— Нет, — отрезал Пятницкий, — хватит. Помнишь, что ты мне обещала?

— Геннадий Иванович, если с вами что-то случится, если….

— Ольга, я отдаю себе отчет об опасности, — жестко оборвал он меня и тут же мягче добавил, — я не мальчик, девочка, и принимал решение осознанно, запомни это. Я вытащу тебя из этого кошмара. То, что тебе предстоит пройти…. Гораздо страшнее того, что угрожает мне. Но я уверен в твоих силах, знаю, на что ты способна. Девочка моя, — он взял меня за плечи и слегка тряхнул, — ты в глаза назвала меня крокодилом, когда весь курс уши передо мной прижимали! Неужели ты дашь себя сломать какому-то выродку?

От его слов щеки мои начали гореть от стыда. Да, было, назвала. И сейчас сильно сожалела об этом.

— Пожалуйста, — хрипло пробормотала я, — пообещайте мне, что если все пойдет не так как надо… вы уедете! Пожалуйста!

Он отвел глаза.

— Пожалуйста, Геннадий Иванович, — теперь трясла его я, — прошу вас.

Через минуту он молча кивнул, и я поняла, что он впервые солгал мне.

Дома стало совсем тоскливо и плохо — мама почти все время спала, а я сидела в темноте. НЕ плакала, не злилась — думала. Вся моя жизнь развалилась на куски, а будущее представлялось…. Вообще не представлялось. Даже если у нас получится все, что мы задумали, как я буду жить в другой стране с совершенно незнакомым мне человеком? Что я знала о Пятницком?

Хороший преподаватель, судя по всему — известный ученый, возможно — не самый бедный человек. Добрый — пока да, сильный — да, умный — да, а что еще? Прошлое? Ха, загадка. Настоящее? Немногим лучше. Не загоняю ли я себя из одной ловушки в другую?

Вопросы, вопросы, вопросы.

Всю ночь я просидела в кресле, то засыпая, то резко вздрагивая и возвращаясь в страшные реалии. Утром, когда пришла соседка-старушка, которую я наняла сиделкой, я отправилась в университет, предварительно захватив все свои средства связи и отдав Ларисе самый важный ноутбук.

Зоя Федоровна выдернула меня с первой же пары. Ее лаборатория-кабинет была не большой, но на удивление уютной. Мы сели за небольшим круглым столом, и женщина долго молчала, рассматривая меня и крутя массивный браслет на руке.

— Перейдем сразу к сути, — она, наконец, прервала молчание. — Сегодня во второй половине дня ты встретишься с Беловым. Принесла все, что я просила?

— Да, — я достала из сумки телефон, планшет и нетбук.

Женщина кого-то крикнула и в кабинет вошел молодой парень, молча забрал гаджеты и точно так же молча исчез из поля зрения.

— Планшет и телефон отдам тебе после разговора. Нетбук получит Лара и занесет тебе домой. Дай ей ключи, она оставит компьютер — твоя встреча сегодня, боюсь, затянется надолго. Готова?

— Нет.

— Плохо, но честно. За это хвалю. Сейчас будем тебя готовить. Первое, Ольга, что ты должна понять: Белов — профессионал своего дела, ищейка. Ложь и притворство он чует как собака колбасу. Встречаясь с ним, ты должна выбросить из головы все, о чем мы говорили, забыть о своем побеге. Ты должна говорить с ним с позиции слабого, загнанного в угол человека, каким по факту и являешься. Не вздумай играть в кого-нибудь, не вздумай изображать из себя роковую женщину или начать говорить с позиции силы. У тебя этой силы нет, да и твой побег — весьма туманная перспектива. Не лги, не притворяйся, не истери — это лишь усилит контроль над тобой. Не скрывай своего отношения и не пытайся показать ему, что он вдруг тебе понравился — эту ложь он раскусит в два счета и озвереет вконец. Поняла?

— Да.

— Хорошо. Теперь самое…. Неприятное. То, о чем вчера я говорить не стала: поберегла и тебя и твоего…. Хм… друга. А сказать это надо. Не надейся, что он тебя не тронет. Тронет. И еще как тронет.

Меня откровенно затрясло.

— Скорее всего, — ровно продолжала Зоя Федоровна, — он постарается быть с тобой…. Хм… деликатным. Ему надоел твой страх, сейчас он хочет качнуть весы в другую сторону — один из излюбленных приемов манипуляторов. Поэтому касаться тебя он будет не с силой. Ты должна понимать, что согласившись с его условиями — сопротивляться не будешь. Более того, девочка, давай сейчас вспомним урок биохимии, договорились? Наш организм — механизм. Сложный, очень сложный, но механизм. И как любым механизмом им можно управлять. Природа заложила в нас определенные инстинкты, на которых Белов и будет играть. А это означает, девочка, что он станет испытывать тебя на прочность. Он опытный и хитрый игрок, прекрасно знает, как можно влиять на твое тело. Поэтому… ты, скорее всего, устоять не сможешь. Твое тело может отреагировать на его прикосновения, его действия и в этом нет ничего плохого — это всего лишь химия. Как машина реагирует на поворот ключа, так и ты отреагируешь на определенного рода действия вне зависимости от твоей головы. Ты химик, курс биохимии ты прекрасно знаешь — я сама поставила тебе за него пять. Теперь пойми и примени свои знания на практике. И если ты не устоишь — ты не имеешь права ни корить себя за это, ни винить. Ни ты, ни я не властны над природой, которая любит иногда пошутить над нами. Ты меня понимаешь?

От ее слов лицо мое пылало огнем, но ее правота была очевидна.

— Помни, постоянно помни, девочка, что любовь — это не матка и не животный инстинкт, не страсть и секс, а мозг и сердце. И именно они должны быть холодными и спокойными, в то время как желания организма могут взять свое. Не совершай этой частой ошибки женщин, не путай желание и похоть с любовью. Нельзя привязать человека одним желанием, нельзя строить отношения только на страсти, именно поэтому все, что произойдет между тобой и Беловым — это всего лишь животный инстинкт. Не более того. Усвоила?

— Да.

От одной только мысли, что этот человек снова может прикоснуться ко мне я испытывала отвращение. Но Зоя Федоровна была права — я совершенно не знала себя с этой стороны, у меня не было ни опыта, ни знаний.

— И третье. Когда он прикоснется к тебе, для заглаживания собственной совести, у тебя возникнет желание представить на его месте кого-то иного. Не смей делать этого. Он сразу это почует и начнет рыть, а ищейка, вставшая на след всегда выйдет на добычу. Поняла? Ты подвергнешь опасности всех нас и особенно того, кого представишь на месте Белова.

— Да, — как ни странно, этот разговор начал действовать успокаивающе. Зоя Федоровна раскрывала передо мной то, о чем сама бы я никогда не догадалась. Она учила, как можно усмирить бешенное чудовище, как добиться своей цели. И все же, я понимала, что сейчас именно от меня и моего поведения зависит весь успех нашего плана и безопасность людей, решившихся мне помочь.

Телефон и планшет мне вернули через два часа, почистив все, что Зоя считала нужным убрать. И около четырех часов дня она дала мне отмашку набирать проклятый номер.

Сердце стучало так, словно хотело вылететь из груди. Один гудок, второй, третий… ладони стали влажными — неужели не ответит? Неужели мы все просчитались?

— Да? — наконец я услышала вальяжный и насмешливый голос.

— Александр Юрьевич, — голос у меня был хриплым, словно воронье карканье.

— Слушаю тебя, куколка, — насмешка стала еще более выраженной.

— Мы… я могу вас увидеть? — едва дыша спросила я.

Несколько секунд молчания заставили меня сначала похолодеть, а потом бросить в жар.

— Хорошо, куколка, — наконец, отозвался он. — Через час я заеду за тобой.

Больше он не дал мне сказать ни слова, сбросил звонок.

Зоя молча показала мне большой палец.

Часы неумолимо приближали время встречи и с каждой минутой мой живот сводила судорога. Я то и дело поглядывала на телефон.

— Он не позвонит, — отрезала Зоя раздраженно, поймав мой очередной взгляд. — Я ему запретила. Более того и ты забудь его номер. Подозреваю сейчас Анатолий Борисович держит своего друга где-нибудь подальше от тебя. И мой тебе совет: ничего ему никогда не рассказывай о этих встречах — меньше знает крепче спит. Поняла?