– Тайхуа, ты всегда был склонен действовать слишком опрометчиво. Так нельзя. Прежде чем рваться в бой, надо спокойно всех выслушать, разобраться, что к чему, и только потом принимать решение.

Лан Цяньцю внимал нравоучениям с опущенной головой.

Цзюнь У продолжил:

– Сяньлэ просит о ссылке в мир людей неспроста. Он явно что-то скрывает. Пусть пока побудет под арестом в своём дворце; позже я его допрошу. А до этого вам двоим лучше не видеться.

Такого никто не ожидал! Небесный Владыка оставил на Небесах Се Ляня, над которым потешаются во всех трёх мирах, у которого нет ни последователей, ни заслуг, которому даже благовония никто не возжигает!

Лан Цяньцю как-никак бог войны всего востока; идти против него – большой риск. Раз Цзюнь У, прекрасно понимая это, решил оставить Се Ляня, получается, он и правда ему благоволит?

Небожители, ставшие свидетелями этой сцены, быстренько сделали выводы: для начала нужно прекращать прилюдно называть принца посмешищем трёх миров. Ши Цинсюань выдохнул с облегчением и несколько раз нарочито громко восславил мудрость императора. Лан Цяньцю же впился в Се Ляня взглядом и воскликнул:

– Владыка, вы можете допрашивать его о чём угодно, но, к чему бы вы ни пришли, в любом случае я должен сразиться с ним!

С этими словами он низко поклонился Владыке, развернулся и покинул дворец. Цзюнь У махнул рукой, несколько богов войны вышли вперёд и взяли Се Ляня под стражу. Проходя мимо Ши Цинсюаня, тот успел тихонько сказать:

– Ещё раз спасибо, Повелитель Ветра. Хотя, если вы и в самом деле хотели помочь, лучше было не вступаться за меня вовсе. Могу я попросить вас о двух вещах?

Ши Цинсюань всё ещё чувствовал себя виноватым за раздутый им пожар, что уничтожил Дворец невероятного наслаждения, а потому готов был выполнить хоть сотню поручений.

– Да, конечно! – горячо заверил он.

– Мальчик, которого я забрал с собой, остался в боковых помещениях дворца. Позаботьтесь о нём.

– Нет проблем! А вторая просьба?

– Если генерал Пэй будет опять преследовать Баньюэ, пожалуйста, протяните и ей руку помощи.

– Само собой, я не дам Пэй Мину творить бесчинства. Где сейчас девушка?

– Я её спрятал в своём святилище в деревне Водяных Каштанов, в горшке из-под маринада. Если будет время, пожалуйста, достаньте её оттуда – пусть проветрится.

Когда он распрощался с Повелителем Ветра, двое небесных чиновников сопроводили его к дворцу Сяньлэ и уважительно сказали:

– Просим внутрь, ваше высочество.

– Спасибо за труды, – кивнул Се Лянь.

Он переступил порог, и ворота тотчас захлопнулись. Се Лянь огляделся по сторонам: да, не только фасад, но и внутреннее убранство в точности повторяло его прежний дворец. В прошлый раз принц не стал заходить внутрь; кто же знал, что впервые он переступит порог собственных покоев, будучи под арестом? Чрезвычайно дурное предзнаменование.

Но последние дни так его измотали, что он сразу же упал на кровать и мгновенно уснул. И во сне…

Он словно медитировал с закрытыми глазами, а когда открыл их, обнаружил себя сидящим перед письменным столом. По полу расстилались складки его чёрного халата, на лице была тяжёлая ледяная маска. Он опустил голову и увидел человека, лежащего грудью поверх стола. То был паренёк лет пятнадцати – роскошно одетый и пышущий здоровьем. Он крепко спал.

Се Лянь покачал головой, подошёл к нему, наклонился, постучал по столу и позвал:

– Ваше высочество.

Голос его сделался холодным – может, оттого, что теперь звучал через эту ледяную маску.

Юноша резко очнулся, поднял глаза, увидел его и так перепугался, что одним прыжком вскочил и выпрямился:

– Со-со-со-советник!

– Опять вы заснули. В наказание десять раз перепишете «Дао дэ цзин».

Принц перепугался:

– Учитель, не надо! Лучше прикажите пробежать десять кругов по двору!

– Перепишете двадцать раз. Начинайте прямо сейчас. И давайте старательнее.

Принц, похоже, слегка его побаивался; он послушно уселся на стул и взялся за кисть. Се Лянь вернулся на своё место и продолжил медитировать.

В действительности все обитатели дворца его опасались. Он специально добивался этого, стараясь держаться нарочито отчуждённо, тем самым заставляя людей чувствовать себя неуютно рядом с ним.

Но парень за столом быстро забыл о страхе – возможно, потому, что был ещё слишком юн. Переписав несколько строк, он вновь подал голос:

– Учитель!

Се Лянь отложил книгу и спросил:

– Что?

– Я уже выучил фехтовальные движения, что вы показали в прошлый раз. Не пора приниматься за новые?

– Можно. Чему вы хотите научиться?

– Хочу научиться тому приёму, которым вы меня спасли!

– Нет.

– Почему?

– Потому что этот приём на практике не применяется. Не в вашем случае.

– Почему? Я сам видел, как вы одним движением отбили сразу два клинка!

Он недоуменно смотрел на учителя, и Се Лянь сказал:

– Ваше высочество, позвольте задать один вопрос.

– Спрашивайте!

– Допустим, два человека страшно голодны и хотят отобрать еду друг у друга, из-за чего сцепились в драке. И вот приходит третий, хочет их разнять. Как думаете, получится у него сделать это с помощью уговоров?

– Наверное, нет. Ведь им нужна еда.

– Именно. Проблему так не решить. Никто не станет слушать его разглагольствования. Если третий хочет прекратить драку, у него только один вариант: достать из карманов свою еду и отдать им.

Принц всё ещё не догадывался, к чему клонит наставник, а тот продолжил:

– Тут схожий принцип. Вы должны понимать: если достаёшь меч, кто-то обязательно будет ранен. Силу нельзя направить в никуда… Неверно говорить, что я отразил удары двух мечей. Я не отразил, а принял оба на себя. Жертвовать собой, чтобы остановить чужое оружие, – очень глупый приём. К нему прибегают только в самом отчаянном случае. Вам, наследный принц, такому учиться ни к чему.

Юноша продолжил переписывать трактат, но через некоторое время вновь будто о чём-то задумался.

– Хотите ещё что-то узнать? – спросил Се Лянь.

Принц помедлил и задал вопрос:

– Пожалуй… Учитель, а если у третьего человека еды недостаточно, что тогда? Первые двое, заполучив её, захотят больше, из жадности передерутся пуще прежнего и будут преследовать третьего, требуя добавки? Как быть?

– А вы как думаете?

После паузы принц сказал:

– Не знаю… Может, с самого начала не стоило в это вмешиваться.

В большом зале всё было золотым, но вмиг обернулось красным. На золотых столах скорчились люди с перерезанными глотками. Зрелище поражало своей жестокостью.

Рука, в которой Се Лянь сжимал меч, дрожала. Правитель истекал кровью; в его глазах плескались боль и ненависть, а в ногах лежал труп жены.

Се Лянь поднял оружие и неторопливо приблизился. Увидев это, правитель не сдержал удивлённого возгласа:

– Советник? Вы?

В следующую секунду ледяной клинок пронзил его насквозь.

Вдруг Се Лянь что-то почувствовал и резко обернулся. У входа, там, где были беспорядочно свалены тела, стоял наследный принц. Невидящим взглядом он смотрел перед собой, будто не веря в происходящее. Растерянный, он шагнул вперёд и едва не упал, споткнувшись о порог. Советник выдернул меч из тела, и алая кровь брызнула на его чёрное одеяние.

Принц устоял, но на следующем же шаге споткнулся о трупы. Он упал на грудь мёртвому правителю и прохрипел:

– Отец? Матушка?

Как в бреду, он тряс бездыханные тела, но те уже не могли проснуться и ответить. Тогда принц в отчаянии повернулся к Се Ляню, в страхе широко распахнул глаза и спросил:

– Учитель? Что вы творите? Что вы наделали? Советник!

И Се Лянь услышал собственный голос – как будто издалека:

– Поделом им.

Спал Се Лянь недолго, плохо, много вертелся и наконец упал с кровати на пол.

Он протёр глаза и поморщился, вспомнив прескверный сон. Повезло, что какая-то вещица у него за пазухой пребольно впилась ему в грудь и тем самым разбудила. Он нащупал её под одеждой и вытащил. На ладони лежала пара игральных костей – тех самых, из Дворца невероятного наслаждения.