– Я только пару месяцев назад приехала в Лэмпшир, – смутилась она. – Возможно, я слышала имена, я не помню. Меня ничего не связывает с этими людьми.

Кажется, Сэму не понравился ее ответ. Он медленно, но неотвратимо надвигался, заставляя ее сердце заходиться в бешеном ритме. Она не сможет ему противостоять!

– Откуда вы приехали, мисс Ферроуз?

– Из Фирмингема, – Розалин поняла, что ее голос звучит неубедительно и постаралась придать ему уверенности.

– Ваш домашний адрес?

– Лоуд-стрит 15, комнаты миссис Холидей, второй этаж.

Сейчас их разделяло меньше полуметра.

– Зачем вы приехали в Суинчестер?

– Моего отца перевели по работе… – сказала она.

– Кем же он работает? – прищурился Сэм.

Розалин сглотнула.

– Он… Он…

Так и не сумев выдавить ответ, она выставила руку вперед, почти коснувшись его кителя, и сказала:

– Отойдите, мистер Робертс! Вы смущаете меня!

Слепленное из двух половин лицо дрогнуло в улыбке.

– Вообще-то в этом смысл допроса, мисс Ферроуз, – сказал он, не двигаясь с места.

– Да… Конечно… – рассеянно пробормотала она, чувствуя, что мысли путаются, а сердце сейчас выскочит из груди.

Впервые в жизни она ощущала себя такой беспомощной и уязвимой. А Сэм разглядывал ее как необычную зверюшку, попавшую в его капкан.

– Что они приказали вам сделать, мисс Ферроуз? – тихо и раздельно произнес он.

– Мне никто ничего не приказывал! – едва дыша проговорила Розалин.

И хотя она смотрела ему в глаза, от ее внимания не ускользнуло, как рука Сэма потянулась к кобуре.

– Я говорю правду, мистер Робертс! – выдавила она.

Ладони у нее вспотели, а все приемы Джона вылетели из головы. Розалин видела только внимательно изучающие ее глаза.

– Пока достаточно, – наконец бросил Сэм.

И, резко развернувшись, он прошествовал вон из камеры. Когда захлопнулась дверь, Розалин опустилась на койку. Кровь стучала в ушах.

Он понял, что она врет! А она даже не спросила, как рана Джона! И ничего не узнала про Лиз! Розалин ругала себя на чем свет стоит. Как легко Сэму удалось запугать ее!

***

Время тянулось, не ограниченное стрелками часов, и оттого – бесконечное. Заняться в камере было решительно нечем, кроме как следить за все возрастающей тревогой в груди. Розалин успела проголодаться, по ее ощущениям давно минул полдень.

И стоило ей подумать об этом, как дверь снова открылась. Но надежда на обед не оправдалась: к ней пришел сам сэр Уоррен с одним из солдат. Розалин узнала рыжего парня, с которым сражалась ночью. В руках он держал винтовку.

Она встретила их так же, как Сэма: стоя с высоко поднятой головой.

– Так-так. Ну что ж, юная леди. Пришла пора нам серьезно побеседовать, – похоже, сэр Уоррен был здесь в своей стихии.

С его лица спала маска любезного джентльмена. Ей на смену пришел холодный взгляд и резкие движения.

– Я разузнал про твоего отца, он давно шныряет по всему городу. Для кого он шпионит? Кому вы служите?

Розалин произнесла с достоинством:

– Я не понимаю, о чем вы говорите, сэр. Я прошу прощения, что мы вломились в ваш дом. Но у меня были основания беспокоиться за жизнь моей подруги! Мы пришли только из-за нее.

Сэр Уоррен приподнял бровь.

– Ты слишком дерзкая для девчонки! – заявил он, оглядывая ее с головы до ног.

От его оценивающего взгляда Розалин стало не по себе. Кровь прилила к лицу, но она не опустила головы.

– А вы не слишком-то любезны для мэра! – ответила она.

Он задумчиво погладил подбородок.

– Я сперва думал, что твоя подружка просто оказалась не в то время, не в том месте. Но теперь я уверен, что это она помогла моей рабыне сбежать!

Розалин затаила дыхание. Он говорит о Лиз! Кому она помогла сбежать?..

– Так что хватит морочить мне голову! – продолжал сэр Уоррен. – Похоже, у вас спланированная операция! Кто послал вас? Эстер? Он хочет меня убрать?

Если бы не серьезность ситуации Розалин было бы смешно.

– Вы всерьез думаете, сэр, что кто-то пошлет двух школьниц, чтобы убрать вас? – поинтересовалась она.

Лицо сэра Уоррена на миг застыло, а в следующую секунду стало наливаться красным. Вместо ответа он набросился на нее. Розалин успела отскочить в сторону, и мэр взвыл, ударившись коленом о железную койку.

Но бежать в крошечной камере было некуда, а выход охранял рыжий парень с винтовкой. Следующим движением Уоррен схватил Розалин за предплечье и притянул к себе.

– Хочешь сказать, ты простая школьница? – прошипел он ей в лицо, пока его пальцы хищно впивались ей в руку. – Как бы не так!

Он оттолкнул ее, и Розалин неуклюже шлепнулась на койку, ударившись затылком о стену.

– Я дам тебе время до завтра, чтобы хорошенько подумать о том, что ты мне скажешь, – заявил сэр Уоррен, пока она потирала ушибленное место. – И о том, что Сэм с тобой сделает, если ты не расскажешь правду сама. Поверь, он отлично умеет развязывать язык. Если, конечно, он у тебя останется.

Сэр Уоррен ухмыльнулся, но его ледяной взгляд говорил о том, что это вовсе не шутка. По спине у Розалин побежали мурашки.

– Я не та, за кого вы меня приняли! – в отчаянии воскликнула она. – Я ничего не знаю!

Но мэр не обратил на ее слова никакого внимания.

– Мне нужно имя и цель, – проговорил он. – Подумай хорошенько!

Он отвернулся и, прихрамывая, двинулся к выходу, а солдат придержал перед ним дверь.

***

Воспитание в высшем обществе накладывало свой отпечаток: Розалин считала ниже своего достоинства засорять речь бранными словами. Поэтому уже через полчаса она перебрала в адрес сэра Уоррена все, какие знала, и пошла по второму кругу.

Затылок противно ныл, от пальцев мэра на руке остался синяк, а желудок сводило от голода. Она выпила всю воду из жестяной кружки на тумбе, но жажда все равно мучила ее. От мыслей о еде и воде отвлекала лишь легкая тошнота при воспоминании об угрозах сэра Уоррена.

Что она может рассказать ему? Он считает ее какой-то шпионкой, но это же не так! Допустим, Сэм понял, что она лжет… А что будет правдой? Сказать правду о своих родителях? А если сэр Уоррен ей не поверит? Даже наверняка не поверит! Кто бросит Ньювасл и отца-мэра из-за сна!

Может быть, попросить сэра Уоррена позвонить отцу? Этот негодяй может потребовать за нее выкуп, но по крайней мере она останется жива…

Чем больше Розалин об этом думала, тем сильнее хотела оказаться как можно дальше отсюда. Вернуться бы сейчас домой… К папе… И никуда не уезжать…

Вскоре Розалин почувствовала, что у нее замерзают руки и ноги. В камере стало заметно холоднее.

Розалин принялась ходить из угла в угол, жалея о том, что у нее отобрали пальто.

Как там Джон? Что с ним? А вдруг сэр Уоррен выпытывает у него, для кого они шпионят… Розалин схватилась руками за голову, не давая страшным мыслям завладеть ею.

Нет-нет, Джон сильный, с ним все будет в порядке!

Все будет в порядке…

Розалин сорвала с койки тонкое одеяло и, усевшись на постель с ногами, закуталась в него. Однако толку от одеяла не было почти никакого. Под кожу пробирался пронизывающий холод, а с ним – отчаяние.

Где сейчас Лиз? В одной из этих камер или ее уже увезли куда-нибудь? Интересно, дают ли ей поесть? А если нет? Розалин закусила губу. Надо что-то придумать, пока не стало слишком поздно!

Свет лампы ослаб. Настала ночь.

Сэр Уоррен сказал, что придет к ней завтра. Нужно что-то придумать! Но тело била дрожь, мешая нормально соображать. Розалин пыталась устроиться поудобнее, чтобы справиться с ней, но вскоре так замерзла, что ей не хотелось даже шевелиться.

Скрипнула дверь. Розалин откинула одеяло и вскочила. От резких движений у нее закружилась голова, и она едва устояла на ногах.

В камеру заявился рыжий солдат, что приходил с сэром Уорреном.

– Пошли, командир велел, – зевая, буркнул он и грубо схватил Розалин за руку.

Измученная холодом, голодом и бесплодными размышлениями она чувствовала, что сопротивляться нет сил. Но развязное обращение парня всколыхнуло внутри Розалин горячую волну гнева.