Он начал расхаживать передо мной, похожий на питбуля в клетке.

Я задрожала. Он правда пугал меня до чертиков.

— Думаешь, я позволю тебе это сделать? Думаешь, позволю другому мужчине обладать тобой, заботиться о тебе? — Он ждал, хотя и не смотрел на меня, однако я предположила, что он хочет услышать ответ.

— Мне нужно больше денег, а мы даже не вместе. Школа в Джорджии, ты во Флориде. Это просто секс. — Я бессвязно бормотала, пытаясь найти слова, чтобы успокоить его.

Кинг вытащил что-то из своего кармана и бросил это, попав прямо мне в лицо. Оно упало мне на колени. Удивленная его поступком, я только и делала, что пялилась на него, на самом деле не видя.

— У меня есть гребаные деньги, Иден. Ты никогда не собиралась быть в Джорджии одна. — Он хлопнул рукой по стене комнаты, заставив подпрыгнуть. — Никогда, черт возьми. Куда ты, туда и я.

Он ударил себя в грудь. Пока Кинг разглагольствовал, я подняла предмет, которым он в меня кинул, и поняла, что это пачка гребаных сотен. Здесь, наверное, не менее десяти тысяч долларов.

— Но ты уже знала, что я никогда тебя не отпущу, Иден. Ты должна была это знать. Должна знать, что ни один другой мужчина никогда не будет трахать тебя так, как я; любить также, как я. Я никогда этого не допущу. Ты отдала себя мне. — Он сделал паузу, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. — Дело было не только в сексе. Ты нуждаешься во мне. А я в тебе. Ты сказала, что любишь меня.

— Да, так и есть, — выпалила я, не думая. Но говорю это только для того, чтобы успокоить его.

Он сделал паузу, выдохнул и ущипнул себя за переносицу.

— Придется сделать больше, чем просто сказать. Докажи мне.

Он достал мой телефон и протянул мне. Я этого не ожидала.

— Позвони ему, — велел он, когда я взяла телефон. Я знала, чего он добивался. Мне не хотелось этого делать, но все жа не колебалась. Я нашла его имя и нажала «позвонить».

Когда Эллис ответил, в его голосе звучало отчаяние.

Я подождала, пока он замолчит, чтобы сказать ему, что со мной все в порядке и не могу больше с ним разговаривать. В глубине души я уже планировала, как вернуться к нему. В вопросах учебы я доверяла Кингу так же, как своей матери. Интуитивно понимала, что он попытается удержать меня во Флориде, и, чтобы успокоить парня, я могла бы остаться. Я уже пропустила выпускной, потому что он не хотел, чтобы я уходила.

— Мне жаль, — прошептала я Эллису, когда он пытался узнать причину.

Это снова вывело Кинга из себя.

— Я не говорил тебе извиняться перед ним, черт возьми, — прошипел он.

Он выхватил телефон у меня из рук. Устройство пролетело через всю комнату и разбилось о стену. Эшфорд вернул свой разъяренный взгляд обратно на меня, прежде чем заговорить:

— Ты такая чертовски упрямая. Встань на колени, Иден.

Он выговаривал каждое слово сквозь стиснутые зубы. Я была недостаточно быстрой для него. Он хрустнул шеей, прежде чем схватить меня за запястья, обхватив их одной рукой.

Затем стащил меня с кровати.

Прошлое

Она провела языком по нижней стороне моего члена, пока я вводил его между ее пухлыми губами. Я опустил голову, чтобы посмотреть, как она меня заглатывает.

Я наслаждался каждой секундой вхождения в ее жадный, горячий, влажный рот. В комнате было душно. От злости и ревности температура в комнате повышалась с каждой секундой. Я остановился, чтобы стянуть с себя рубашку.

Клянусь, я видел ее ухмылку, пока она обхватывала мой член. Она наслаждалась этим занятием.

Я запустил пальцы в ее волосы, не обращая внимания на то, что она уже много раз просила этого не делать. В данный момент ее чувства не имели значения.

Я сказал ей, что она моя.

Я сказал ей, чтобы она держалась от него подальше.

Я хотел наказать ее за проступки.

Без предупреждения я одним сильным толчком заполнил ее рот своим членом, войдя глубоко, до самого горла.

Она застонала. Глаза заслезились, но она слишком хорошо владела техникой, чтобы не вырвать. Она принимала все, что я ей давал, не сводя с меня своих слезящихся глаз.

Видеть ее на ушибленных коленях, и наблюдающий за мной с членом между губами было просто прекрасно. Мышцы моего живота сжались. Я зажмурился. Блядь. Я хотел кончить прямо сейчас, но было слишком рано.

Я еще сильнее вцепился в ее волосы. Так крепко, что стало больно. Она застонала с моим членом во рту. Я медленно выходил из нее и снова резко входил. Она позволила мне трахать ее лицо. Не прошло и минуты, как я снова почувствовал это ощущение, покалывание, которое дало мне понять, что я вот-вот кончу, поползло вверх по спине. Я отстранился. Сжал в кулаке свой член и погладил его. Она отбросила мою руку.

— Это должно быть моим наказанием? — Она издевательски засмеялась, прежде чем провести языком по чувствительной головке. — Позволь мне сделать это, позволь сделать так, чтобы тебе было хорошо, — сказала она, прежде чем обхватить меня за задницу, впиваясь пальцами в плоть и притягивая меня вперед. Нос к тазу. Она сглотнула, и я почувствовал, как ее горло сжалось на чувствительном кончике. От удовольствия по позвоночнику пробежали мурашки.

Я хотел спросить ее, что случилось с той испуганной девочкой, которую видел всего пару минут назад. Ее поведение подтвердило мои подозрения, что ей нравилось внимание, положительное или отрицательное, но я не мог подобрать нужных слов.

Я сосредоточился на том, чтобы не кончить, а она на том, чтобы сосать мою головку и теплой рукой гладить меня по всей длине. Мои глаза закатились. Я быстрее задвигал бедрами. Наблюдал за тем, как слюна капает из ее рта. В ее глазах вспыхнуло вожделение. Это все, что требовалось. Я держал ее. Ей ничего не оставалось, как сглотнуть.

Когда я отпустил ее волосы, она позволила моему члену выскользнуть из ее рта. Она нахмурилась, когда мое выражение лица стало суровым. Девушка вскрикнула, когда я поднял ее с пола и отнес на кровать, затем уложил на край. Я заставил ее раздвинуть ноги. Раздвинул их так, чтобы они образовали букву «V», потом сильно опустил правую руку вниз, шлепая по влажным губам ее влагалища.

— Плохая кошечка.

Она хныкала и вскрикивала.

Я опустился перед ней на колени. Провел языком по ее бедрам. Поцеловал только верхнюю часть ее киски. Затем высунул язык и лизнул ее от клитора до попки. Запах и вкус ее возбуждения были пьянящими.

Она застонала и провела пальцами по моим волосам, захватывая их так же, как я ее.

— Пожалуйста, потрогай мой клитор. — То, как она умоляла, заставило мой гнев ослабнуть, но не полностью.

Я ждал, когда она подойдет к краю. Вместо того чтобы выполнить ее просьбу, я встал; обхватил ее руками за бедра и прижал к себе. Я бесцеремонно вошел в ее киску. Она была такой тугой, растягиваясь, чтобы принять мой член. Ее рот приоткрылся в беззвучном вздохе. Я планировал заклеймить ее. Сделать так, чтобы она никогда не забывала, что она принадлежит мне.

— Не закрывай глаза, Иден. — Они закатились, но остались открытыми.

— Я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не поймешь, кто я такой и на что готов пойти, чтобы удержать тебя. — Она задыхалась.

Вращая бедрами, я глубоко вошел в нее, стараясь не касаться ее набухшего бутона.

— Пожалуйста, — взмолилась она. Иден выгнула спину и провела пальцами по своему телу к клитору.

Я отбросил ее руку. Она застонала и уставилась на меня.

— Ты уже близко, Иден? Хочешь кончить, не так ли? — Я дразнил ее, вколачиваясь. — Скажи, что ты моя, по-честному, и тогда я позволю тебе кончить. — Ее глаза закрылись. Я резко опустил руку на ее киску, чтобы сосредоточить ее внимание. Ее тело дернулось. Она тяжело дышала, стонала и задыхалась.

— Скажи это, Иден. Скажи, что ты принадлежишь мне, честно.

Иден была наивна, но умна. Она понимала, к чему приведет уступка мне во второй раз, и боролась с этим. Но я боролся грязнее. Остаток ночи я подводил ее к краю пропасти, но так и не позволил ей упасть. В ту ночь мы пришли к взаимопониманию, по крайней мере, мне так показалось.