— Докладываю: температуру я не мерил, но чувствую себя нормально. Думаю, температуры нет. А укол мне ставила мамина помощница. Но знаешь, я решил ей больше не доверять это делать.

— Почему?

— Я решил, что мой зад можно доверить только самым близким. И тем более, если уж ты взялась меня лечить — будьте любезны доктор, доводить дело до конца.

— Хорошо, Тимур Александрович, — я даже засмеялась.

— А если серьезно, Ань, что у вас там? Хочешь, я приеду?

— Нет, не нужно. Уже все закончилось тут. Мы с Алькой вдвоем, пациенты по палатам, сотрудники по домам. Правда. Я в норме.

— Ну, тогда я спокоен. Какие планы на завтра?

— Спать. Завтра у Сони должно быть занятие утром, но я думаю его можно отложить, хотя бы на после обеда, если ты не против. Я с ног валюсь.

— Ань, я думаю его можно отложить на другой день. Она все равно у Марка с Леной. Тогда я утром приеду, увезу тебя домой.

— Я сама могу добраться, у тебя же наверное дела.

— Я приеду утром, к 8 часам. — он проигнорировал мои попытки отказаться от помощи. — спокойной вам ночи, девчонки.

— Спокойной ночи. — уже коротким гудкам сказала я.

Что будет дальше? Этот вопрос меня не оставлял до самого утра. Настойчивость Тимура просто не оставляла мне шанса. Впервые мужчина говорил мне такие важные слова, что я снова почувствовала себя важной и нужной. К утру я окончательно для себя решила — я просто обязана дать нам шанс. Должна попробовать стать немного счастливее. Поэтому когда утром Тимур позвонил, я была очень этому рада.

Утром я проснулся на удивление бодрым. Чувствовал я себя хорошо — легкое недомогание еще оставалось, но Анины укольчики делали свое дело. Температуры не было, горло не болело. Я быстро принял душ, привел себя в порядок и поехал в больницу. Утром у меня не было ничего срочного и я позвонил своей секретарше предупредить, что буду позже. Мама услышала это и совсем не скромно поинтересовалась — куда это я намылился с утра пораньше. Не то чтобы я хотел скрывать — не мальчик уже, 35 стукнуло, но и объясняться был не готов. Поэтому пришлось сказать, что хочу заехать к отцу. Тем более так почти и было, но истинные мотивы ей знать не обязательно. Мама настояла, чтобы я взял ее с собой. Ладно, на месте разберемся.

Ане я позвонил еще из дома, пока мама собиралась. Надо было убедиться, что Аня меня дождется, не сбежит. Она ведь может — что в ее голове могло родиться на ночь одному богу известно.

Приехали мы достаточно быстро, пробок почти не было. Я даже усмехнулся сам себе — говоря Аниными словами — Вселенная была на моей стороне. Аня, несмотря на то, что ее рабочая ночь закончилась еще в 6 утра, была еще в отделении и даже не переоделась. Вот что с ней делать, а. Если бы не наша договоренность, уверен, что она бы тут проторчала еще долго.

— Тимур, возьми пакет. — Мама напомнила мне официальную версию нашего визита.

— Мам, ты иди я догоню. Я смотрю сегодня тут Аня на смене, а я с утра не укололся же. Пойду, попрошу ее, чтоб сделала инъекцию. И сразу поднимусь.

— А ну давай, конечно, — мама всегда отличалась особой прозорливостью, — здоровье очень важно. Не торопись. — и пошла быстрым шагом, взяв из рук у меня сумку с едой для отца.

Как только она свернула в коридор, я как ненормальный полетел к Ней.

— Ань, у тебя совесть есть, время половина девятого, а ты даже форму не сняла. И вообще, Меня сегодня еще никто не лечил.

Она развернулась на месте и как будто удивилась, увидев меня.

— Ой, привет, ты уже здесь. Я сейчас — уже готова была ломануться в раздевалку, но резко остановилась. — Что значит — не лечил никто?

— Я же тебе вчера сказал, что доверю свое здоровье только тебе. Так что — куда прилечь?

— Вообще-то сказано было менее пафосно и в основном про зад. Ну ладно, пошли в процерурку. Лекарства с собой?

— Конечно. Пошли.

В процерурке не было никого, и я решился на маленькую наглость. Не удержался и прижал мою медсестричку к двери.

— Ты чего творишь? — Аня пыталась выглядеть серьезно, — это же больница.

— Ну так и я не совсем здоров. А Все из-за тебя.

— Перестань, нас могут увидеть. Утро же, народу тьма, — ее смущение только меня заводило. Понимал. что тороплюсь, но сдерживать себя было все сложнее.

— Хотя бы поцелуй меня.

— С ума сошел? Мы вообще так недоговаривались.

— Тогда я сам, — и резко ее поцеловал. Она сначала видимо хотела возразить. Но я не оставил ей возможности для маневра — руки ее были крепко зажаты за спиной, а тело плотно прижато к стене. Так что ничего ей больше не оставалось, кроме как подчиниться.

Когда воздух окончательно закончился в наших легких, пришлось разорвать контакт.

— Вот видишь, это совсем не страшно. — она смотрела на меня большими глазами. Лицо ее залила краска и от этого она выглядела еще притягательнее.

— Ты что творишь, совсем крышу снесло? — она злилась как маленькая девочка. Хотя по сути она такой и была.

— Да, точно. Никак не мог понять, что же со мной происходит. Спасибо доктор, диагноз верный, теперь нужно лечение. — и снова полез целоваться.

— Тимур блин, прекрати. Нас ведь и, правда, могут увидеть, слухи начнут распускать. И вообще — больница не место для всего этого.

— Хорошо. Но ты сама виновата. Если ты постоянно торчишь в больнице, где еще я могу распускать руки?

— Во первых я не торчу в больнице постоянно. Еще есть школа. А вообще, хочу напомнить тебе где я провела предыдущие сутки. И во-вторых — как раз руки распускать тебя никто и не просил, — вылезла все таки из рук и подошла к столу — давай уже свой драгоценный зад.

— Как прикажете, мой генерал, — подошел и еще раз нагло чмокнул в нос — буду все делать без рук.

— Клоун, — все таки руки у нее золотые. Уколы делает, что даже глазом моргнуть не успеваю.

— Так, ты по- моему хотел меня домой довезти. Или передумал? Вообще то я сегодня планировала выспаться. — и смешно так руки сложила, ну прям как Сонька, когда ей что то нужно.

— Едем. Ты переодеваться то будешь или так поедешь?

— Буду. Жди на крыльце, — и вылетела с кабинета.

Она так забавно стесняется. Просто дите, ей богу.

Я пошел к родителям. Все таки. надо было поддержать официальную версию. Пока поднимался в палату, все думал, как бы сегодня заманить мою скромницу — бунтарку к себе. Расставаться совсем не хотелось, а держать свое слово о неприкосновенности — все сложнее. Подойдя к палате, где лежал отец, я притормозил и прислушался. Слов было не разобрать, но мать с отцом о чем- то отчаянно спорили. Все как всегда. Они столько лет вместе — отец всегда любил и уважал маму, ни разу не дал повода усомниться в своей любви. Их отношения для меня были образцом для подражания, тем идеалом, которому хотелось соответствовать. Жаль, что у меня не получилось построить крепкую семью. Но может у меня есть еще шанс. Я вспомнил вечер у Марка и Лены. Да, Аня идеально вписалась. Почему я не встретил ее лет несколько назад. Ах, да, она же еще в школу ходила, когда я уже ребенка завел.

С этими мыслями вошел в палату к родителю.

— Что не поделили опять? О чем спор? Привет отец — протянул руку для приветствия — отлично выглядишь. Идешь на поправку.

— Еще бы, когда эти эскулапы житья не дают своими процедурами.

— Прекрати, здесь отличный персонал. Правда сынок? — и смотрит на меня так, как будто все знает обо мне.

— Наверное, я тут знаю только парочку человек.

— И того достаточно. Как там Анечка?

— Прекрасно, мам. Ты к чему клонишь?

— Нет, я просто. Ты же к ней ходил, инъекцию ставить. Все уже? Быстро.

— Да, уже все. Дело то не хитрое.

— Я что-то пропустил? — отец смотрит на нас в недоумении.

— Нет пап. Все нормально, у мамы разыгралась фантазия. — на что мама только улыбнулась. Мне иногда кажется, что она знает все наперед. — и кстати, я предложил подвести Аню домой, она после смены, а вчера тут был треш. Мам ты как, едешь или еще побудешь?