— Ух ты! — с косых лучах восходящего солнца дракон сиял и искрился всеми изгибами тела. — Ну-ка, щас я…

Равнодушных не осталось. Ри из дракона расплылся в бесформенную трясущуюся кучу, остальные ржали на разные голоса. Дон даже отвернулся, и очень постарался успокоиться, и почти успокоился, но взглянул опять и взвыл от хохота. Тощий червяк с вылупленными от усердия круглыми глазами навыкат и пучком рыжих волос на макушке неуверенно балансировал на хвосте, возмущённо пялясь на разразившуюся внизу смеховую истерику. Трёхметровый, неприятно телесного цвета, на крылья даже намёка нет, впрочем, как и остальных частей тела — червяк, одним словом.

— Да что вы ржёте-то? — всерьёз обиделся червяк у них в головах. — Я же никогда такого не делала, вот и не умею…

— Ой, ма-амочка… — всхлипнул Дон. — Лиса, это здорово, это уже изменение, только не останавливайся на этом, а то мы сдохнем! С хохоту!

— Вы так аппетитны, божественная! — облизнулся Саймон, и Лиса вдруг поняла, что — да, вот так примерно и выглядят деликатесные шмыхи, только размер поменьше раз в десять, но это не помеха, шмыха — его, чем больше, тем лучше…

— Да щас! — Лиса, сама не замечая, преобразовалась в другую форму, максимально далёкую на взгляд Саймона от съедобности. — Хи-хи, да? Посмотрим, что у тебя-то получится, ящерица вороватая!

— Ой, рыв! Это рыв… — попятился Саймон. — Не надо, а? Я-а… я пошутил, я не буду больше! Слышь, чува, пошутил я!

— Лиса, не смешно, — покачал головой Дон. Лиса скосила на себя глаз, торчащий на стебельке, задумчиво пощёлкала правой верхней клешнёй, с удовольствием прислушалась — а звонко получается! Прико-ольно!

— А что тебе не нравится, мой трепетный? — глумливо клацнула она тремя рядами зубов. Ряд верхней челюсти плотно входил между двумя рядами нижней — фиг вырвешься! Вот теперь посмотрим, кто смеяться будет! Ща ка-ак…

— Сейчас мы все умрём… — задумчиво пробормотал Роган, начиная любимое плетение. А хватит ли его «Сети» на такой размерчик? Метров шесть в диаметре панцирь-то…

— Давай лучше поговорим о том, что мне нравится. Мне, например, очень нравится Лиса, — начал забалтывать Дон панцироносную «зверюшку», отвлекая внимание на себя и давая время Рогану сплести «Сеть». Почти в самую пасть сунулся, чтобы уж наверняка не отвлеклась. Ри с Йэльфом и Вэйтом тихо заходили сзади, а Саймон благоразумно спрятался за шезлонгом Лайма. Бывший Большой подняться даже не попытался, будто перед видеошаром сидел, только орешков не хватало для полноты картины. С другой стороны — а варианты? Магии не обучен, бегать не в состоянии, и чего суетиться? А Дон, кося глазом на Рогана, продолжал работать языком: — Серьёзно, я безумно счастлив, что у меня такая замечательная жена. Но личность по имени Лиса сейчас исчезнет, останутся только эти клешни и челюсти. Знаешь, вампиры не любят надолго перекидываться в мышей, потому что зверь может взять верх, хоть нас и учат не терять себя в неразумном обличьи. Лиса, прошу тебя, вернись, пока тебя не поглотило безмозглое чудовище! Признайся, тебе ведь уже нравится быть такой! А потом ты и вовсе забудешь, какая ты на самом деле, прошу тебя, вспомни это, пока не поздно! Лиса, мне всегда так нравились твои руки, где же они? Дай мне руку, Лиса, пожалуйста! Руку, Лиса! Не клешню — руку! Подай мне руку, Лиса!

Чего там пищит эта козявка? Сожрать её, и вся недолга! Вот так, эйть… ишь, увёртливая! А орёт-то, орёт! И чего так орать? Ой, нет, упс, однако. Это… не козявка. Это Дон. А я его… ем. Уже почти. Что-то я не то делаю… Что-то я не то думаю. Я… Я Лиса. Да. Вот. И клешней у меня отродясь не бывало. И глаз всего две штуки. И столько зубов в нормальный рот не влезет. Вот, как-то так. Ага.

— Ну как ты? — заботливо вглядывался Дон в лицо Лисы, опустившись рядом на колени. Как всегда чистенький и спокойный, будто и не он сейчас в диких пируэтах по песку метался, от её клешней уворачиваясь. Остальные, кроме Лайма, тоже медленно подтянулись поближе.

— Х…о, — лаконично ответила она, пытаясь совладать с крупной дрожью и не разреветься. — Я же говорила, что не получается. Вот, чувствовала я, что проблемы будут. Сильно я тебя помяла?

— Не успела, — успокоил её Дон. — И нельзя сказать, что не получается. Просто получается несколько не то, что нужно.

— А кому оно нужно — то, что не нужно? Во, утешил!

— Ну, положим, когти у тебя теперь должны получатся вполне непринуждённо, — заметил подошедший Ри.

— Не верю, — буркнула Лиса, но на пробу вытянула перед собой руку. Ногти послушно выросли, загнулись вниз и отвердели. — О, гляди-ка… Но это совсем не то, что я хотела! Я хотела, как у тебя, а это птичья лапа какая-то! И на фига оно мне? Они ж тупые! Если только зенки кому повыцарапать! Или грядки от сорняков пропалывать… — она на пробу копнула пару раз песок растопыренными пальцами. Получилось действительно очень удачно, но говорить этого Дон не стал. А то как бы второе применение, с зенками, на себе не испытать.

— Знаешь, всё, что могу предложить — это попробовать ещё раз, но медленно, одновременно со мной и Доном, в постоянном ментальном контакте. У него оборот самый естественный, у остальных немного вяло. Если уж и так не получится — тогда только ждать, когда память крови проснётся, — предложил Ри. — Или давай завтра, а сейчас домой, спать.

— Нет уж! — подскочила Лиса. — Я вот на этого «разумного» посмотреть ещё хочу, что у него выйдет! Ржёт-то он заливисто, а вот как перекидываться будет?

— Ну так тебя или его? Решай.

— Меня. Потом его. Потом спать, — чётко озвучила Лиса порядок действий. Лайм одобрительно кивнул. Упрямая. Так и надо.

— Ну, что, взялись? — Ага, поехали. Смотри, вот сюда. — Подожди! Лиса, обрати внимание: ты большая. Вот здесь, видишь? Почувствовала? Вот отсюда и черпай, — зазвучало на два голоса у Лисы в голове. — Странно, а до этого она откуда брала? — Вот уж не знаю, но не отсюда. — Да, ты прав. Любопытно. — Не увлекайся, умник, сначала оборот. — Ну, да, ну, да. В общем, вот отсюда тяни, ага, вот так. И перемещай. — Ощущение роста и расширения. — Во-во! И отливай в форму, почувствуй это! На самом деле, форма уже задана, только заставь себя опуститься в неё. — Зачем заставлять, просто отдайся сама себе. Оч-чь в кайф бывает! — Ну, ты извраще-енец! — Да чтоб ты что в кайфе понимал! Заходи, как заскучаешь, много нового узнаешь! — Ну, ты наглее-ец, клыкастик! — А то! Но ты тоже симпатичный, ничего так себе! — А не пошёл бы ты? — Это приглашение? — Обломись, плесень! — На тебе, что ли? Да это мох уже! От глобальной невостребованности…

— А ну, пошли вон из меня! — рявкнула Лиса на обоих. — О свиданиях без моего участия договаривайтесь, ладно? — и открыла глаза. Оглядела себя. — Ну, как вариант…

— Не бывает! — чуть не заплакал Ри. — Не бывает белых драконов! Никогда такого не было, что же за фигня-то? На дракхе для тебя и названия-то нет! Снежная? Ледяная? Ле Шанэ? Бред!

— Тебе что-то не нравится? — царственно повернула точёную головку снежно-белая, искристая, но абсолютно не прозрачная дракхия. Совершенно приземлённое, ни разу не сказочное существо. Просто большая белая ящерица, без чешуи и с крыльями. Солнечный свет бессильно скользил по белой коже и, будучи не в состоянии проникнуть внутрь, не создавал нигде даже намёка на самую крошечную радугу

— У Лисы всё бывает, — хмыкнул Дон, довольный уже тем, что получилось хоть что-то. — Главное, очки ей выдать не забудь, а то Рола уволится с перепугу! Глазки-то наши получатся, прямо, как у вампира в ярости!

— Знаете, райнэ, а я довольна. Очень выдержанно, строго и без претензий. Честно говоря, не больно-то хотелось мне быть прозрачной, — распахнула крылья Лиса. — Упс…

Дон и Лайм и Роган восхищённо ахнули, Ри и Старейшины поспешили обойти Лису спереди, чтобы узнать причину, и Ри опять безнадёжно взвыл. Изнанка крыльев будто собрала в себя весь цвет, которым было обделено тело. Сочные, насыщенные цвета не смешивались, но изменялись в зависимости от угла падения света и горели сотней перепутанных радуг.