– А я должен отчитываться перед тобой, Блэк? Много берёшь на свои плечи, – безэмоционально произнес парень, продолжая смотреть туда, где скопление учеников увеличивалось, поздравляя Гарднер.

– Нет, конечно, нет, – сказала Вальбуга, мягким и чарующим голосом. – Прости меня, я вспылила, я полностью в твоём распоряжении.

Слизеринка встала перед Реддлом и улыбнулась. Сегодня она выглядела потрясающе. Черное платье подчеркивало её стройную фигуру, а волосы цвета воронова крыла были собраны в высокую прическу, открывая изящную шею и благородную линию точеных скул. Синяки Вальбуга успешно скрыла под фамильным колье. Том перевел взгляд на собеседницу, но выражение его лица, ни на мгновение не изменилось.

– Хорошо, но ещё раз ты позволишь себе такую вольность, я лишу тебя всего, – четко расставляя слова, произнес слизеринец, отходя к столам с напитками. Вальбуга проследовала за ним, рассказывая последние новости и давая ему отчёт о том, как продвигается набор, который ей приходилось вести с заносчивым Эйвери.

Гермиона была окружена учениками и с улыбкой принимала поздравления. Краем глаза она заметила, как к Реддлу подошла та самая девушка, которая стала жертвой агрессии слизеринца, буквально несколько дней назад. И Гермиона не могла не восхититься её изяществом и красотой. Она знала, кто такая была Вальбуга, ведь именно её портрет висел в доме на Площади Гриммо, двенадцать. Именно она была матерью крестного Гарри, Сириуса Блэка. И сейчас, участвуя во всех этих событиях, Грейнджер так сильно боялась сломать историю. Поведи она себя не так, она с легкостью разорвёт всё цепочки и многие, кого она знала и любила, просто не смогут родиться. Поэтому влиятельная в будущем Вальбуга Блэк, должна была не попасть под гнев Волдеморта, в противном случае она лишится своей жизни, а это означало одно, целая ветвь рода перестанет существовать. Поэтому гриффиндорке стоило быть осторожной и не попадать в компрометирующие ситуации, как в пятницу вечером.

Внезапно она заметила, как шум поздравлений немного стих и некоторые расступились, пропуская вперед блондина.

– Гермиона Гарднер, мои поздравления. Позволь представиться, Малфой. Абраксас Малфой, – произнес он, и на его губах появилась заносчивая ухмылка.

«Ну, один в один, как у его внука», – появилось в голове у Гермионы, когда она смотрела на парня стоящего напротив.

– Приятно познакомиться. Раз ты знаешь моё имя, то представляться нет нужды, – стараясь выглядеть беззаботно, ответила гриффиндорка.

Парень кивнул и, подойдя ближе, предложил свой локоть в галантном жесте, подразумевая взять его под руку.

– Предлагаю выпить по стаканчику сливочного пива, – предложил слизеринец. – И, да, хочу поздравить с назначением. Старик Диппет просто так не раздает такие должности. Поговаривают, что ты из древнего чистокровного рода. Может поэтому?

Гермиона приняла его предложение, взяв слизеринца под руку, и когда он произнес остальное, то ей стало сразу понятно, почему Малфой вдруг решил одарить её своим вниманием, да ещё и в такой галантной манере. Узнай он, что она магглорожденная, то и близко бы не подошел к ней.

– Какие интересные слухи, но подтверждать их или опровергать я не собираюсь. Зачем портить интригу, – сказала Гермиона, принимая эту игру и считая, что подобное может открыть ей пути в закрытые места. – Спасибо за поздравление. Это очень ответственный пост, и я надеюсь с ним справиться.

– О, я уверен, что ты будешь успешна. Ведь наш негласный лидер, Том Реддл неустанно бдит за порядком. Смотрю, вы с ним нашли общий язык? Он у нас парень особенный и выбирает в окружение своё тоже только особенных, ну или тех, кого можно использовать, – с язвинкой произнес блондин и подойдя к столику взял один бокал, протягивая Гермионе.

Грейнджер сразу поняла, что эти двое не ладят. Малфои издревле всё делали только для себя. И эта черта очень ярко сейчас была видна в Абраксасе. Его сходство с Драко, было поразительным, но черты лица были более резкими, напоминая Гермионе Люциуса.

– Том довольно умный парень и его лидерские качества бесспорны. Но глубже в это вникать я не собираюсь. Мы с ним лишь старосты школы, и будем выполнять свои обязанности, следя за порядком, – продолжая диалог, гриффиндорка приняла бокал, делая глоток.

– Смотри не утони в этом порядке, Гермиона. У Реддла своя политика, – загадочно произнес Малфой и приблизившись, чуть отодвинул волосы девушки, прошептав ей на ухо. – Но есть еще род Малфоев, известный своей чистотой крови, ты можешь рассчитывать на мою поддержку.

Его дыхание коснулось её шеи, от неожиданности вызывая мурашки. Гермиона сделала шаг назад, смотря в глаза парня, и постаралась взять себя в руки, улыбнувшись.

– Спасибо, я приму к сведению.

Реддл наблюдал, как пафосно в атмосферу ворвался Малфой, и также бесцеремонно увёл Гарднер с собой. И когда он склонился к ней, то в тёмных глазах слизеринца мелькнула ярость. Он с трудом сдержал себя, сохраняя невозмутимость и делая вид, что слушает слова Вальбуги. Музыка гремела, и начались танцы, но Реддл больше всего сейчас хотел оказаться в прохладе подземелий и немного подумать. Гриффиндорка ну совсем не вписывалась в его планы. И если до этого у Реддла всё было расписано по очереди, то сейчас все его планы летели к чертям. Уже сегодня он хотел проверить свою теорию про тайную комнату Хогвартса. По легенде, там обитает страшное чудовище и Реддл хотел знать, что это за монстр. Сегодня был идеальный момент, так как все ученики были заняты. Но покинуть Большой Зал он сейчас не мог, его что-то держало. И остаток праздника, он лишь отмахивался от навязчивых предложений Блэк потанцевать. Малфой в свою очередь и не собирался покидать общество новенькой, что доставляло лишних забот Реддлу. Наконец Вальбуга оставила его, направляясь к подругам, и улучив момент, когда Малфой отвлекся на кого-то из слизеринцев, Том быстрым шагом пошел в направлении Гарднер. Не задумываясь, он, молча, взял Гермиону за руку, увлекая её за собой к выходу из Большого зала. И возможно для кого-то это показалось бы странным, но снова зазвучала музыка, призывая всех к танцам. Одобрительный рокот прокатился по ученикам, и они заполнили танцпол, ощущая разгорающееся веселье. Когда Том и Гермиона оказались в вестибюле, дверь за ними закрылась, и слизеринец всё также уверенно повёл Гермиону за собой на балкон. Девушка не сопротивлялась и причин для этого найти не могла, она просто шла за ним, пока они не остановились. Том развернул её лицом к себе. Но слова просто застряли в горле. Она сбивала его с толку, было странно чувствовать её близость, смешанную с легкой опасностью и загадкой, но в тоже время смотреть в её глаза, где он неотвратимо чувствовать её настоящую. И именно это подстегивало его быть с ней таким же. Луна мягко освещала балкон. Реддл нахмурился, пытаясь вырваться из плена её влияния.

– То, что ты увидела в пятницу. Это было от злости. Я не люблю, когда девушки считают меня своей собственностью, – произнес он, всё ещё не понимая, зачем говорит это.

Гермиона видела его замешательство, и её поразило то, что от его привычной собранности и холодности не осталось и следа. Она видела его эмоции, и её собственные перекликались с ними, формируясь в странный коктейль. И то, что он просто увёл её с праздника, проявляя странную инициативу, тоже не прошло просто так.

– Ты не обязан говорить мне всё это, – сказала Гермиона, видя, что парень явно никогда подобным не грешил.

Она подняла на него взгляд, и сердце пропустило удар. Странная магия коснулась их обоих, заставляя смотреть друг другу в глаза.

– Кто ты… Гермиона?– произнес он, всматриваясь в глубины её глаз. – Кто ты…

Секунды растянулись в вечность, и девушке показалось, что ещё мгновение, и она всё ему расскажет. Её желание быть с ним откровенной, обожгло опасностью. Его близость обожгла её. Но то, что произошло в следующее мгновение, просто взорвало её мир на миллиарды осколков. Он притянул её к себе за талию, Гермиона в полной мере ощутила жар его тела и когда его губы обожгли её губы поцелуем, она лишь поняла, что её собственные руки легли на его плечи. Легкое касание, мгновенно переросло в требовательный поцелуй, когда он углубил его, с глухим стоном наслаждаясь тем, что девушка ответила на него, разрешая его языку исследовать её язык. И это было то сумасшествие, что на доли мгновения поглотило их обоих, заставляя забыть обо всем. Горячий всплеск эмоций и невероятного притяжения захватил их обоих, погружая в совершенно новые эмоции. Но в тишине вечера раздалось деликатное покашливание, заставив Гермиону и Тома, резко сделать шаг в стороны.