- Ты бы знал, насколько ты предсказуем, Олган. И так было всегда! Спорим, сейчас ты уверен, что эти земли, защищённые магией Древнего Эризиана, наши дражайшие соседи решили использовать как гнойник в подбрюшье княжества и империи? Знаешь, я хочу, чтобы перед смертью ты помучился. А зная твою любовь совать нос, куда не следует, вопросы без ответов нанесут тебе не меньше ран, чем моя шпага. Вот моё тебе слово: наши глупые соседи совершенно ни при чём, они настолько увлеклись в своих интригах и казнокрадстве, что им совершенно не до вас. Это их скоро и погубит. И то, что восходит из самого низа, дойдёт до сердца всех империй и каждого человека и не человека. Ваша княгиня прошла здесь всего пару часов назад, и я совершенно не соврал тебе, когда сказал, что новых людей здесь не появлялось. Она довольно частый гость в наших краях. Что, каково тебе понимать, что ты совершенно ничего не знаешь о людях, которым служишь, и которых должен беречь как собственные глаза?

Старший охранитель холодно смерил взглядом довольно улыбающегося старосту и жестко ответил:

- Ты уже приговорён, пёс. Твои слова больше не стоят ничего. Они не смогут меня задеть. А после твоей смерти мой некромант вытащит все нужные мне сведения из твоей заросшей головы. Ты так и будешь стоять на пороге, или выйдешь, и умрёшь как мужчина, на которого ты пытаешься быть похожим?

Снисходительно улыбнувшись, Витар покачал головой.

- Ты, похоже, так ничего и не понял. Ты не убьёшь меня, Олган. Просто не сможешь. Гарта, Мина, покажите гостю, чем нас благословила Луна.

Фанатично заулыбавшаяся женщина, на ходу доставая из складок платья острый кухонный нож, подошла к так же безумно улыбающейся девочке, и прежде чем Олган успел понять, что она собирается сделать, быстрым движением перерезала ей горло.

Кровь фонтаном хлынула на стены и деревянный пол, а продолжающая улыбаться девочка медленно осела на пол, не сводя глаз с ошеломлённого охранителя.

Через десяток секунд поток крови опал, а зияющая рана на горле девочки начала быстро смыкаться с краёв, не оставляя на чистой коже ни следа. Витар и Гарта стояли, улыбаясь, однако их забрызганная кровью одежда резко контрастировала с чистой кожей. Покачиваясь, Мина поднялась, и кровь, покрывающая её лицо, быстро впиталась в кожу. Дрожащими руками девочка приняла от старосты флягу, и осушив её за несколько секунд, улыбнулась Олгану счастливой улыбкой.

Посмеиваясь, Витар распахнул дверь, и выйдя на крыльцо, обратился к Олгану:

- Ну что, охранитель, не передумал? Уйти я всё равно тебе не дам, но умереть достойно, с клинком в руке, позволю.

Гарта и Мина отошли к боковой стене, освободив дорогу к двери, и Олган решительным шагом спустился по ступеням, остановившись в десяти шагах перед закатывающим рукава Витаром. Его лучащееся счастьем лицо выглядело жутко на фоне забрызганной спереди кровью белой сорочки.

Олган, всё ещё держащий шпагу в опущенной руке, внимательно вгляделся в Витара. Что-то в его движениях показалось блондину смутно знакомым, однако, он так и не смог вспомнить, что именно. Староста, тем временем, поднял голову, и обратился к остановившейся на крыльце Гарте:

- Созови наших братьев. Здесь слишком мало развлечений, пусть порадуются!

Молча кивнув, улыбнувшаяся женщина молитвенно сложила ладони, и на несколько секунд закрыла глаза. Когда она вновь их открыла, Олган краем сознания удивился эйфорической улыбке, поселившейся на лице женщины. Вытянув вперёд сложенные ладони, Гарта медленно развела руки, и в воздух сорвалась золотая пыль, быстро унесшаяся к домам.

Олган, внимательно впитывающий всё происходящее, проследил взглядом за золотой взвесью, исчезающей в воздухе, и огляделся вокруг. Одушевлённые всё так же неподвижно стояли на краю деревянной площадки, немигающими глазами уставившись перед собой. А вот огромный серый пёс Каланара исчез, и бросив взгляд на церковь, охранитель заметил, что плотно запертая до этого дверь теперь едва прикрыта.

Заметивший взгляд Олгана староста усмехнулся.

- Не переживай, Олган. Твой друг умрёт быстро, когда вытащит нашего заблудшего «духовного отца». Даже его жреческие фокусы не смогут противостоять силе посланников Луны! Уж Гарта об этом позаботится, поверь!

- Где бы ты не нашел шпагу высокородного, ты так и остался чернью. Все твои попытки быть похожим на высокородных просто смешны! Сколько ни старайся, ты всегда был смердом и судьба твоя только в том, чтобы работать, и плодить такую же рабочую силу. Впрочем, как ты и сказал о своей безумной жене. А теперь, ты так и будешь брехать, как бездомный пёс, или у тебя наконец хватит духу скрестить клинки? – презрительно скривив губы, спросил Олган.

Улыбка сползла с лица Витара, и наползшая злая гримаса наконец-то привела его внешний вид в полную гармонию. Мощный косматый мужик в заляпанной кровью сорочке, сжимая шпагу как простой нож, скаля зубы, быстрыми шагами направился к Олгану. Тот, бросив последний взгляд вокруг и увидев, как из домов начали выходить люди, направляясь к площадке, вскинул шпагу и начал быстро отходить по кругу, помня, с какой лёгкостью Витар и Мина заживили свои страшные раны. Для начала нужно узнать, насколько хорошо Витар владеет шпагой, а уже потом пробовать разные стратегии.

Первым же взмахом Олган прорезал живот даже не обратившего на это внимание Витара, но уже в следующий миг парировал его мощные размашистые удары. Рвущийся вперёд Витар походил на бешеного быка, однако, так продолжалось только до момента, пока шпага Олгана не пронзила его печень. На секунду застыв, Витар опустил занесённую шпагу, и грохнулся на колени. Олган, не вытаскивая острие из тела противника, провернул клинок, и вкладывая в движение силу и скорость тела, с оттягом повёл лезвие вбок, вспарывая бок дёрнувшегося старосты.

Стягивающиеся люди с любопытством смотрели на развернувшуюся картину, ничуть не выражая обеспокоенности о распростёршемся на досках старосте, под которым уже натекла большая лужа крови. Охранитель обвёл взглядом людей, и быстрым движением вытер лезвие чистым платком. Когда лужа крови под старостой начала быстро мелеть, Олган быстро отошел на пару шагов назад и коснулся свободной рукой пряжки ремня, незаметно вдавив на ней два небольших рычажка.

Поднявшийся Витар, под прорезанной сорочкой которого не было и следа от ран, улыбнулся и слегка поклонился Олгану.

- Спасибо, Олган! Боль иногда помогает взбодриться, и очистить мозги от ненужных эмоций. Теперь я готов к нашему поединку. Начнём?

Ничего не ответивший блондин вскинул шпагу, и заложив за спину левую руку, встал в боевую стойку. Витар, оглядев собравшихся, отвесил им шутливый поклон, и отсалютовав Олгану, начал медленно подходить. Острие его шпаги плавно покачивалось, нацелившись в лицо охранителя, а свободная согнутая рука повторяла плавные покачивания шпаги.

- Знаешь, в этих землях, к сожалению, нет достойных воинов. И я очень надеюсь, что ты подаришь мне достойный бой, впервые за эти годы!

Когда староста принял свою боевую стойку, Олган нахмурился, и дождавшись, когда противник приблизится на расстояние укола, сделал пробный выпад. Быстрое парирование, резкий толчок и вот уже сам Олган уклоняется от быстрого укола в лицо. Последующая серия уколов и коварных ударов ногами заставила блондина вложить всё своё мастерство в парирование, чтобы не оказаться нанизанным на изящную шпагу старосты.

Через несколько секунд Олган сумел перехватить инициативу, и поочерёдно проткнув Витару обе ноги заставил его отступить, разорвав дистанцию. Глядя на изменившееся выражение лица старосты, которое теперь выражало только спокойствие и сосредоточенность, Олган напряжённо просил:

- Откуда тебе известна охарская школа фехтования?! Кто ты такой???

На лице Витара вновь промелькнуло злорадство.

- Я тот, на кого вы, высокомерные белоручки, всю жизнь смотрели как на грязь! Но когда я узнал вашу кухню, я понял, что грязь – это вы! И твоя семья ничем не лучше, Олган Ва Коррис. Впрочем, - Витар встал в боевую стойку и медленно пошел в атаку. – Когда мы встречались с тобой до этого, ты скулил, что я победил тебя не честно, и бастарды наблюдатели приняли твою сторону.