– Нет, я должна заняться всем дворцом, – возразила я. – Так было написано в документах господина Маргена.

– Как это – всем дворцом? – озадаченно проговорил господин Эдвин. – Но это очень трудное занятие, за которое я бы не советовал вам браться. Во дворце есть такие переходы и закоулки, куда я бы вообще не рекомендовал вам заходить.

– Я не боюсь никакой работы, господин Эдвин, – улыбнулась я.

– Понимаете, дело не только в работе… Надеюсь, вы не подписывали еще никаких документов?

– Все бумаги, что мне дал господин Марген, я подписала.

Мне показалось, что лицо Эдвина потемнело, а голубые глаза стали серыми, будто осенние тучи.

– Напрасно вы это сделали, госпожа Злата, – наконец сказал он серьезно. – Господин Марген – очень авторитетный человек, но я не стал бы ему так безгранично доверять. Но что поделать? К подписанным бумагам у нас относятся очень серьезно. Раз всё уже решено, мне остается только поддержать вас.

– Не беспокойтесь, мне приходилось выполнять сложные проекты. Я вместе с коллегами даже возводила Белый замок на Побережье, а там несколько отдельных башен, сложная система переходов, лестниц, залов и анфилад. Мы справились.

– Я не сомневаюсь в вашем профессионализме. Но Малый дворец не так-то прост…

– Мне помогут магические инструменты, – заметила я. – С ними любое дело ладится.

– Я как раз хотел поинтересоваться у вас – чем вы пользуетесь в работе, госпожа Злата?

– В первую очередь, тем же, что и все архитекторы, – это бумага, карандаши, специальные линейки, циркули и транспортиры. Но еще я привезла с собой волшебную кисть и особый альбом. Я рисую задуманный предмет, и, если все складывается хорошо, он появляется в реальности.

– То есть вы можете воссоздать любую вещь? – удивился господин Эдвин. – Мебель, посуду, одежду и даже сам дом?

– Нет, что вы, не всё так просто! Это касается только некоторых предметов, их список указан в конце альбома. Дело довольно сложное, я долго ему училась. По воссозданию предметов мне приходилось сдавать сложные экзамены в академии. А кисть зарядил волшебной магией мой чудесный профессор. Такой магией владеют лишь избранные, я не вхожу в этот круг. Но постоянно учусь разным магическим направлениям.

– Звучит совершенно сказочно. Хотелось бы мне посмотреть на этот чудесный альбом и волшебную кисть, – улыбнулся господин Эдвин.

– Я вам с удовольствием покажу! – обрадовалась я.

Мы направились обратно, шагая по тропинке вдоль роскошных гор с синими макушками. По обочинам красовались огромные белые и лиловые колокольчики, кружилась голова от аромата полевых цветов и свежего горного воздуха. Но на липах и кленах уже появились первые желтые листья, кое-где пожухла трава, и становилось грустно от предчувствия приближающейся осени.

Вот и зеленая лужайка с клумбами и красивым фонтаном. Овальный стол уже унесли, вместо него поставили скамейку с выгнутой спинкой, на которой возлежал, положив ногу на ногу, унылый Человек номер Четыре. Увидев нас, он и не подумал подняться, только кивнул – видимо, проявил таким образом невероятную вежливость.

– Странный господин, – пробормотала я.

– Да, действительно. Но он муж Альды, а ее я очень уважаю. Она женщина громкая, но зато добродушная и искренняя. Редкие качества в наше время, – заметил господин Эдвин, когда мы входили в ворота.

Пройдя по захламленному гостиничному дворику, заваленному ведрами, колесами, бочками, банками, рамами от картин, сломанными стульями и разными непонятными предметами (я заметила даже громадные, с треснутыми стрелками, круглые часы, будто снятые с уличной башни), мы оказались в отеле. Господин Эдвин шагал уверенно – видно, не раз здесь бывал – и вскоре мы подошли к двери с надписью «Это кабинет!!» На этот раз дверь была заперта.

Я открыла кабинет своим ключом, вошла и склонилась над письменным столом, чтобы достать из-под него тяжелый саквояж. Господин Эдвин, не дожидаясь просьбы, помог мне – он легко вытащил саквояж на середину комнаты и поставил посреди невзрачного серого коврика. Я щелкнула блестящими замочками, откинула ремни – и принялась шарить рукой на самом дне сумки, под платьями, коробками, папками с бумагами. Там, в двух слоях плотной розовой бумаги, я хранила самое ценное… Бесценное! Шкатулку с особым альбомом и волшебной кистью, которую зарядил творческой магией мой дорогой профессор.

Платья были на месте и коробочки – на месте. Даже мягкая игрушка – забавный плюшевый лисенок, когда-то подаренный папой, – был там, куда я его положила.

А вот розового свертка со шкатулкой на дне саквояжа не оказалось.

Глава 12. Это кража!

Совершенно опустошенная, я вновь и вновь растерянно перебирала вещи в коричневом саквояже, пока господин Эдвин сочувственно не проговорил:

– Вы позабыли волшебную кисть дома? Не надо переживать, госпожа Злата. Всякое в жизни случается. Если этот предмет так вам необходим, я пошлю за ним на Побережье тролля-возницу или своего помощника Тинка. Всё можно решить. Не огорчайтесь!

– Лучше бы я забыла! – горестно воскликнула я, перекладывая пакеты и коробочки. – Но нет, кисть и альбом кто-то забрал… Сверток с магическими вещами совершенно точно был в моем багаже. Я проверила перед тем, как пойти в душ. Он лежал вот здесь, в самом низу, на дне. Я завернула лакированную шкатулку с ценными предметами в плотную розовую бумагу. Не понимаю, кто мог это взять?

– Если так, то дело принимает серьезный оборот. Речь идет о похищении, – нахмурился господин Эдвин.

– Но кому это нужно? Ведь этими предметами никто, кроме меня, не сможет воспользоваться! Для всех это обычная кисточка и самый обыкновенный альбом. Ничего примечательного.

– Как бы там ни было, неприемлемо трогать чужие вещи, – серьезно сказал господин Эдвин. – А уж обворовывать нашу долгожданную гостью… Просто нет слов. Это позор для нас. Просто позор.

В голубой кабинет, пару раз стукнув, заглянула веселая румяная Альда:

– Вот вы где, дорогие! – закричала она. – Господин Эдвин, я вам в дорогу пирожков напекла! Лететь-то недалеко, но вдруг проголодаетесь? А сами не съедите, так Тинка угостите! А нет, так в городе перекусите! Во всем Сапфире таких не найти! Одни с маком! Другие с грибами! Третьи с малиной! Ух какие пирожки! Пух,а не пирожки!

Альда шагнула в кабинет и шмякнула на стол круглую, покрытую белой салфеткой, корзинку, источавшую душистый аромат свежей выпечки. Потом она глянула на меня (я едва сдерживалась, чтобы снова не расплакаться), на мрачного, как туча, господина Эдвина, и немного потише спросила:

– А что это такое у вас? Случилось чего? Поссорились?

– Случилось, – хмуро сказал господин Эдвин. – У нашей гостьи украли шкатулку с магическими предметами. И я никуда не поеду, пока не найду волшебную кисть и особый альбом и не положу вот сюда, на стол, перед нашей гостьей. А я найду и положу, уж будьте уверены, – в голосе господина Эдвина мелькнула непривычная жесткость.

– Подождите, как так – украли? – Альда, точно подтаявший снеговик, ухнула на «прекрасный диван». Ее круглые красные щеки побледнели. – У нас в гостинице отродясь такого не бывало! Злата, девочка, а ты хорошо поглядела?

– Очень хорошо, – кивнула я. – Всё есть, а этих вещей нет.

– Ну что ж, – выпрямился господин Эдвин. – Давайте разбираться. Госпожа Злата, вы заметили кого-нибудь, когда выходили из комнаты?

– Да. Человека номер четыре… – тихо пробормотала я, вспомнив его унылое «Неприятно познакомиться».

– Ох! Четвертый! – вскрикнула Альда и прижала к побледневшим щекам ладони.

– А кого вы увидели, когда вернулись?

– Розовую девочку-вершика… Тишу, – пролепетала я.

– Ох! Тиша!! – еще громче закричала Альда.

– А дверь в кабинет была открыта. Ключи у Шаны…

– Ох! Шана!!! – заорала Альда, и мне захотелось заткнуть уши.

– Но я ни в коем случае не хочу никого подозревать! – я вскинулась, вытерла намокшие глаза. – Это неправильно и нечестно.