«Лазарет „Чарльз Декстер“» снова содрогнулся. Хестер ударилась о стенку, а Синтия, словно пьяная, сползла по гальваническому мотору.
— Думаю, — сухо сказала Хестер, — что-то идет не так.
— Полагаешь, именно для очередного воскресения нужна была вторая доза сыворотки?
— Возможно.
— Может, без нее он снова умрет?
Ужасно, что это прозвучало с такой надеждой. Ужасно оказаться в такой ситуации, где смерть кажется самым оптимальным выходом.
— Нгао не умер, — ответила Хестер.
Синтия думала, как бы ответить не слишком неприлично или богохульно, и тут краем глаза заметила какое-то движение. Она дернулась, но рядом не оказалось ни Мередит, ни Нгао. Только тов.
— Кажется, раньше тут товов не было?
Они столкнулись с колонией товов в нескольких коридорах от морга. Твари облепили все стены и потолки, ползали по полу. Их запах перебил даже запах гнили. Стараясь не задохнуться, Синтия и Хестер прорывались, давя товов ботинками.
— Нет, — ответил Хестер. — Почему ты спросила?
Синтия старательно прицелилась и пристрелила това.
— Ты поторопись, ладно?
Сами по себе, по крайней мере для здорового взрослого человека, товы — лишь мелкая неприятность. Но за товами появлялись крысаки, а они уже были опасны. За крысаками приползали брандашмыги. Эти могли бы расправиться с экспериментальными ошибками Фиоренцо, но они и живых бы уничтожили с большой радостью.
— Знаешь, Фиоренцо все напутала, — сказала Хестер своим привычным голосом.
И это было подозрительно.
— Да? — осторожно спросила Синтия.
Хестер находилась в сильном стрессе, минуту назад она стала свидетельницей того, как один член ее семьи убил другого. Синтия не стала бы ее винить, если бы та расклеилась и слетела с катушек, но им обеим было нужно, чтобы Хестер смогла закончить работу прямо сейчас.
— Чем свежее тело, тем хуже результат. Мередит будет Образцом А, потому что ее оживили лишь четверть часа назад.
«Столько, сколько времени требуется, чтобы пришить голову обратно», — мысленно уточнила Синтия, но вслух сказала другое:
— Понимаю, что ты имеешь в виду.
— Она ошиблась, — с нажимом сказала Хестер. — Я должна это кому-то сказать. У меня не будет шанса для опровержения ее теории в печати.
Синтия хотела закрыть глаза, но ей нужно было следить за Мередит, Фиоренцо и Нгао… и вообще за всем, что происходит.
— Понимаю, — повторила она.
— Ну и хорошо, — отозвалась Хестер и встала рядом. — Машина запитана, я ее запустила. Теперь надо подсоединить кабели к нервной системе «Чарли».
Она размахивала толстыми кабелями, Синтия проследила за ее взглядом и поняла, что смотрит на дыру, которую Фиоренцо сделала в полу морга. По одну сторону лежали останки Уандрея, по другую — окоченевшее тело Фиоренцо. Нгао терпеливо стоял там, где Фиоренцо его оставила. Мередит ушла к входу и стояла там, царапая дверь. Она не была членом команды, и «Чарли» не собирался открывать дверь.
— А мы не можем, ну, я не знаю, проделать другую дыру сами?
— Это займет слишком много времени, — сказала Хестер чересчур четко, чем выдала свое нетерпение. — Кроме того, у нас нет диагностического оборудования, чтобы найти узел. Где оборудование Фиоренцо, никто не знает.
Синтия не стала спорить.
— Ладно, а кабели дотянутся?
— По идее, она же их уже туда подсоединяла в первый раз, — сказала Хестер.
— Давай посмотрим.
Хестер раскручивала катушку с кабелями, Синтия шла рядом, пытаясь уследить за всеми факторами угрозы сразу. Хотела бы она, чтобы у нее было шестнадцать глаз, как у чеширов. Происходящее привлекло внимание Мередит, и та двинулась в их сторону, не бешеной поступью, как остальные оживленные мертвецы, а медленно переваливаясь с ноги на ногу. Именно эта неспешность и погубила Уандрея.
Синтия выстрелила в нее, старательно целясь в колено. Использовав старый научный «метод тыка», они уже поняли: пистолетом убить воскресшего мертвеца нельзя. Но можно обездвижить. Главное, чтобы отстреленная часть не сумела причинить тебе вреда, если все-таки до тебя доберется.
На таком расстоянии даже Синтия не могла промахнуться. Мередит не издала ни звука, поврежденные голосовые связки не позволяли, но застывшее в жуткой гримасе от шока (от боли, а может, от предательства?) лицо поражало даже хуже. Она упала, но продолжала ползти вперед, хотя рукам не за что было зацепиться на гладких панелях, скользких от телесных жидкостей Уандрея.
Хестер добралась до темной, зияющей влажным блеском дыры. Она неловко встала на колени, посмотрела на подругу и попыталась улыбнуться.
— Тебе лучше… — начала было она, но голос и улыбка угасли.
И на ее исказившемся лице отразилась эмоция, которую Синтия не смогла определить, пока не услышала глухое рычание за спиной.
— Остановитесь.
И тут она поняла. На лице Хестер был ужас, и на ее лице отразилось то же самое.
Синтия оглянулась, доктор Фиоренцо медленно встала на ноги. Она потянулась. Изучила свои руки. Измерила пульс.
Потом улыбнулась.
— Всего-то и понадобился свежий образец, — спокойно сказала она. — В самом деле, доктор Фейерверкер, из всех людей только вы можете оценить мой успех.
Синтия отпрянула. Один шаг, другой. Она боялась, что споткнется о Хестер и свалится в дыру. Что Мередит со всей своей воскресшей силой находится слишком близко. Но отвести взгляд от Фиоренцо она не могла. А еще она не могла позволить этой мертвячке встать между ней и ее подругой, в буквальном смысле. Как бы мило и разумно ни звучала речь Фиоренцо.
Синтия почувствовала прикосновение к лодыжке. От неожиданности девушка чуть не выпустила последнюю пулю из пистолета и лишь потом сообразила, что это Хестер. Молча та протягивала ей катушку. Кабели слишком толстые, одной рукой их не удержать. Придется выпустить пистолет.
— Дохлая, — сказала Синтия.
Хестер отозвалась:
— Справимся.
Внимательно следя за Фиоренцо, Синтия передала подруге пистолет и взяла катушку с кабелями. Тяжелые. Как Хестер так легко с ними справлялась?
— Доктор Фиоренцо, — сказала она. — Остановитесь.
Фиоренцо сделала еще один шаг, но она лишь внимательно изучала кабели, раскрученные на всю длину, дыра находилась прямо за спиной Синтии. Отступать было некуда.
— Могу заверить, для вас я не угроза, — сказала Фиоренцо. — Этот процесс спасет множество жизней.
Синтия услышала шорох. Неужели Хестер собирается прошмыгнуть мимо Фиоренцо? Нет, она всего лишь отступала в сторону, прикрываясь Синтией как щитом. Огромное спасибо! Но, если бы им удалось поменяться местами, разве Синтия поступила бы по-другому?
— Он спасет множество жизней, — сказала Фиоренцо.
И бросилась вперед.
Она была невероятно сильной. Синтия ударила ее катушкой по голове, потом еще и еще, пока Фиоренцо не схватила ее за руки. Они покатились по полу. Фиоренцо оседлала ее, щелкая зубами у шва ее скафандра. Синтия брыкалась, пытаясь сбросить ее с себя, но не могла.
— Уже иду! — закричала Хестер.
Фиоренцо дернулась. «Какого черта…» — мелькнуло в голове у Синтии. Грохот пистолета в небольшом помещении оглушил бы ее, если бы не шлем. Еще секунду Фиоренцо трепыхалась, на левой стороне черепа расцвело выходное отверстие. Синтия сбросила ее с себя и отползла.
— Кабели, — закричала Хестер.
Синтия схватила то, что попало под руку, и дернула. Искрящиеся концы поползли к ней. По полу рассыпались желтые тяжелые искры. Он схватила кабели за обмотку и подняла.
Фиоренцо встала на четвереньки, потом поднялась в рост. Она засмеялась, один глаз висел на ниточке зрительного нерва, покачиваясь около щеки. Фиоренцо сорвалась с места, как спринтер…
Синтия воткнула кабели ей в грудь.
Прошитая электричеством спина изогнулась, абсолютно молча женщина всплеснула руками, растопырив пальцы. Слышался лишь треск электрического разряда и шипение поджариваемой плоти.
Она рухнула на пол. Синтия отпрыгнула, но Фиоренцо протянула руку и ухватилась за ее ботинок, пытаясь подтащить себя ближе. Мередит все с тем же упорством ползла к ней. Скрючившись у пульта управления, Хестер выключила устройство.
