Есть!

Она не стала больше медлить. Сунув коробку под мышку, Ника бросилась к выходу. Даже не закрыв за собой дверь, девочки рысцой двинулись по коридору в сторону Переходного зала. Там убедились, что смотритель порталов всё ещё спит, и совершили переход в Призрачный замок. Потом так же быстро и тихо переместились по тёмным коридорам к своей комнате. Порт-ключ Перламиты Ника оставила в общем коридоре на полу.

– Пусть эта дурочка думает, что выронила его случайно.

И только оказавшись у себя в комнате, три сообщницы выдохнули с облегчением. Потом переглянулись и нервно захихикали. Причём Кридла чуть не плакала от пережитого страха, а Мизлит задыхалась от быстрого бега. Ей с таким весом было тяжело двигаться, дыхание сразу сбивалось.

– Получилось! – ликовала Ника. – Сейчас мы посмотрим, что они там намалевали. Давай сюда картину.

– Мы чуть не попались, – жалобным голосом протянула Кридла. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Конечно, знаю! – огрызнулась Ника. – Ну, вы хотите посмотреть или нет?

Возражений не последовало. Они поставили холст вертикально, уперев его в край стола. Потом Ника взяла ножницы и в нетерпении разрезала ткань, которая укрывала картину.

Девочки изумлённо уставились на полотно.

– Что это?

– Жуть!

– Эта психованная смертница нарисовала мёртвую старуху?

– Да ей голову надо лечить.

Так переговаривались Кридла и Мизлит, пока Ника молча пыталась сообразить, что всё это значит. С полотна на них смотрела старая женщина, сильно напоминавшая ссохшуюся мумию. В волосах её сиял чаронит странного цвета, не похожий на те, которые им приходилось видеть до сих пор. По волосам во все стороны разбегались световые сгустки, на лице застыло выражение сдерживаемого страдания.

– Это вот этим они хотели завоевать главный приз чароведы? – скривилась Кридла.

– Это что, её портрет? – близоруко сощурилась Мизлит.

– Ты совсем ослепла? Никакая это не чароведа, она ведь не носит чаронит! – огрызнулась Ника. – И эта старуха гораздо старше.

Девочка разозлилась. Она не понимала, в чём суть картины. Может быть, Шани её всё-таки не закончила? Может быть, особые краски надо применять накануне показа?

В любом случае Ника предусмотрительно захватила краски с собой. Она сделала это, чтобы посильнее досадить Шани. Но теперь поняла, что они пригодятся ей самой.

– Сейчас мы закончим этот проект, – сказала Ника.

Её соседки явно не понимали, что вообще происходит. Старуха на картине не слишком-то их заинтересовала. Мизлит уже отдышалась и теперь широко зевала. Кридла снова нервно ковыряла прыщ на щеке.

Ника открыла коробочку с красками.

– Странные они какие-то, больше похожи на порошки, – пробормотала она.

– Покажи? – Мизлит наклонилась над коробкой, тяжело задышала, но Ника тут же прикрыла краски рукой и оттолкнула девчонку.

– Не дыши на них. Смотри, какие они сыпучие. Похожи на пудру.

– Ничего интересного, – пожала плечами Мизлит. И сразу переключилась на свою любимую тему: – У нас осталось что-нибудь поесть?

– Загляни в тумбочку, – подсказала Кридла. Она смотрела на картину с отвращением, не понимая, что в ней может быть интересного для жюри конкурса. – Мне кажется, что эта старуха дышит.

– Не говори ерунды, – отмахнулась Ника. – Сейчас мы её немного подправим.

– Разве ты умеешь рисовать? – с сомнением протянула Мизлит. Она добыла в тумбочке старое печенье и теперь с хрустом поглощала его.

– Все умеют рисовать, – сказала Ника. – Если бы у тебя было четверо младших братьев и тебя заставляли за ними присматривать, ты бы тоже научилась.

Мизлит захихикала, рискуя подавиться и разбрасывая в стороны крошки, но Нике это вовсе не казалось смешным. Она не стала продолжать разговор на эту тему, а взяла в руки пушистую кисточку и попробовала окунуть её в краску. Странная пыльца покрыла волоски кисти тонким воздушным слоем, Ника осторожно прикоснулась кончиком к картине. Сама не зная, чего ожидать, она решила начать с лица женщины. Прямо на глазах трёх девочек пыльца потянулась к нарисованной коже и медленно переместилась на холст. Ничего не произошло. Ника судорожно выдохнула и взяла новую порцию красок.

Глаза. Губы. Шея. Рот. Волосы. Чаронит.

Чем больше пыльцы перемещалось с кисточки на картину, тем более объёмной она становилась. Ника так увлеклась, что не сразу заметила эти изменения, и очнулась только тогда, когда чаронит на картине начал излучать свет.

– Вы только гляньте на это! – Мизлит выставила толстый палец, показывая на то, что и без неё все уже увидели.

– Я тоже хочу попробовать! – Кридла подскочила к картине и, так как кисти у неё не было, ткнула в краску пальцы, зачерпнула пыльцы и бросила щепоть в картину.

– Что ты делаешь? – оттолкнула её Ника. Но было уже поздно.

– Смотрите, смотрите!

Щепотка красок попала на волосы женщины, и свет заструился по ним во все стороны, как будто по локонам побежали настоящие искры. В это трудно было поверить, но картина оживала.

– А-а-а! Вы поняли теперь, что они хотели сделать? – торжествовала Ника. Она приблизила лицо к картине, вглядываясь в старуху. – У нас получилось! Смотрите, она как живая.

Кридла и Мизлит нервно дышали ей в затылок, пытаясь хоть что-нибудь понять.

И тут нарисованная женщина сверкнула глазами!

Ника не успела отшатнуться, старческая рука протянулась к ней и схватила её за чаронит. Крепко сжала пальцы и дёрнула на себя.

– Иди ко мне, моя маленькая девочка! Нам надо поговорить.

– А-а-а! – закричала Ника, проваливаясь в картину.

– Хватай её за ноги!

– Держи!

Мизлит схватила Нику за одну ногу, Кридла за другую. Они начали тянуть, но сил их не хватило, чтобы противостоять старухе. Через несколько мгновений все три девочки исчезли внутри картины. По поверхности полотна прошла дрожь, и картина, потеряв устойчивость, упала на пол лицевой стороной вниз. Световой шар погас, и в комнате наступила тьма.

Ниром никогда не отличался особым рвением в работе, поэтому Ривт не сводил с него внимательного взгляда, пока тот орудовал шваброй.

– Ты так и будешь на меня смотреть?

– И даже не думай, что тебе удастся увильнуть, – усмехнулся Ривт. – Проиграл – отрабатывай по-честному.

– Я ещё надеюсь на реванш, – буркнул Ниром.

– И зачем ты натаскал столько вёдер воды? Тут хватит, чтобы помыть все стойла нашего отряда.

– Сейчас узнаешь зачем! – с готовностью ответил Дрюш, подхватил полное ведро и опрокинул его прямо под ноги приятелю. Холодные брызги разлетелись в стороны, оставив следы на одежде обоих парней.

– Ты сдурел? – подпрыгнул Ривт.

– Ой, извини, это я случайно, – заржал Дрюш. – Смотри, как хорошо получилось, не только стойло, но и сапоги помыл. Они у тебя грязные были.

Витанис, сидевший прямо на соломе у двери, тоже засмеялся.

– Люблю, когда много воды! Она сама всё убирает, надо только немного помочь шваброй, – довольно сказал Ниром. Он начал размазывать лужу по полу с ухмылкой на лице.

В последнее время причин для смеха было немного. Рассекретив Герта, ребята только и занимались тем, что ломали голову, как выйти на связь с изганами. Молчащий до этого драгонщик нехотя признался, что сам уже много дней не получал никаких указаний из Логова. После того как Харрин пропал, все связи прервались, и казалось, про Герта просто забыли.

– Я им больше не нужен… – так он сказал. Голос у парня был тихий, говорил он как будто через силу. Отвык нормально общаться за то время, пока жил в ордене.

Ребята с удивлением поняли, что Герт не только не считает себя шпионом, но и не раскаивается в том, что делал.

– Я всего лишь выполнял задание. Меня готовили к этому, – еле слышно сказал он, глядя в пол.

– Готовили, – фыркнул Ривт. – Жить среди врагов?

– Я не считал вас врагами, но…

– Но стучал на нас своим, – припечатал Ниром.