Но нам ведь некуда торопиться?

Демон содрогнулся, изливаясь в меня, и я внимательно вглядывалась в его напряженное, сведенное судорогой удовольствия лицо, отпечатывая в памяти каждую деталь. Он был идеален каждым своим миллиметром. Идеален и любим. Наверное, теперь я скорее умру, чем покину это место. Я буду его вечной рабыней, соглашусь на любые условия, только бы это никогда не прекращалось.

– Вскоре это будет зависеть только от тебя, – снова туманно высказался Мастер. – Если пройдешь Испытание.

Пройду. Ради тебя – пройду непременно. Туда и обратно. Несколько раз.

Мужчина усмехнулся и с явной неохотой поставил меня на ноги. Отстранившись, осмотрел с ног до головы и, кажется, остался недоволен, на лбу появилась хмурая складочка.

– Что? – не выдержала я.

– Тебя бы следовало как следует подготовить. Помыть, умастить ароматными маслами, разогреть, но на все это, к сожалению, уже нет времени. Идем.

Ну, допустим, с разогревом он справился отлично. А помыться… Какой смысл, если уже через пять минут я покроюсь испариной? И, возможно, семенем моих новых партнеров.

Мастер поморщился, но возвращаться к этой теме не стал. Обхватив мое запястье, он потянул меня дальше по коридору.

– А ты демон? – набравшись храбрости, спросила я. – Или это очередная иллюзия?

Хотя, будь это иллюзия, он бы, наверное, предстал передо мной в образе Пирамидоголового, который до этого занимал все мои помыслы.

– Это мой истинный облик, – обернувшись, сказал мужчина. – И я лишь один из многих представителей разных рас этого мира.

– Этого мира? – переспросила я, выдернув руку из его захвата и встав, как вкопанная, посреди коридора. Это, конечно, не то чтобы новость, я сразу поняла, что Сладкая Гвендолин находится где-то вне времени, но где конкретно, до этого было неизвестно.

– Я отвечу на все твои вопросы, – его улыбка напоминала оскал. – Но после Испытания.

Похоже, мы действительно торопимся.

– Это так важно сделать именно сейчас? – спросила я, вглядываясь в его глаза и делая осторожный шаг вперед. По сути, ничего не мешает ему схватить меня и тащить в этот самый зал.

– Важно, – недовольно поморщился он. – Иначе нам могут помешать… всякие.

Вот даже как?

Получается, это его личная инициатива? Но я должна пойти по собственной воле. Хм. Если Мастер просит, я сделаю, пусть даже это нарушает правила заведения. Что-то снова начало всплывать в памяти. Визгливый голос, произносящий:

"А тебе, маленькая похотливая сучка, придется стереть память. Затем о тебе позаботится наш любезный друг, Мастер".

Я снова встала, как вкопанная. Этого же не было. Никто не стирал мне память, ведь пробелов не было. Мастер пришел, как только я запаниковала в зале с секс-машиной и больше не оставлял меня. Голова внезапно разболелась, и я прижала пальцы к вискам.

– Сейчас пройдет, – мужчина с легкостью подхватил меня на руки и бегом бросился по коридору. Мы преодолели несколько лестниц, спускаясь, кажется, все ниже и ниже, а боль только нарастала. В голове будто кто-то бил в огромный колокол, перед глазами все плыло, и кто-то противно скулил на одной ноте и всхлипывал, пока до меня не дошло, что этот кто-то – я. Зажмурившись, я попыталась отстраниться от боли, но она все глубже вгрызалась в мозг, жалила его раскаленными спицами, и облегчение все никак не наступало.

– Это зов, – донесся до меня далекий голос Мастера. – Залу надоело ждать.

Моего мокрого от слез лица коснулось прохладное дуновение, и боль, пульсируя, отступила. Но слабость была такая, будто я пробежала марафон, сил не было даже на то, чтобы повернуть голову. Или хотя бы открыть глаза.

– Пришли, – мужчина осторожно переложил меня на что-то плоское и твердое, вероятно, на какую-то кушетку. Его дыхание опалило мне лицо, а в следующую секунду он меня поцеловал. Жадно, сладко, будто снова пытался завоевать своим языком мой рот.

– Мне нельзя здесь оставаться, – прошептал он мне в губы, чуть отстранившись. – Но ты ничего не бойся. Больно больше не будет.

Вокруг послышался какой-то скрежет, и даже не открывая глаз я почувствовала, как Мастер поспешно покинул помещение. Я просто перестала ощущать его рядом. Протяжно вздохнув, я попыталась открыть глаза, чтобы посмотреть, куда он меня принес, но, видимо, это усилие показалось моему организму излишним, и сознание, не попрощавшись, меня покинуло.

Пульсирующие удары боли били по вискам с завидным упрямством. Почему так болит голова? Неужели так нажрался вчера. Ещё и не помню ни черта. С великим трудом разлепленные веки открыли перед глазами лишь размытые, нечеткие очертания. Отлично. И где я? Задеревенелые мышцы спины услужливо подсказали, что на холодном полу.

– Инженер... Инженер, очнись, пожалуйста. – произнес встревоженный голос над головой. – Да очнись же ты, наконец!

Вот и виновник моего, далеко не приятного, пробуждения. Голос знакомый, только вот никак не вспомнить, чей. Еще эти болезненные удары в голове сбивают с мысли.

– Да очнулся я, очнулся, – прохрипел я, – принеси мне воды. А лучше вина.

– Какое вино, Инженер?! Ты с ума сошёл? Тебе в сознание нужно приходить срочно.

– Откуда такая срочность? И кто ты, черт тебя дери?

– Это же я, Олеся! – теперь в голосе появились нотки паники.

Олеся?.. Олеся... Олеся, Олеся... Какая, к черту, Олеся? Личико перед глазами так и не хотело обретать четкость. Вот зачем было так пить? Наверняка ведь еще и с Хирургом на пару, а этот любитель мешать все подряд.

– Хирург, случаем, не рядом?

– Да, на диване лежит, без сознания. Мне не разбудить его никак. – сразу последовал ответ. Хотел было сообщить ей о бесперспективности этого занятия, да передумал. Капитально мутило, звенело в ушах, да еще картинка перед глазами так и не хотела обретать четкость.

– Олеся, будь хорошей девушкой, принеси умирающему вина, – может, глоток алкоголя поможет. Хотя сомневаюсь, но попробовать стоит. Хуже уже точно не будет.

– Ну хорошо, я посмотрю, что у вас осталось.

Вот и славно. Неожиданно к головной боли прибавился обжигающий лоб жар.

– Ой, мамочки! – вскрикнула размытая фигура и резво отскочила от меня в сторону. Через секунду я получил болезненный удар в затылок и яркую вспышку перед глазами.

– С-с-с-сука, – прошипел я от боли.

– Инженер, по тебе змея проползла! – донесся издали панический голос. Час от часу не легче. Змея то тут, блядь, откуда?

– Олеся... ну откуда ей здесь взяться?

– Татуировка!.. Кобра!.. – нотки паники начинали превращаться в нотки истерики, – прямо сейчас у тебя на лбу проявилась!

Еще один болезненный удар в затылок. Я замычал от боли. Да сколько же можно? Но с новым ударом мне в голову был забит кусок моей, как оказалось,  потерянной памяти.

Татуировка... Кобра. Королевская кобра с рубиновыми глазами. Лайан, горячая дочь южного вельможи, наносит мне ее... Помню огромные карие глаза, полные сладкие губы, вино, опиум, обнаженное женское тело, секс, опиум... Тогда я решил, что это действие опиума, когда увидел черное, блестящее тело кобры, скользящее по мне. "Она не даст тебе забыть про меня" – прошептала тогда Лайан. Не показалось, значит.

Перед глазами картинка постепенно начала обретать четкость. Да неужели, мать вашу. Оказалось, я лежу на полу купальни, а в нескольких шагах от меня стояла испуганная Олеся. Сознание услужливо подсказало, что она администратор в нашем балагане имени Гвендолин. И по мере того, как я все четче ее видел, мои глаза расширялись все больше и больше от увиденного.

– Олеся, – удивленно протянул я, разглядывая ее шикарную, обнаженную фигуру, покрытую лишь тонкими полосками кожаных ремешков, подчеркивающих каждый изгиб ее изящного тела.  На шее, словно амулет, висел шарик кляпа, – шикарно выглядишь хочу тебе сказать.

Олеся вдруг покраснела и быстро прикрыла руками топорщащиеся сосочки  и гладко выбритую промежность. Не припомню, чтобы видел ее когда-нибудь в таком виде.