Проводница, тут же сориентировалась и объявила, о начале санитарной зоны, и теперь ее уже было не остановить. Выпроводив из туалета очередную пассажирку, она заперла его на замок, а затем та же участь постигла и туалет в дальнем конце вагона. Я свернув в скатку свою постель, развернул столик, и присел за него любуясь видами из окна. Посидев так недолго, заметил, что поезд подкатывает к товарной станции и слегка притормаживает.

- Почему бы мне не сойти здесь? – Подумал я. - Место ничуть не хуже любого другого. В конце концов прогуляюсь по пригородам, а там и определюсь как поступать дальше. Достав из-под лавки свой чемоданчик, открыл его вглядываясь в содержимое, а потом, решил, что прихваченное полотенце, будет мне компенсацией, за все неудобства полученные в поездке. Аккуратно свернув его, уложил в чемодан и уже собирался встать, как заметил молодую женщину в отсеке напротив, явно не успевшую посетить санузел, и потому чувствующую себя не очень хорошо. С другой стороны, расписание всем известно и она могла бы встать чуть пораньше. Скажу честно, я бы не особенно этим заморочился, если бы она была одна. Но возле нее стояла десятилетняя на вид девочка, которой явно тоже очень хотелось туда попасть, но было уже поздно.

Поднявшись со своего места, и подхватив чемоданчик, я слегка склонился к голове женщины, и произнес.

- Я открою, только осторожней, а то будет скандал.

Женщина, явно поняла мои слова, и поэтому тут же поднявшись со своего места, взяла девочку за руку, и едва я прошел мимо туалета, попутно провернув ключ в замке, тут же юркнула вслед за мной, и тихонько вместе с ребенком просочилась в туалет, успев произнести:

- Спасибо!

Впрочем, я к тому времени уже выходил в тамбур, поэтому не ответил. Да по большому счету ответа и не требовалось. Открыв выходную дверь, я осторожно высунулся из нее, и убедившись, что поезд идет по первому пути, то есть никаких проблем с моей безопасностью не предвидится, спрыгнул с вагона, захлопнув за собой дверь.

Передо мною лежало большое поле, заросшее подсохшей травой и бурьяном, по которому вилась тропинка. На другом краю поля росли деревья, и время от времени проезжали автомобили. Решив, что там я точно выйду куда-то к людям пошел в сторону дороги. Выйдя на дорогу, заметил метрах в двухстах впереди здания какого-то завода, и закурив очередную Беломорину, пошел в ту сторону. Это действительно оказался завод, но больше всего меня обрадовала столовая, расположенная возле его проходной, которая оказалась уже открыта, несмотря, на довольно раннее время. А полная тарелка свежесваренных пельменей, полстакана сметаны, и горячее какао со свежей булочкой, полностью примирили меня с происходящим, и наверное впервые за последние два дня я досыта наелся.

Еще большую радость принес табачный киоск, обнаруженный неподалеку. А самое главное, что в нем имелся неплохой выбор сигар. От удивления, я даже поинтересовался у продавщицы, спросив про сигары. Та в ответ махнула рукой, сказав, что их полно в каждом киоске, и их поставляют с Кубы, вот только никто не покупает. Цены действительно кусались. Все-таки девяносто пять копеек за одну "Корону", это дорого. Я в столовой за полную тарелку пельменей заплатил гораздо меньше. Но тем не менее, все же приобрел одну из сигар, и пачку болгарских сигарет «Опал», решив попробовать их на вкус. Где-то слышал, что они гораздо мягче и приятнее Беломора. Сигара конечно оказалась здорово пересушена, но тем не менее это было лучше, чем папиросы. Вообще-то сигару не принято тушить. Считается, что затушенная, а после вновь прикуренная сигара, приобретает гадкий вкус, но выбора пока не имелось. У меня оставалось всего тридцать пять рублей с мелочью, и было не до шика. Приходилось довольствоваться тем, что есть. Тем более, нужно было найти жилье, что-то сообразить с документами, и наконец, найти нормальный банк или ссудную кассу, чтобы обзавестись деньгами, чтобы не считать каждую копейку.

С жильем, оказалось все достаточно просто. Ради интереса задал этот вопрос бабуле из табачногго киоска и тут же получил обрадованный ответ.

- А, тебе милок надолго ли надо?

- Я пока не знаю бабушка. Вот приехал на завод, устраиваться, а тут оказывается мест нет в общежитии. Буду искать, что-то другое, но пока найду, надо где-то жить.

Мне тут же была предложена комната, за десятку в месяц, был указан адрес, и бабуля выйдя из киоска подробно объяснила, как туда пройти, и к кому обратиться.

- Ежели, что, сказывай Марфа Ильинична из "Табакерки", послала.

Адрес оказался довольно простым улица 47-рабочая, дом сорок восемь. Я даже переспросил от удивления. Оказалось, что действительно так и есть, у кого-то Горисполкоме очень богатая фантазия, и рабочие улицы плодятся как кошки в марте.

- Но это еще ничё, а вот есть еще тридцать четыре Новониколаевских улицы, так это вообще смешно. Новониколаевск уже считай полста лет, как Новосибирском зовут, а улицы все Новониколаевские. И их число, все так же растет, как на дрожжах.

Добраться оказалось довольно легко, просто пошел дальше по Барабинской, на которой сейчас находился, добрел до АЗС, там пересек железнодорожные пути и через десяток-другой шагов, оказался на месте.

Домик оказался так себе. Точнее хозяйка такая же старушка – Божий одуванчик, что и бабуля в табачном киоске. Сама она, жила во вполне приличном домике, а вот летнюю кухню, с дровяной печью, и металлической кроватью сдавала за десятку в месяц, любому желающему. И, в общем-то, отбоя от соискателей не наблюдалось. До вчерашнего дня здесь жил какой-то студент, но он уехал на практику, как раз на два месяца, и потому комнатка освободилась. Правда с меня тут же потребовали «докУмент». Сказано было именно так с ударением на У, но ввиду отсутствия докУмента, как такового, пришлось воспользоваться своим наговором. В итоге, оказалось, что вполне убедил старушку в том, что с бумагами у меня все в порядке, и наконец заселился в небольшой домик, когда-то игравший роль летней кухни.

6

Я не успел даже опробовать мягкость набитого соломой матраца, как раздался стук в дверь. Подумав, что это пришла хозяйка по какому-то вопросу, без задней мысли открыл дверь и был ошеломлен тем, что прямо у порога, меня подхватили под руки, надели браслеты, и только после этого зачитали мои права.

Как оказалось, в милицию поступила жалоба от неизвестного, что в город якобы прибыл вор-рецидивист, готовящий какое-то преступление. И что самое интересное, приложенная к заявлению фотография была довольно сильно похожа на мою. Разве что на ней, я выглядел, несколько старше. В снятой мною летней кухне, тут же был устроен обыск, в результате которого у меня изъяли тридцать пять рублей и сорок две копейки денег. Кроме того был конфискован хьюмидор, нож для обрезания кончика сигары, и сама сигара, точнее ее окурок, оставленный мною на вечер. Все это было сочтено крадеными вещами, потому как:

- Советский человек, не станет курить буржуйскую сигару!

- А почему тогда они во всех киосках продаются? – Удивленно переспросил я.

- А вот как раз для того, чтобы выявлять пособников буржуев и капиталистов!

- Так ведь сигары Кубинские, а это социалистическая страна?!

- Рот закрой!

Все верно, не можешь доказать свою правоту, заткни собеседника и будешь прав. Особенно когда ты мент, и служитель закона, а все остальные преступники по определению, явные, или потенциальные. Хорошо хоть мне был оставлен мой чемоданчик, в котором из личных вещей, помимо пары нательного белья, двух пар носок, нескольких платочков и честно украденного в плацкартном вагоне вафельного полотенца, находился только несессер с мыльно-рыльными и бритвенными принадлежностями. Кроме того в нем же лежал батон, купленный по дороге к дому старушки, кусок вареной колбасы, граммов на триста, пачка черного грузинского чая и начатая пачка Беломора, которую я бросил в чемодан, после того как купил болгарский «Опал».