Мой велосипед,
друг мой двухколёсный!
Ты не знаешь, нет,
той тропинки росной,
что вела меня
под густые клёны,
что звала, маня,
утром в лес зелёный
по лугам, холмам
к дремлющему бору,
где плела сама
хитрые узоры.
Ты, велосипед,
в городе огромном
стелешь робкий след
сдержанно и скромно
через семь мостов,
парки и туннели.
Ты всегда готов
быть со мною в деле.
Мы с тобой, мой друг,
капелька движенья.
Капле недосуг
мучиться сомненьем.
Транспортный поток
мощною волною,
как судьба, как рок
нас несёт с тобою.
Но в потоке том
мы идём отлично.
Что нам шум и гром?
Мы рулим привычно!
Скромно обойдём
грозные машины
и всегда найдём
путь из мешанины.
Красный светофор,
жёлтый и зелёный
с нами в разговор
вступят увлечённо.
Подмигнут такси,
проревёт автобус.
Места не проси -
Он один на глобус!
Но квартал – другой -
все в огромной пробке.
Только мы с тобой,
и скромны и робки,
продолжаем путь
рядом с тротуаром,
обогнав такси
и автобус ярый.
Побегут назад
памятники, зданья,
чей-то строгий взгляд.
И без опозданья,
вовремя со мной
ты, дружок, подкатишь.
Место под стеной
для себя захватишь…
А меня пусти
на мою работу.
Стой и не грусти,
дремли без заботы…
День пройдёт и ты
с привязью простишься
и без суеты
вновь со мной умчишься.
И прорежешь ты
весь усталый город:
парки и мосты
весело и гордо.
Утром снова в бой -
покорять дороги
и делить со мной
все мои тревоги.
Мой велосипед,
друг мой неизменный,
пусть не много лет
ты со мной бессменно,
но уверен я:
ты из мглы ненастья
вывезешь меня
на дорогу счастья!
Темза
Мосты широкими ремнями
стянули Темзы берега.
И Темзе тесно под мостами -
реке свобода дорога.
Она упрямо и упруго
скользит сквозь Лондон, как змея -
морей отважная подруга,
надежду древнюю тая,
что, слившись каждою волною
с морской заветной глубиной,
она свои тревоги смоет,
желанный обретя покой.
Но как обманчивы заветы!
Уж так устроено в веках:
с началом моря в мире этом
всегда кончается река!
А в старом Лондоне степенном,
одета в зелень и гранит,
прекрасна Темза неизменно.
Она привычно здесь царит.
Вестминстер бридж ей улыбнулся,
мост Ватерлоо подмигнул,
а древний Тауэр пригнулся -
в неё, как в зеркало взглянул.
И на груди её широкой
баркасы, яхты и суда.
Со всех морей речной дорогой
в Сент Кэт1 приплывшие сюда.
И развернулась гладь речная.
И в дали взор зовёт она.
О, Темза! Лондону родная,
Совсем особая страна!
1 Ст. Кэтрин док – большая гавань и пристань на Темзе за Тауэр бридж.
Одесские мотивы
Одесса довоенная (отрывок из романа в стихах «Юрий Сонин»)
Как хороша была тогда Одесса!
Придумать город краше – невозможно!
Беспечна, как шалунья-поэтесса,
Что к морю подошла неосторожно.
И вмиг обдало туфельки и платье
Прихлынувшей волною бирюзовой.
Она смеётся, не велит мешать ей,
И смело к морю подступает снова,
Стрелой летит по берегу, вдоль моря,
И песни озорные распевает,
Танцует, шутит, будто и не знает
Ни войн, ни бед, ни голода, ни горя.
Такой уж у неё характер странный,
Богами древними и синим морем данный!
А летним утром сонная прохлада
Ещё таится во дворах-ущельях,
Но тишину, что слаще лимонада,
На части рвёт торговое веселье:
«Ножи точить!», «Паяем-починяем!»,
«Стеклить, стеклим, остекливаем рамы!»,
«Старьё, бутылки, кости принимаем!» –
Былые голоса Одессы-мамы.
«Черешня, вишня!», «Рыба, рыба, рыбка!»,
«Берите, дамы, даром абрикосы!» –
Поёт хохлушка – золотые косы.
И день вступает во дворы с улыбкой.
Но вот затишье, а затем – извольте –
Цыган на скрипке режет чардаш Монти!
Уж вечер лёгкой шалью ниспадает
На улицы, проспекты и бульвары.
Последний луч за горизонтом тает,
И ночь тотчас свои наводит чары.
В небесных звёзднобархатных глубинах
Укрылась ночь в торжественную тогу.
И волны на своих могучих спинах
Ведут на берег лунную дорогу.
В порту уснули странники морские,
Надёжно пришвартованы к причалам.
Им снится море, словно детям малым,
И страсти не волнуют их людские.
В депо ушли последние трамваи.
Затих усталый город, засыпает…
Весна в Одессе (отрывок из романа)
Весна в Одессе. Солнечные вспышки
Сверкают в лужах, на брусчатке влажной.
И ветры день и ночь без передышки
Штурмуют с моря бастион отважный.
Для всех ветров распахнута Одесса.
Она грустит по небу голубому.
Бульвары, Молдаванка и Пересыпь
Тоскуют по весне с дождём и громом.
И грянул гром победный и весёлый!
И хлынул дождь, смывающий остатки
Больной зимы, бегущей без оглядки
С домов и улиц и деревьев голых.
Весна – хозяйка принялась за дело:
Четыре дня – и всё зазеленело!
И в первой травке, на газонах в парке
Уже цветёт лиловая яснотка,
А рядом одуванчик светит ярко.
Вот ласточка – весенняя красотка
Под старой стрехой строит деловито
Гнездо из веток, пуха и соломы,
И голуби владеют сановито
Нагретой крышей собственного дома.
Зелёными овечьими ушами
Рванули ночью на каштанах почки.
Ещё три дня, ещё три тёплых ночки,
И вспыхнули роскошными свечами,
В листву оделись старые каштаны -
Одесских улиц стражи-ветераны.
А море по-весеннему бликует.
И напоённый вешним ароматом
Под солнцем торжествующим ликует
Земли, небес и моря каждый атом!
Прозрачен мир хрустальный вод прибрежных,
Пронизанных лучами золотыми.
Ковёр зелёный водорослей нежных
Насквозь просвечен и наполнен ими.
Бормочут волны под скалой нагретой,
На берег разбегаются игриво,
Шуршат и отступают шаловливо
И манят и зовут к себе, как летом.
Вольготно дышит солнечное море,
И чайки пляшут на его просторе.
Осеень в Одессе (отрывок из романа)
Пришла пора дождей, густых туманов.
Вздымает облаков седые ризы
Громадой фантастических обманов
Солёный ветер над простором сизым.
Из моря в город он доносит звуки
Сирен, что в море к кораблям взывают.
Их голоса полны животной муки:
«Сюда, сюда…», – и глохнут, замирая.
Пустынный пляж грустит в осеннем свете.
И в плеске волн, меж старых свой причальных,
И в криках чаек диких и печальных
Мольба о солнце и прошедшем лете.
Но лета не вернуть. Бессильем полны,
Шипят на берег ледяные волны.
Все улицы завалены листвою.
Повсюду жгут костры из листьев палых.
