А Риана Лья обработала так, что он и слышать теперь не хотел ни про машину, ни про исследования. Не принудила, обойди Жнец, не зашантажировала, просто уболтала — талант! Как он сказал — вперёд, но, если что — учтите, всем Созидание спою, так и знайте! Но и падолёт не последнюю роль сыграл. Всего три урока дал ему Дон по управлению, дальше сработала природная эльфийская ловкость, хорошая тренированность и чувство равновесия. Всё свободное время Риан проводил теперь в воздухе над озером Стилл. В смысле — если упадёт, так в воду, на неё «Подушка» лучше ложится. Левитр друзья ему не дали — слишком трудно было бы объяснить, что это и откуда. Решили, что откровенно светиться пока рано. А что о новом увлечении своего мужа-Короля сказала нежная, утончённая и возвышенная Королева эльфов Рэлиа — переводу на общий, конечно, поддаётся, но… Образный он очень, эльфийский язык… А ежели с цензурой — и вообще промолчала Королева, громко так, выразительно, ага. Часа три молчала на весь Дворец, аж стёкла дребезжали, а уж посуды бито-ой…

Машину тоже собрали вторую, но только механическую часть. Какие заклинания применил при постройке первой машины сумасшедший маг — никто не смог разобраться, даже исследовав со всем прилежанием выданные из сейфа хранилища артефактов записки дэ Форнелла. А без заклинаний получился просто набор деталей, зачем-то скреплённых воедино. Увы. Действующую же машину разбирать на предмет исследований не рискнули — вдруг всё равно ничего не поймут, и как восстанавливать? Её перетащили обратно в Университет и подключили к главному хранилищу магэнергии. Как и говорил Саймон, такая прорва энергии при первом запуске вылетела именно из-за отсутствия стабилизатора, и расщепление произошло из-за него же. Теперь машина потребляла вполне в допусках. Разобрались, правда, поверхностно, с принципом работы машины. Дальность и время регулировались плотностью и скоростью подачи магэнергии. При первой попытке магов они, видимо, были очень большими. Настолько, что весь контроль сгорел, вот и не замерили данных. Подключение напрямую к главному хранилищу — не шутка! Объяснить закономерность не пытались, только констатировали её наличие. И порталом пользовались всё ещё только одним. Решили, что с остальными можно разобраться и позже, пока одну проблему решить бы, с зачисткой того мира. Машину изолировали. Специально для неё поставили одноэтажный корпус на отлёте, вокруг замкнули купол магического барьера. Внутрь за барьер или наружу можно было попасть только с пропуском. Магическим, конечно, Роган систему разработал. Вдруг кто-нибудь прорвётся на эту сторону портала — но уж за барьер не выйдет и в их Мире не скроется. А то ищи его потом! Маяки порталов для отлова и уничтожения диких носферату разбросали во времени и пространстве мира Земля, включая их по очереди на сутки. В первый момент включения начиналось повальное крошилово и мочилово, потом поток добравшихся на Зов постепенно иссякал, и на остальную часть суток оставляли пару дежурных — вполне достаточно. Не спившихся на крови ординаров пока не обнаружили. Ни одного. Или у таких хватало сил противостоять Зову? Непонятно. Хоть бы одного вменяемого отловить, да расспросить, что вообще происходит — но пока не удавалось. А Каспера дэ Лези искать ещё только пытались. После того, как слегка разобрались с тем, как оно всё работает, поняли, что сразу найти его не получится. Место по картам приблизительно установили, но неизвестным оставалось время, в которое его выбросило. Предстояла скучная процедура отслеживания по крови: открыли портал, проверили отклик, закрыли. Установили годом позже, открыли, проверили, закрыли. С учётом того, что на вампиров поиск по крови вообще срабатывает плохо, вполне вероятным было не найти его никогда. Но три часа каждый день посвящались именно этой нудной работе — пока безуспешно. Реально получалось бороться только с последствиями его присутствия в том мире, но не с причиной. Удивительно много там этих последствий развилось.

Перворождённых Лья тоже успешно нейтрализовала. Под её чутким руководством и при помощи Артёма они обзавелись целым табуном лошадей, как Артём сказал — арабских скакунов, и теперь радостно над ними квохтали, забыв обо всём остальном Мире. И слава Жнецу, извини, Саймон, так они наиболее безобидны!

Та же Лья быстренько убедила Дэрри, что живым драконом быть намного лучше, чем мёртвым эльфом, и тот стал зелёным, как и можно было уже предвидеть. Ни отцу, ни Квали, а главное — маме о своём оживлении он ещё не сообщил, и в ближайшем будущем не собирался, а Дон его в этом поддержал. Зачем смущать умы лишней информацией? Отрегулировал свой вид под вампира, скрыл глаза под очками, и пока вопросов ни у кого не возникло. А из Льи получился яркий голубой дракон с серебряными блёсками внутри тела, как первые звёзды в вечернем небе. Ри воспринял это стоически. Привык, наверно. С блёстками, так с блёсками. Не в цветочек, и на том спасибо. С вами, безбашенными, чего угодно ожидать можно, от ягодок до розовых поросяток… Зато Лиса, впервые увидев Мастера Корнэла женщиной, классически похлопала глазами и изрекла ставшее сакраментальным: «Не бывает!». Все очень смеялись. А вот Лайм для Дона был теперь потерян, это Дон понял в первый же момент. Да и ладно, не проблема! Это ж Лья! Для неё не жалко! Но Лайм чего-то затормозил и засомневался. Увидев смятение на знакомом лице, Дон чуть не расхихикался, но вовремя себя окоротил. Подошёл сзади и прошептал на ухо:

— Прекрасный выбор!

Лайм нервно дёрнулся, попытался обернуться и что-то возразить, но Дон был неумолим:

— Сам страдал, что у меня жена, и нехорошо тайком, и так далее. Упустишь Лью — уважать перестану, напрочь. Учти, в прошлом она человек, а в настоящем аж целый Мастер Мечей! Вперёд, Рука Короны! — Лайм сыграл бровями и посмотрел на Лью с новым интересом. И пошёл вперёд. Его знаки внимания — отличные парные мечи с заклинанием самозаточки — Лья приняла вполне благосклонно. А то! Уж Лайм-то знает, что предложить прекрасной райе, чтобы сделать ей приятное! Вот к кому бы ещё Саймона и Дэрри приткнуть? Ничего, дело наживное. А Фэрри подождёт, маленький ещё. В смысле — как дракон. Единственный оранжевый, Саймон не в счёт, он золотой. А Ри уже и не напрягался. Дракон и дракон, и слава Выси бескрайней, а цвет — а что цвет? Какая, в сущности, разница? Ну, да, и его обратили, а как иначе? В свой мир возвращаться Фэрри отказался наотрез, и что бы он делал в их мире с собачьей внешностью? А если ещё Перворождённым, обойди Жнец, на глаза попадётся — совсем караул. Лиса поговорила с ним и заявила, что Фэрри — хороший человек. Свой. Наш. Она и без Видения сказать может.

— Вообще-то, не человек, — поправил Дон.

— Вот уж нет! Вот уж какой он нечеловек — я, как раз, не знаю. Может на нечеловечий взгляд он вообще моральный урод и преступник. А человек вполне хороший, — упёрлась Лиса.

— Ага-ага, страшно спросить: а что оно такое-то — «хороший человек»? — прицепился Роган. — Это, знаешь, понятие спорное! Вот попросит тебя кто-то, причём, именно человек, ни эльфу ни вампиру одалживаться и в голову не придёт! И ты ему прошеное дашь или сделаешь — это хорошо?

— Ну-у, да-а…

— Ага-ага! Только в следующий раз он уже не будет думать, как сделать самому, он просить пойдёт! Тебя. Или ещё кого. Так и будет клянчить каждый раз, оно ж проще, чем самому справляться! И как? Добро ты ему сделала? Или зло? И кто тогда хороший? Ты? Он? Ага!

— Ну, хотя бы, тот, кому не доставляет удовольствия делать пакости окружающим, — подбоченилась Лиса.

— Ну уж, нет уж! — возмутился Роган. — Пакости, значит, делать можно, но если без удовольствия, так всё в порядке, что ли? Вот уж тут уж вылезет вопрос, что считать пакостями! Тут уж у всех своё понимание, ага-ага! Вот сделает он что-то, и что? Мало того, что люди все разные, а уж что для эльфа пакость — для вампира вообще счастье! А человек один и тот же! Ага?

— Ой, да что ты! — вылез Йэльф. — Вампиры тоже все разные… — и понеслось! Чуть не переругались все, споря, какого нечеловека можно считать хорошим человеком…