тронулся.

– Спасибо тебе, Леки, – прожурчал рядом голосок Имы, – но больше не рискуй так из-за меня.

Она улыбалась! Лицо девушка вытерла, но комья грязи застряли в ее чудных светлых волосах, выбившихся из-под капюшона. Дивная улыбка!

Леки спохватился. А ведь сам он куда краше! Вывозился в грязи, словно слизень болотный. Он украдкой окинул взглядом свой наряд и ужаснулся, потянулся к лицу. Рядом зазвенела музыка – Има смеялась.

Теперь Леки совестно было расспрашивать стража о таинственном незнакомце. Только что жизнь спас, да и не в первый раз. Эх, хорошо бы хоть маленький мосточек перекинуть к нужному разговору, хоть лазейку нащупать, да только никак не получалось.

Отряд шел целыми днями, оставляя позади болота, ручьи, звериные тропы, торопясь ускользнуть от преследователей. Шли по бездорожью, опасаясь любых клочков земли, натоптанных человеком. Первые два дня после памятного происшествия приходилось вновь и вновь ломиться через чащу, но никто больше не отваживался перечить стражам. На третий день дело пошло живее: лес поредел, непролазные заросли акади то тут, то там понемногу уступали место тонким и стройным светлоствольным лики. К вечеру колючки и вовсе сдались, зато лики целыми рощами выстраивались на пути маленького отряда, тряся на ветру золотистыми сережками. От их душистого аромата с ума можно было сойти.

Назавтра лес совсем подобрел. Солнце пригревало вовсю, даже припекало, травы и кустики медовой ягоды усердно тянулись из земли, из-под прошлогодних листьев синими глазами глядели весенние первоцветы. И только листья не спешили проклюнуться из вот-вот готовых лопнуть почек, словно недавние дожди и холода напрочь отбили у них охоту вылезать на свет. Несколько дней Леки просыпался в ожидании, что лес наконец зазеленеет, набирая силу с каждым рассветом, но время шло, а лес все медлил.

А что оставалось Леки, как не за лесом подглядывать? Дэйи совсем отдалился, он вел отряд, совещаясь иногда с Инхио или с Лиссом. О Леки точно забыл. Может, сердился за выходку на болотах? Да нет, не похоже… Лисс теперь только с раненым своим возился, Леки объявил здоровым, только запретил плечо беспокоить еще по крайней мере цикл, не меньше. Женщины тоже суетились подле Барайма. Путешествие, столь бурное и опасное вначале, сделалось унылым и однообразным. Они вставали на рассвете, шли, делали привал, потом снова шли, отдыхали и шли уже до самого вечера. Потом разбивали лагерь, разводили костер, засыпали. Даже караулить не приходилось, двух стражей и так хватало. Все попытки Леки быть полезным хоть чем-то, хотя бы постеречь, чтобы стражи передохнули, встречали отказ, нередко молчаливый.

Он начал понимать. Больших дорог и великих дел, о которых он втайне мечтал, покидая Кобу вместе с Дэйи, в путешествии со стражами ждать не приходилось. Всевозможными путями они обходили все напасти. И так всегда. Они появлялись из тени на миг, чтобы затем снова скрыться, и то… когда не было другого выхода. Невидимые хранители невидимого народа… А ведь Леки видал, на что они способны!

Если бы не Има… да еще Триго, Леки умер бы с тоски, настолько легким и скучным стал их путь на юг. С Триго он почти сдружился. Има тоже смотрела теплее, порой она сама задерживалась рядом на привале, и не только для того чтобы плечо осмотреть, но и перекинуться словом-другим, как будто дурацкая выходка на болоте – хоть о ней никто и не вспоминал – сокрушила невидимую стену, стоявшую между ними.