— Госпожа опять!
— Госпожа не опять! Это просто мысли вслух! И вообще, отцепись от меня, вон, к Золотым Карпам приставай, они наверняка что-то задумали, вот как сэр Фа на меня пялится. — Сяо Тай отряхивает подол своего платья, отмечает, что выглядеть неприлично в ханьфу невозможно, даже при оторванной юбке — там еще штаны нижние и вообще местные одеваются как капуста, много слоев и как они летом не задыхаются от жары?
Она снова выглядывает в окно. Все, площадь перед чайной пуста. Только кое-где какие-то буровато-коричневые пятна виднеются, о происхождении которых она имеет некоторое представление, но предпочитает не задумываться.
— Все-таки потрясающе. — говорит она: — я думала ей помогать нужно будет.
— Кики давно не ела. — говорит Джиао, защищая свою питомицу: — и… про запас.
— Про запас, говоришь. Эй! Фу! Выплюнь немедленно! Это нельзя! — повышает голос Сяо Тай, потому что из тени в полу выпрыгивает здоровенная костяная башка и открывает рот, примериваясь к телам. Костяная башка наклоняется набок и поворачивается к Джиао.
— Нельзя, Кики. — говорит та: — ты же уже поела. Иди сюда, я тебе за ушком почешу.
— У нее ж нет ушей… — говорит Юиньтао, отходя с пути костяного чудища: — куда ее чесать?
— Вот у нее уши. Где в черепе маленькие дырочки ближе к затылку. — говорит Джиао, почесывая и поглаживая гладкую, желтоватую кость. Громадный череп прижимался к ней и словно бы мурлыкал от удовольствия.
— Не, все-таки чрезвычайно удобный питомец. Правда кормить его замаешься. Но если в нынешних реалиях, скажем там войну средних размеров затеять, то ей лет на пять хватит… Да я просто подумала! Пресвятая Гуаньин, Юи-чан, ты скоро совсем как старый хрыч Шибуки станешь! Консерваторы… ладно, собираемся и домой. Рынок все равно разбежался, лавки вон позакрывали, а я хотела еще в оружейную зайти и подвеску на пояс для Джи Джи присмотреть, но видимо не сегодня.
— Прошу прощения, Юная Госпожа Хушень, но в этом городе не найдется торговца, который бы выставил счет за товар, который вы захотите приобрести. — подает голос Золотой Карп, сэр Фа: — и вам не обязательно самой ходить по лавкам. Я распоряжусь и вечером в особняк командира Ли Шана прибудут те торговцы, которые вам нужны.
— Да? Как удобно. Ну, пусть оружейники будут, с короткими цзян для заклинателей. И ювелиры… мне подвеска нужна на пояс. То есть не мне, а этой Джиао. Если в форме черепа, то будет просто замечательно. — говорит Сяо Тай: — а сейчас пошли в особняк поскорее! Мне не терпится вот этих вот вскрыть!
— Что сделать? — не понимает и хмурится сэр Фа.
— Она их разрезать хочет и посмотреть, что у них внутри. — поясняет Юиньтао: — это у нее научный интерес.
— Мне показалось я ослышался…
— Не ослышался. Госпожа Седьмая еще и не то может. Однажды на привале она придумала Бомбу Ци, которая может расколоть планету и уничтожить наш мир. Хорошо, что я была рядом…
— Это правда⁈
— Брехня. — отмахивается Сяо Тай: — все придумывают. Не было такого. Что вы на меня так смотрите?
— Я… выражаю самое глубокое почтение и благодарность госпоже Юиньтао! — склоняется в поклоне Золотой Карп Фа Тун Ли: — вы спасли нашу вселенную! Нас всех!
— Примите и мое восхищение вашей отвагой и хладнокровием! — склоняется в поклоне второй Золотой Карп: — вашим мужеством!
— Что у нее еще за мужество? — задается вопросом Сяо Тай: — она ж ничего не делает, просто путешествует со мной и все.
— Вот именно за это.
— Тц. Меня тут дискриминируют. — вздыхает Сяо Тай и наклоняется к девочке, что все еще держится за пояс Юиньтао: — а ты, что скажешь, красотка? Ты такая милая!
Девочка сделала круглые глаза и спряталась за Юиньтао.
— Прекратите пугать детей, Госпожа!
— Да ладно, я просто… Эх… —
— Госпожа, нам пора идти!
— Ладно, ладно. Берите тела и пошли. Чего вылупились? Кто их тащить будет, я что ли? Все, чоп-чоп, времени в обрез, у меня куча теорий, аж в голове чешется. — Сяо Тай демонстративно отворачивается от Юиньтао, а когда из-за нее показываются круглые глаза мелкой девчушки — показывает ей язык. Та снова прячется.
Сяо Тай выходит в дверной проем. Сама дверь выломана и разрезана Лезвием Ветра, которое она бросила, чтобы отрубить обрубок на шее у Серого. Как обычно она делает себе заметку в голове — уменьшить мощность заклинания. Надо экономить Ци, хотела только шею ему разрезать, а вышло — и дверь и потолочную балку, и крышу… под углом Лезвие прошло, она сидела…
Рядом с дверным проемом переминался с ноги на ногу бледный Иши и его сорванцы. Выглядели они вполне себе живыми и невредимыми, разве что одна девочка была очень бледна и тяжело дышала. Это и есть младшая Сина, которая болеет?
— Эй, Говорящие Рыбы, чего стоите как истуканы? — звучит голос Юиньтао за спиной: — не слышали Хозяйку? Взяли по телу на плечо и чоп-чоп, погнали. Не мне же их тащить, в самом деле. Да не так, поднимай не спиной, а ногами и на плечо. Всему вас учить надо… Говорящие Рыбы.
Вишенка времени не теряет, думает Сяо Тай, и руки свои марать тоже не собирается. Она тут же делегировала полномочия и перепоручила все Золотым Карпам. Красавица, что сказать. Уж кто-кто, а Юиньтао не пропадет нигде.
— Как тебя зовут? — спрашивает Сяо Тай, присаживаясь перед девочкой, чтобы не пугать ее. Хотя она и так маленькая, а когда присела, то и вовсе ниже девочки оказалась. Чертов маленький рост, никто ее всерьез не воспринимает…
— Сина. — девочка тут же прячется за Иши: — меня зовут Сина. Вы… всех убили?
— Только очень плохих дядечек. — отвечает Сяо Тай: — но им было совсем не больно.
— Так им и надо! — с неожиданной злостью говорит девочка: — жалко, что не было больно. В следующий раз сделайте им очень больно!
— О… ну надо же, какая ты горячая. В буквальном смысле тоже. — Сяо Тай прижимает ладонь ко лбу девочки: — не бойся. Мы купим лекарства, в особняке у Ли Шана есть лекарь. А пока… — она закрывает глаза и перемещает руку чуть ниже, к солнечному сплетению, мысленно превращает свою Ци в поток теплой энергии, омывающей органы и приносящий Золотистый свет.
— Вы… целитель⁈ — раздается детский голосок. Она открывает глаза и видит во взгляде девочки искреннее восхищение.
— К сожалению нет. — Сяо Тай выпрямляется: — я не умею лечить. Это просто придаст тебе немного сил и энергии. Ты почувствуешь себя лучше… на какое-то время. А в особняке мы найдем настоящего лекаря и купим лекарство. А еще там есть такие вкусные сладости!
— И кунжутные шарики?
— И кунжутные шарики. — кивает Сяо Тай: — пошли уже. А то сейчас большие дядьки тут тела потащат…
— Что произошло⁈ — дверь в прозекторскую распахнулась и внутрь ворвался Ли Шан, разгоряченный, с красными пятнами по всему лицу: — Госпожа Тай! Вы целы!
— Ээ… — Сяо Тай поднимает голову от вскрытой грудины и некоторое время моргает глазами, пытаясь понять, чего этот странный человек от нее хочет. Ах, да, думает она, влюбленный Ли Шан. Она огляделась. Полуподвальное помещение, свет падает из небольших узеньких окошек под потолком, каменные стены, есть вытяжка, несколько столов… наверное здесь наказывали слуг за непослушание. Каждое уважаемое себя поместье в средние века должно иметь пыточную комнату. Вот только стока в полу нет… а жаль. Впрочем, конкретно это помещение использовалось для хранения каких-то продуктов и запасов, а она — узурпировала его для своих целей. И уже даже успела вскрыть грудину Серого, изучая нити мицелия, который проходили через каждый орган, оставляя нетронутыми разве что кости. Вот и сердце опутано паутиной тоненьких серо-белых, почти перламутровых нитей, которые тянутся из позвоночника, через легкие… грудная и брюшная полости почти полностью затянуты этой массой, словно паутина или плесень.
— Что интересно. — говорит она Ли Шану: — вот, смотри. Легкие и сердце не тронуты, то есть конечно, мицелий пророс тут везде, но эти органы не модифицированы. А вот брюшная полость… изменения здесь критические. Все упрощено до предела, ненужные органы были попросту переварены. Он сам пожирает себя, ему не нужна еда. Вместо желудка — вот это… — она достает из брюшной полости еще одну опухоль, опутанную нитями мицелия и переливающуюся перламутром: — откуда он получает питание и энергию? Понятно, что частично переваривает ненужные органы, печень, почки, желудок, кишечник, выделительные тракты, соединительную ткань, но этого мало! В этом случае жизнь такой особи должна исчисляться неделями, максимум месяцами. Но… изменения кожных покровов и ногтей показывают, что эта конкретная особь существует в таком виде уже почти полгода. Полноценной жизнью это назвать нельзя, но и прекращать существование из-за недостатка питания она не собирается.
