– В приюте, где я росла, не было такого, – с легкостью соврала шатенка, пожав плечами и выражая лёгкое безразличие.

Том замер, явно заинтересованный ситуацией, и чуть повернув голову в её сторону, начинал крутить рукоятку на граммофоне. Осторожно приподнимая пальцами тонарм, установил его иглой на самом начале пластинки. Заиграла музыка, тут же наполняя комнату торжественной мелодией. Реддл подошёл ближе, и Гермиона замерла, словно загипнотизированная смотря в его глаза. Черные бездны, были такими тёмными, что в них можно было утонуть. Он протянул руку, ладонью вверх.

– Позволишь пригласить тебя на танец? – спросил он.

Гермиона понимала, что сбеги она сейчас, и всё рухнет, внутри бушевало так много чувств. Инстинкт самосохранения просто агонизировал в попытке, увести её отсюда, но её обязательство перед погибшими друзьями было сильнее. Она несмело подняла руку, вкладывая её в предложенную ладонь. Его рука оказалась тёплой, а чего она собственно ожидала? Он всё ещё был человеком. На неё смотрели не красные глаза чудовища, у него не было змеиного лица и белой кожи. Перед ней стоял красивый парень, который приглашал её на танец. Пальцы Тома, чуть сжали её руку, и он потянул её на себя вынуждая, сделать шаг навстречу. Его рука, легла на её талию и интуитивно девушка положила свою вторую руку на его плечо. Его дыхание коснулось её виска, пошевелив волоски.

– Мне кажется, или ты боишься меня? – вкрадчиво спросил Реддл, увлекая её на середину комнаты.

– Нет, совсем, нет, – ответила Гермиона, собираясь с мыслями и поднимая на своего партнёра по танцу взгляд. – Я очень давно не танцевала.

Их тела были так близко, и всё это совершенно сбивало с толку. Том сделал первый шаг, уверенно ведя Гермиону за собой в танце. Она понимала, что все лишние мысли её сбивают и не дают уловить темпа.

– Это хорошо, обычно я не кусаюсь, – произнес брюнет. – Расслабься, ты очень зажата и это мешает тебе слышать музыку. Просто закрой глаза и дай мне вести тебя, тогда твоё тело отзовётся, и ты почувствуешь ритм.

Мелодия набирала обороты, разносясь и увлекая в мир музыки. Гермиона понимала, что он прав. И стараясь убрать жуткое напряжение, она и правда закрыла глаза, позволяя своему зрению не провоцировать страха. У неё остались лишь ощущения. Музыка, его уверенные и тёплые руки и мастерское владение танцем. Постепенно ноги подстроились под ритм, выбранный слизеринцем, и Гермиона уже следовала за ним, практически не ошибаясь. Внезапно его голос ворвался в темноту её сознания.

– Значит, ты выросла в приюте? – спросил он и его пальцы чуть переместились с талии выше, но всё равно в легком касании, словно поддерживая её.

Грейнджер поняла, что заинтересовала его, и теперь мелкими шагами стоило его подводить к разговору, давая понять, что они очень похожи.

– Да, так оно и есть, – когда моя мать-маггл родив меня, узнала, что мой отец волшебник, то просто оставила меня ему. А он в свою очередь отдал меня в приют, потому что, кому нужна ненужная без матери дочь…

Легкий выдох, который должен был дополнить трагическую картину, сорвался с её губ.

– Вот значит как, ты сирота-полукровка. Почему ты попала в Хогвартс только сейчас? – прямо спросил он, продолжая вести её в танце.

– Мои родители были путешественниками-исследователями. И суждено мне было родиться на севере и, именно там меня и бросили. Я училась в школе Дурмстранг. Но отец решил восстановить на меня права, и я переехала в Англию, на его родину. Однако, оставаться с ним я не хотела, поэтому просто попросила отправить меня в Хогвартс, – окрашивая нотки своего голоса легким раздражением, Гермиона дала понять Реддлу, что она не желает общаться с предателем отцом.

Том слушал молча, этот пусть и короткий рассказ заставил его проникнуться ещё большим интересом к новенькой. Её история была немного похожа на его собственную. А вот о его истории из учеников никто не знал. Все вообще считали его чистокровным.

– Взрослые не умеют строить свою жизнь, и этим разрушают жизни своих детей, – сказал он в ответ, но не спеша делиться с ней своей историей. – Почему ты не хочешь жить с отцом?

Гермиона не заметила, как закончилась музыка, они стояли по середине комнаты, он всё ещё слегка сжимал её пальцы в своих, теперь уже смотря в глаза гриффиндорки.

– Музыка закончилась, – тихо произнесла Гермиона.

Она осторожно постаралась убрать руку, но он на мгновение, на каплю сильнее сжал её пальцы, а потом выпустил их, и часть магии рассеялась, когда девушка сделала шаг назад.

– Нам пора, мы уже должны быть в своих гостиных факультета, – произнесла шатенка, увиливая от вопроса.

На лице Реддла скользнула тень разочарования от того, что он не получил желаемого. Но он и сам понял, что выдает слишком большую заинтересованность в её сторону и снова была надета маска безразличия. Том расправил плечи, и чуть склонил голову вбок.

– Да, ты права, время много, нам не стоит подавать плохой пример, ведь мы же старосты школы. Думаю, до бала нам нужно ещё раз потренироваться. Встречаемся на восьмом этаже в пятницу.

Они оба держались довольно отчужденно, когда покидали Выручай-комнату, и у обоих были на это причины.

– Пока, Том, – попрощалась гриффиндорка, прижимая к груди учебники и направляясь в сторону башни Гриффиндора.

– До встречи, Гермиона, – ответил парень, словно в первый раз пробуя её имя на вкус, он ощутил смешанные чувства.

Она выпадала за рамки его понимания, и это приносило желание, привести всё к единому знаменателю, разгадать и разместить эти знания в комфортной для него и понятной зоне. Но на это ещё было время. Реддл, закинув сумку на плечо, направился к лестницам, находясь в своих размышлениях и не замечая тень за одной из статуй. Как только слизеринец скрылся из поля зрения из своего убежища вышел парень.

***

– Так вот, как ты проводишь своё время Реддл… А сам утверждаешь, что тебе кроме учёбы ничего не интересно… – произнес Малфой, прищурившись и складывая руки на груди. – Ну, подожди, мы ещё посмотрим, кому достанется новенькая.

Довольная улыбка исказила губы Абраксаса и он поспешил вниз в подземелья. Уже сидя в гостиной, он видел, как Реддл снова скрылся в комнатах со своими поверенными Эйвери и Лестрейнджем. Вальяжно раскинувшись на диване, Малфой закинул ногу на ногу, и подмигнул Вальбуге.

– Что, крошка, опять Реддл тебя кинул, и ушёл вершить мировое зло со своими припевалми? – мерзко улыбнувшись, поддел её блондин.

Вальбуга лишь скорчила недовольную гримасу, смотря на парня.

– А тебе-то что, Малфой? Будто тебя это касается, или тоже хочешь под крылышко к Тому? – язвительно спросила она.

– Слишком много под его крылышком людишек, боюсь нам всем там тесно будет, я со стороны понаблюдаю, – нахально произнес Абраксас и подмигнул брюнетке. – А вот на твоём месте я бы начал переживать. Знаешь, ведь Том очень «добрая душа» и распахнул своё крылышко для новенькой. Как её там? Гермиона Гарднер, кажется. Боюсь, тебе там тоже места скоро не останется.

– Что ты несёшь? – моментально вспыхнула Вальбуга, выпрямляясь и смотря на Малфоя.

– Только правду, и ничего кроме правды. Только сегодня, я застал голубков в пустынном коридоре восьмого этажа. Ох, а её «Пока, Том» было нежнее некуда… По-дружески говорю, присматривай за ними.

Смотря на разъяренную слизеринку, Малфой поднялся с дивана и направился в спальню. Теперь он точно знал, что Вальбуга так просто этого не оставит. Девушка же полыхала. Её пальцы в ярости сжались на обивке дивана, впиваясь в неё ногтями.

– Стерва… Она называет его Том. И он не против… – тихо произнесла слизеринка, ощущая, как ярость наполняет каждую клеточку её тела.

Но скандалить она не собиралась. Желая проверить слова Малфоя, она решила пока понаблюдать, так ли верны его слова, и точно ли её Лорд обратил свой взор на эту девку.

Глава 7

Последующие дни противоречивые мысли терзали Гермиону. И это было неудивительно, то, что она вышла на довольно близкий контакт с Томом Реддлом, переворачивало всё с ног на голову. Её природа сострадания, желала разобраться во всём, словно она находилась здесь в исторически важный момент, когда Реддл переходил черту тьмы. Но это полностью противоречило всему, что знала о нём Грейнджер. Она точно помнила, что Реддл изначально был злом. Тем самым злом, которое осознанно разрушало всё вокруг себя, причиняло страдания и боль. И эта человеческая внешность лишь оболочка, под которой скрывается безжалостное чудовище. Их вторая встреча со слизеринцем прошла в практически полном молчании. И это было странно и одновременно чарующе. Выручай-комната снова пришла им на помощь, и в этот раз движения Гермионы в танце были более четкими и отлаженными. Она начала чувствовать ритм своего партнера. Когда они подошли к стульям, внезапно Том заговорил и его взгляд остановился на гриффиндорке.