Кинг резко обернулся на маму. Он ответил мне, но продолжал смотреть на нее.

— Зачем мне это делать? Зачем облегчать ему задачу получение того, что принадлежит мне? Видимо, что дорогая мамочка просто хотела, чтобы ты ушла, — сказал он.

— Ты чертовски прав, — вспылила мама. — Я была свободна от твоего вялого члена, папочка, и вечно ноющей задницы. Наконец-то у меня было все. Деньги, дом, машины. А потом ты все разрушил. — Она пристально посмотрела на Кинга, указывая на него пальцем. — Теперь понимаю, почему твой отец называл тебя долбоебом. Ты сблизил ее и Эллиса, когда попал в тюрьму. Я потеряла его. Он не разговаривал со мной целый год, пока я не рассказала ему о звонках и визитах.

— Зачем ты это сделала?

Мама с отвращением покачала головой.

— Вы оба — грешники и заслуживаете друг друга. Я знала, что вы трахались. — Она снова повернулась ко мне. — От твоих простыней разило Кингом. Он даже не пытался это скрыть. Выходил из твоей комнаты посреди ночи, пропахнувший сексом. Ты не заслуживала моего Эллиса.

Кинг усмехнулся, словно гордился собой. Она улыбнулась:

— Держу пари, она тоже сделала аборт от этого ублюдка.

Если бы взглядом можно было убивать, мама упала бы замертво прямо рядом с Эллисом. Кинг сделал шаг в ее сторону, как раз, когда раздался звонок в дверь. Он направил на нее пистолет и зарычал. Да, зарычал как зверь, а затем повернулся и выбежал из кухни. Через десять секунд он вернулся с двумя мужчинами, и, хотя все мы постарели на несколько лет, я узнала в них мужчин из отеля в ночь, когда погибла Эшли.

Они не обратили на меня с мамой внимания. Просто пялились на Кинга, пока тот давал указания, потом ушли через дверь гаража. Я наблюдала за всем этим, как если бы смотрела фильм по телевизору, отстраненно. Когда пришло время уносить Эллиса, мама перепугалась до смерти. Один парень оттягивал ее, другой оттаскивал тело, потом мужчины усадили ее на стул. Один из них достал из сумок веревки, которые я не заметила, и привязал маму к стулу лицом к столу. Она чуть не свернула себе шею, чтобы посмотреть, что они делают. Кровь Эллиса осталась на ее белом коротком халате и на лице и смешалась со слезами, когда без конца плакала.

Должно быть, моя мам действительно любила Эллиса. Я попыталась вспомнить те времена, когда мы все вместе находились в этой комнате. Были ли там влюбленные взгляды, какие-то привязанность? Ничего. Они никогда не выдавали себя. Возможно, приберегали все это для тайных свиданий за обедом.

Мне стало любопытно, поэтому я спросила:

— Почему ты сказала мне остаться с ним, если ты так сильно хотела его?

Мама уставилась на меня, словно действительно ненавидела меня за то, что я просто заговорила с ней.

— Если бы ты смогла забеременеть, мы могли бы быть вместе. Он сказал, что как только родится малыш, мы будем вместе. Твоя испорченная матка все испортила.

Я усмехнулась, а потом захихикала, чтобы не расплакаться. Я могла бы скрыть правду, но хотелось причинить маме боль, поэтому рассказала ей:

— Эллис сделал вазэктомию.

Мама лишь отмахнулись.

— Неправда. Ты проклятая лгунья.

Я покачала головой. Наши взгляды встретились.

— Вот из-за чего произошла ссора, которая привела меня сюда. Он потерял контроль, когда я его об этом спросила.

Лицо мамы вытянулось.

Чувствуя себя полностью раздавленной, я решила еще больше усугубить ее боль. Она все время думала только о себе. В кои-то веки я решила быть эгоисткой.

— Ты же знаешь, что были и другие, правда? Его секретарша, например. Судья. С подругами его матери, которых я тогда не понимала, но не сейчас. У него фетиш на старушек.

Я кивнула.

— Наверное, потому, что вам всем было все равно, что его член не мог оставаться твердым дольше минуты. Возможно. Вам всем, похоже, понравилось трахать и сосать какой-нибудь молодой член.

С каждым словом мой голос повышался на октаву.

— Тебе было приятно, мамочка, трахаться с моим мужем за моей спиной? Ты думала, он действительно бросит меня ради тебя? Неужели ты думала, что он не хотел меня, когда трахался с тобой? Каждый вечер он приходил домой и говорил, что любит меня, черт возьми, практически умолял любить его в ответ.

Мне было насрать на Эллиса. Она могла забирать его. Мне просто было обидно, я была в ярости. Я хлопнула рукой по столу.

— Отвечай.

— Да пошла ты, — выплюнула мама.

Кто-то прочистил горло. В гневе я не замечала, что происходит вокруг. Как и то, что все ближе и ближе подхожу к маме.

Один из парней Кинга уставился на меня, ожидая чего-то. Он кивнул в сторону моих ног. Я посмотрела вниз и обнаружила, что стою в кровавой луже. По спине побежали мурашки.

Я застонала. Кровь из вен прилила к ушам, заглушая все звуки в комнате. Кинг бросился ко мне; он бросил пистолет и поднял меня на руки, физически избавив от крови, и усадил в кресло. Он что-то говорил, но я его не слышала. Просто продолжала смотреть на лужу и недоумевала: «Как меня могла предать собственная мать?»

В следующее мгновение раздался еще один скрип стула, который вывел меня из оцепенения. Мама вжалась на спинку стула с дыркой от пули на месте ее носа.

Кинг зарычал, привлекая мое внимание к себе.

— Какого хрена вы творите? Прекратите, блядь, направлять на нее свои пушки.

Оба мужчины прекратили свои действия и направили свои оружия на меня. Кинг бросился на них, убирая этих придурков.

Хотя его действия говорили мне обратное. В голове я понимала, что направленные на меня пистолеты означало только одно — Кинг сам попросил их об этом.

— Ты и меня убьешь, Кинг? Ты уже убил мою маму.

Лицо Кинга сморщилось.

— Верни мне пистолет, Иден. Ты не контролируешь себя.

Я закричала:

— Какой пистолет, Кинг?

— Тот, что у тебя в руке. Детка, пожалуйста.

Я посмотрела вниз. Я действительно держала его пистолет у своего бока. Я подняла оружие и уставилась на него. Я не помнила, как взяла его в руки. Он дрожал в моей руке.

— Иден. — Кинг позвал меня по имени, его голос был полон беспокойства. Я перевела на него взгляд. Его лицо было искажено. — Отдай мне пистолет, Иден, — уговаривал он. Я направила пистолет на Кинга. — Что ты делаешь, Иден?

— Это ты во всем виноват, Кинг.

Внутренний голос кричал, что с какой-то стороны я тоже была виновата. Я сама умоляла его лишить меня девственности, хотя он предупреждал.

Но иррациональной части меня было все равно. Я прицелилась в сердце Кинга, зажмурилась и нажала на курок. Я услышала выстрел, за которым сразу же последовали два удара. Почувствовала ожог от пуль, которые вошли в мою грудь. Я упала, сильно ударившись головой о кафель.

Я не боялась смерти.

Я просто чертовски устала.

Как раз в тот момент, когда боль начала утихать, Кинг позвал меня по имени.

И я открыла глаза.

— Это твой шанс спастись, Иден.

Я прижала руки к груди. Сердце бешено колотилось, но не было ни боли, ни пустоты. Я посмотрела на Кинга, с ним все было хорошо. Тогда я оглядела комнату — ни мамы, ни приспешников Эшфорда. Я тяжело вздохнула. Мне все это показалось. Возможно, это было дежавю — как будто это все было не со мной, я просто наблюдала со стороны.

— Вели мне уйти. — Кинг смотрел прямо на меня. Его взгляд согревал мое тело.

Какой бы сон или предчувствие у меня ни было, оно сразу улетучилось. Даже если бы я была на сто процентов уверена, что увиденное произойдет, я бы все равно решилась на это. Моя потребность в нем была больной и опасной; прилипала ко мне, как мед. Я чувствовала это нутром, вроде внутренней силы. Я покачала головой. Я ни за что бы не выгнала его.

— Я хочу этого. Хочу тебя, — сказала я.

Он пристально посмотрел на меня. В его пронизывающем взгляде я увидела собственничество. Что-то внутри кричало, чтобы я забрала свои слова обратно, но не смогла. Я зашла слишком далеко.