— Говорит, ща тебе будет…

— Мы говорили, что он под тобой ходит, а он только смеялся..

— Да, да, говорил что и тебя грохнет…

— Мы как могли…

— Но Геон же в медпункте…

— А этот смеётся…

— Заткнитесь! — рявкнул Грин.

— Ну что, борцун за всё хорошее, против всего плохого, как поступишь? — хихикнул Здец. — Пацан- быстро припух от такой крыши и начал права качать, походу.

Размышлял Грин недолго. Окинул взглядом толпу, с любопытством смотрящую на него, сплюнул, развернулся и пошёл к директору, составлять отчёт для императора.

Лейна грустно вздохнула.

— Да не переживай, хочешь мы с Кёртом к тебе в гости придём? Посидим… — подмигнул её Пак.

— Катитесь к демонам, — беззлобно отмахнулась от них девушка и пошла к подружкам, которые ждали неподалёку и жаждали продолжения рассказа, начатого ещё на переменах, об их отношении с самым завидным женихом города.

— Ну вот и остались мы одни, дружище Кёрт… — картинно взгрустнул Пак и положил руку на плечо товарища, — А не напиться ли нам с горя местного компота до икоты?

— Нет, друг, я хочу поспать, — покачал головой Кёрт и направился к общежитию.

— Мда… — вздохнул Пак, оставшись в одиночестве возле толпы, и дёрнул подбородком в сторону отпрыска мелкой знати, пялящегося на него: — Чё вылупился?!

— Ты мне? — с удивлением округлил глаза тот.

— Ну тут только ты на меня пялишься! — недобро прошипел Пак, подходя почти вплотную

— Вот ещё, — фыркнул тот, гордо приосанившись — буду я на всякое говно смотреть!

— И то верно… — согласился Пак, не сильно ударил двумя пальцами в глаза парня и, пока тот орал и корчился на полу, преспокойно пошёл в столовую.

А вот директор Гарчек нервничал и нервничал сильно. Всё шло наперекосяк! Доверенные люди доложили, что император подозревает мятеж в городе, наместник подозревает появление мятежников в академии, а проклятый мальчишка безнаказанно калечит аристократов, что является мятежом!

Да ещё и род Пис принял этого засранца к себе. Пусть формально безумный Ван и является главой семьи, когда на деле всем заправляет его брат, но сам факт того, что Грин Моль стал теперь Грин Пис, серьёзно ограничивает внешнее влияние на парня, даже не беря в расчёт бога Лангернара.

Тут вообще история выглядела всё более странной – ну не вязался образ Грина с учеником божьим. Да и вообще, чем дольше Гарчек думал об этой ситуации, тем более странной она казалась.

— Господин, — раздался голос слуги из-за двери, — к вам Грин Моль.

— Пригласи, — коротко ответил директор.

Дождавшись, когда юноша войдёт в кабинет и скривившись, когда тот едва заметно принюхался, Гарчек указал ему на диван, а сам сел за стол.

— Итак Грин, во-первых, — директор внимательно посмотрел на ученика, откинув раскрытой ладонью золотые локоны с лица, отчего те красиво заструились между пальцами, — что мы можем доложить императору?

— Пока что только возможности… — вздохнул Грин. — Как «это» применять другим, я не понимаю.

Гарчек кивнул, достал бумагу и за следующие полтора часа они написали вполне приличный отчёт. Директор ещё хотел обсудить вопрос своего бессмертия, но Грин извинился, сославшись на необходимость присутствовать на ужине странного судьи, и, уточнив у Гарчека адрес, поспешно покинул кабинет.

Но по городу он предпочёл прогуляться пешком и не спеша. Вечерняя суета горожан завораживала, а витрины дорогих магазинов центра манили светом и удивительными товарами.

Парень усмехнулся. Ещё месяц назад он бы счёл за счастье просто постоять возле них и не получить при этом пинка, а сейчас его даже не особо манят выставленные побрякушки. Внезапно его взгляд зацепился за самую обыкновенную, но очень блестящую лопату, в белоснежный черенок которой были инкрустированы драгоценные камни.

— Так вот где ты всплыла… — пробормотал Грин, покачал головой и стал искать особняк под нужным адресом.

Привратник моментально открыл широкую, дорогую дверь в сплошном высоком заборе, стоило парню найти нужный дом и подойти к воротам чуть ближе. Кивнув склонившемуся старику-привратнику, Грин прошёл по мощёной дорожке и поднялся на широкое крыльцо со стальными, витиеватыми перилами.

Слуга распахнул перед ним двери и парень, сглотнув и вытерев потные ладошки о штаны, вошёл в просторный холл трёхэтажного особняка.

— Прошу, юный господин, отец ожидает вас! — всё тот же слуга низко поклонился и указал на зал справа, откуда слышались голоса.

Едва Грин вошёл, как голоса стихли и к нему обратились три пары глаз с разных сторон большого стола.

— А, сын, ты наконец пришёл, — кивнул судья Ван с улыбкой и указал на место возле себя, где уже стояло широкое блюдо с едой, — садись, расскажи: как учёба?

Красивая женщина в облегающем синем платье, большими серьгами в ушах и с очень сложной причёской, смотрела холодно и безразлично. Возле неё сидел молодой мужчина в костюме, очень похожий на Вана. Его глаза казались очень жестокими, а взгляд пронизывал насквозь и вызывал мурашки на спине.

Сев на указанное место, Грин с трудом сдерживал дрожь рук, не понимая, с чем это связано. Ели в полной тишине, как того требует этикет.

— Ну так твои дела в академии? — вновь спросил Ван, легонько хлопнув по плечу парня, когда они отодвинули пустые тарелки.

— Нормально… отец… — кое-как выдавил из Грин, робко поднял глаза на мужчину и остолбенел!

Во взгляде это странного человека не было ненависти, насмешки или жажды мести! Только интерес, сочувствие и то, чего Грин никогда не знал, но с самого раннего детства искал в каждом взгляде – выражение «я всегда буду рядом и поддержу тебя».

Ком подступил к горлу юноши и он бы разрыдался, если бы не чрезмерно громко звякнувшая посуда.

— Дорогой племянник, не поможешь ли мне убрать посуду? — громко спросил брат Вана и добавил крайне позитивным голосом: — Прислуга сильно занята подготовкой твоей комнаты, но мы Писы, не гордые, сами все соберём! Ведь так?

— Да, конечно… — рассеяно ответит Грин.

Они принесли грязные тарелки на кухню и с улыбками послушали оханье повара, что не пристало господам заниматься подобным. Назад шли через небольшую кладовку, чтобы прихватить полотенца, где мужчина вдруг набросился на Грина, схватил его за горло и прижал к полкам! Это стало такой неожиданность для парня, что он не успел ничего предпринять…

— Прости парень, — усмехнулся «дядя», всё крепче и крепче сдавливая горло юноши при помощи магии, — но прийти сюда было плохим решением. Мой брат безумен и никогда не имел детей, но прямой наследник нужен в любом случае, иначе я лишусь власти. Наверное, ты бы мог сыграть эту роль, но я тебя не знаю и не могу доверять. Прощай.

Давление руки на шею многократно усилилось и в небольшом помещении раздался глухой треск ломающихся костей.

Бледно-синий свет озаряет полки, играет бликами на посуде и оттеняет разрастающийся ужас в глазах «дяди». Грин держит запястье мужчины и медленно сдавливает, отстранённо глядя куда-то сквозь него.

Тот пытается вырваться, но вдруг осознаёт, что не может не то что пошевелиться, а даже просто закричать – странное свечение от парня быстро перетекает на него и равномерно сдавливает со всех сторон.

А Грин просто тренируется – использует ту внутреннюю энергию, которую поглотил утром. Она удивительным образом послушна его воле и выполняет любую команду. Юный маг уверен, что она может даже принять истинно физическую форму и без промедления проверяет это.

Сияние вокруг беззвучно кричащего мужчины становиться осязаемым и прорастает острыми шипами внутрь его тела. Теперь уже стальная оболочка сжимается вокруг «дяди» со страшной силой, но на пол из неё не падает ни капли крови.

— Прощай, — кивает спрессованному шару плоти Грин и убирает со своей шеи кровоточащий обрубок руки.

Он гасит бледно-синее сияние вокруг себя и окидывает взглядом кладовку, в поисках подходящего мешка или ведра.