Лиза вздохнула, вытерла пот со лба рукавом старой пыльной куртки в заплатках, которую она нашла в сенях и ласково посмотрела на сына.

– Год-два, пока я не решу, где мы будем жить. Мы с тобой пережили… очень непростые события и нам обоим надо восстановиться, отдохнуть. Перемолоть пережитое прежде, чем мы уверенно войдем в новую жизнь. Да и через два года тебе надо будет в школу.

– Ура! Школа! Вот здорово! – Стефан радостно захлопал в ладоши, позабыв на мгновенье о холоде.

– А пока мы с тобой поучимся читать и считать. До того, как стать дизайнером интерьеров я ведь училась на педагогическом факультете. Так что к школе я тебя подготовлю.

Лиза зажгла спичку и бросила ее в печь.

– Не разгорается. Как же ее растопить то?!

– Мам, ты не знаешь, как зажечь огонь в печке?

– Нет, сынок, я никогда ж этого не делала…Может быть ты знаешь? – игриво спросила Лиза.

Стефан отрицательно покачал головой и спрятался под одеяло.

– Надо найти какую-нибудь бумажку.

Лиза поискала хоть какой-нибудь клочок бумаги. Под потрепанным и выцветшем от времени диваном она заметила торчащий обрывок газеты, начинавшийся с фразы: «…полняет желания, которые загадывают во время Большого обряда. Согласно легендам Золотую бабу способны увидеть не все, а лишь избранные». После этого предложения начиналась другая статья о прошедшем футбольном матче между командами «Торпедо Карелия» и «Красные огни».

– …полняет желания, загадываемые во время Большого обряда, – задумчиво растягивала и смаковала на губах Лиза, – исполняет! Исполняет желания! Золотая Баба. Интересно, что это.

Лиза бросила обрывок газеты в печь и подожгла спичкой. Когда огонь в печи наконец разгорелся, Лиза облегченно выдохнула.

– Ну вот и все, скоро здесь будет тепло.

Лиза отряхнула ладони и присела на край кровати, где прятался в одеяло Стефан.

– Давай вылезай, иди умывайся, я там тебе воды нагрела. Потом поможешь мне в бане прибраться.

– Ну ма-а-ам, тут еще холодно!

– Нечего! Давай, закаляться надо! Ты уже большой.

Стефан нехотя вылез из кровати, пошарил ногами в поисках тапочек и, надев их, поплелся к умывальнику, скромно притулившемуся в сенях.

Лиза присела на диван, чтобы передохнуть, когда часы прокуковали одиннадцать. Она ухмыльнулась. «Хорошо, что я смогла их настроить сегодня утром, пока Стефан спал. Жаль только вот, что он пропустил самое интересное», – подумала Лиза и откинулась на спинку дивана.

Дремота начала охватывать ее. Лиза зевнула, вынула ноги из ботинок и поджала их под себя. Стефан почему-то очень долго чистил зубы. Лиза хотела было к нему пойти, но приятная нега накрыла ее теплой волной, и она погрузилась в сон.

Она брела по колено в воде. Бескрайнее озеро будто звало ее глубже в пучину. Предзакатное солнце погрузилось в плотную молочную дымку. Лиза опустила глаза и увидела на себе белую сорочку, которая успела уже наполовину погрузиться в воду. Где-то вдалеке гаркали вороны. Сделав еще пару шагов, Лиза оказалась в воде.

Озеро обняло ее со всех сторон, нежно убаюкивая. Она начала плавно вниз спиной опускаться на недосягаемое дно: чем глубже погружалась Лиза, тем дальше оно оказывалось от нее. Лиза перевернулась со спины на грудь и сделала несколько гребков руками. Впереди замаячила подводная роща из водорослей, среди которых мельтешили какие-то фигуры. Лиза подплыла поближе. Изящные женские спины ближе к бедрам превращались в серебристо-голубые рыбьи хвосты. Русалки копошились целой гурьбой, низко склонившись над чем-то. Лиза сделала еще пару гребков в попытке разглядеть, что же так занимало этих созданий. Ее нога соскользнула с попавшегося под ногу камня, несколько камешков размером поменьше покатились, создав шум. Две русалки резко обернулись. Их лица искажала мерзкая гримаса, похожая на оскал, рот был перепачкан кровью, а их скрюченные пальцы сжимали куски человеческого тела. Русалка справа, белокурая с неприятным колким взглядом, держала женскую руку. Лиза пригляделась повнимательнее и узнала кольцо, усыпанное мелкими бриллиантами с голубым круглым топазом в центре. Это было то самое кольцо, которое подарил ей Петерис на пятилетие их супружеской жизни. Ужас пробежался острыми иголками по всему телу Лизы, ее бросило в жар. Только тут она осознала, что ей нечем дышать. Она, задыхаясь, стала глотать ртом воду и закричала, что было сил.

Когда Лиза открыла глаза, то увидела привлекательное лицо худощавого мужчины средних лет, обрамленное темными волосами и короткой бородкой. Его ярко-голубые глаза обеспокоенно бегали по ее лицу. Он крепко держал Лизу в руках.

Лиза вскочила, стремглав выбравшись из его объятий:

– Кто вы такой? Что…что случилось? – затараторила она.

Лиза огляделась. Она стояла возле крыльца их нового жилища. На ступеньках сидел хмурый Стефан и покашливал.

– Вы когда-нибудь в своей жизни растапливали печь? – спросил незнакомец.

В груди Лизы словно закопошился маленький зверек.

– Я…я…нет, – сдалась Лиза, покраснев.

Незнакомец встал с корточек, заулыбался и закивал:

– Когда растапливаете печь, всегда выдвигайте задвижку, иначе вы можете задохнуться. Пойдемте, я вам ее покажу.

Лиза недоуменно смотрела на высокого незнакомца в мешковатом темно-сером спортивном костюме, который твердой походкой бесцеремонно зашагал к ним в дом, и пошла за ним следом.

– Посмотрите, вот это – задвижка, – незнакомец показал на ржавую пыльную железку с крючком на конце, – обязательно выдвигайте ее при растопке. А когда угли прогорят и превратятся в пепел – вот тогда ее закрывайте обратно, ну или чуть раньше, чтобы тепло не уходило так быстро. Да, кстати, не представился. Григорий.

Он протянул руку Лизе. Та ее пожала и на выдохе ответила:

– Я Лиза. А сына зовут Стефан.

– Сына? – Григорий оглянулся по сторонам.

– Да, он же сидел там, на ступеньках, когда я очнулась.

– Ах, ну да, Стефан. А вы – Лиза, – Григорий как-то странно посмотрел на девушку.

– Как вы у знали, что…

– Что вы чуть не задохнулись? – глаза Григория загадочно блеснули, – угадал! Ну что, Стефан пойдет лошадок смотреть?

Вошедший в комнату Стефан подпрыгнул и взвизгнул от неожиданно свалившегося на него счастья. Лиза заулыбалась.

Стефан милой косолапой походкой семенил рядом с Григорием. Лиза шла чуть позади, жадно вдыхая свежий воздух. В голове шумело. До дома Григория шли долго, хоть он и стоял третьим по счету от дома бабушки Варвары. Небольшой забор из валежника отделял леваду, в которой гуляли лошади.

– Вы давно здесь живете? – спросила Лиза.

Григорий обернулся и замедлил шаг.

– Да всю жизнь, наверное. Ну как, жизнь. Выучился я в Москве, на инженера. Поработал там лет семь, да и вернулся сюда, на родину. Думал, на месяц-другой приеду, а вон остался, тринадцать лет уж живу и обратно не тянет. Хорошо здесь. Природа. Вот, где жизнь настоящая! Она здесь, вокруг нас! А там, – Григорий махнул на юго-восток, в сторону Москвы, – там все искусственное, напускное, ненастоящее.

Григорий посмотрел на Лизу. Та едва заметно улыбалась. Мужчина продолжал:

– Вы ведь в своих городах живете не для себя. Вы все делаете для других. Все напоказ. Одеваетесь. Живете. Работа попрестижнее, машина покруче, дом побольше. Оно может и не надо это, такая нервная работа, огромная машина, которая жрет бензин, как не в себя и дом, в котором устанешь убираться. Вот попробуйте искупаться голышом?! Или по лесу походить без одежды?! Страшно! А что подумают другие. А что вы в своей жизни сделали то для себя, для своей души?!

Григорий перевел взгляд на Лизу.

– Сюда приехала, – выпалила она.

– Молодец! Люблю я вот таких людей, кто не боится быть самим собой. Это сейчас ой как трудно. Все в своем интернете друг перед другом рисуются. А вы надолго к нам?

В уголках улыбающихся глаз Григория забрезжили легкие морщинки. Лиза взмахнула головой, чтобы убрать мешающие волосы.