Однако Беатрис не мечтала о герцоге или сыне министра. Она не хотела выходить замуж за чужестранца. Она хотела стать магом, и на ее пути стоял брак. Беатрис должна была вернуть гримуар, который украла у нее Исбета. Это был ее единственный шанс!

– И нынче вечером ты тоже ухватишься за эту возможность, – сказал отец. – Знаю, тебе не нужно объяснять, как важен для нас твой дебют в обществе. Я верю, что ты способна правильно оценить людей, с которыми сегодня познакомишься. И все же не забывай наслаждаться балом и постарайся завести друзей. Получай от танцев удовольствие.

Сегодняшний вечер знаменовал начало череды приемов, пикников, представлений и прочих мероприятий, что позволят Беатрис претендовать на столь высокий статус, насколько очаровательно она будет держаться, или рухнуть вниз – если она себя запятнает. Как одновременно достичь успеха в обществе ради семьи и провалиться в качестве невесты ради самой себя?

– Я буду изо всех сил стараться, папа.

Больше говорить ей ничего не требовалось.

Отец помог Беатрис выбраться из экипажа.

– Уверен, удача тебе пригодится.

Он сам не представлял, как был прав.

– Мне принесут обед в комнату, а потом я прилягу отдохнуть перед приемом. Вероятно, я пропущу ужин, займусь подготовкой.

Отец ласково ей улыбнулся.

– Я буду гордиться тобой, дорогая.

Войдя в дом, Беатрис поднялась к себе в комнату, чтобы Клара помогла ей раздеться и улечься в постель. Когда принесли поднос с обедом, Беатрис забрала его, сказав, что поклюет немного, пока читает.

Клара освободила ее от модного тесного корсета и оставила отдыхать, закрутив на волосах папильотки для вечерних танцев в ассамблее. Беатрис молча досчитала до ста, а потом вскочила с постели.

Платье, что предназначалось для вечернего приема, лежало так, чтобы Беатрис смотрела на него, пока не заснет, но она не бросила на наряд и взгляда, дергая за шнурок, который свисал с потолка.

Поднять одной рукой тяжелый поднос по узкой лестнице, что вела на чердак, было непросто. Приходилось ставить свою ношу на ступеньку, ширины которой едва хватало, карабкаться вверх и снова переставлять поднос. Дважды Беатрис чуть его не уронила. Темнота наверху пахла пылью и старой бумагой. Беатрис выбралась из чердачного люка, одетая в одну сорочку. Закрыв крышку, чтобы не споткнуться и не свернуть себе шею, она достала коробку со спичками. Прошептала заклинание, зажгла искру, а затем коснулась пламенем остальных свечей, сказав:

– Дайте свет и никому не причините вреда.

Фитили затрещали и вспыхнули, бросая мерцающие тени на скошенную крышу чердака. Беатрис вытащила из своего маленького хранилища книгу – «Сказания об Иджанель и других героях» Э. Джеймса Куртфилда – и нашла зашифрованное среди стихов заклинание:

Призвать малого духа удачи.

Беатрис положила томик на колченогий стол.

Она еще раз прочла инструкцию и опять задумалась: сработают ли слова призыва, если не написаны на мизунхе? Но маги Чесленда занимались колдовством и до того, как переняли традиции Ордена. Все должно получиться. Беатрис попрактиковалась в знаках, необходимых для призыва. Проверила и перепроверила последовательность символов, потом, не произнеся ни слова, начертила их в указанном порядке.

И тогда Беатрис заколебалась, всего на миг. Эта магия была более сложной, чем та, которой она до сих пор отваживалась заниматься, однако необходимо овладеть ею, чтобы в будущем научиться призывать Великого духа. Нужно провести ритуал, нельзя все испортить.

Беатрис подержала ладонь над каждым символом, дыша особенным образом, чтобы наполнить знаки собственной волей. Она втягивала воздух, задерживала его и трепетала, чтобы оживить круг и поместить его между царствами плоти и духа. Каждый знак следовало зарядить правильным дыханием, верной вибрацией, точным положением пальцев – и воздух начал двигаться, льнуть к ее коже, пока призыв пробуждался, символ за символом, вдох за вдохом, знак за знаком.

Энергия накапливалась и мерцала, Беатрис видела ее краем глаза, она была ярче, чем свет свечи, пронизанная радужными вспышками золотого, розового, зеленого. Воздух стал туманным и живым, Беатрис оторвалась от мира плоти, приблизившись к царству духов.

Она подавила желание уставиться на происходящее, ахнуть от удивления, как дитя. Но магия струилась сквозь нее. Беатрис коснулась эфира и задержала силу в своих руках, своем дыхании, своем теле – это было лучше самой чудесной музыки, самой изысканной еды. Обладать силой, приблизиться к таинствам – ничто не могло с этим сравниться. Не существовало ничего равного этому.

Беатрис вдохнула магию, придала ей форму своей просьбы и замкнула заряженный круг. Она очутилась между мирами. Ее тело казалось больше, чем на самом деле. Сознание Беатрис расширилось до ее эфирной формы, тела, видимого духам и магам, мягко светящегося в круге, что вращался с помощью ее жизненной силы. Она дрожала, ее руки тряслись, но Беатрис впитывала все больше силы, больше и больше, пока не переполнилась, словно бурдюк с водой, подготовившись к ритуалу.

– Нади, дух удачи, я призываю тебя, – прошептала она. – Я принесла тебе сладкий нектар и мясо. Они твои, если поможешь мне. Нади, дух удачи, я знаю, ты рядом.

Она взяла горсть клубники, блестящей и красной, и положила ягоду в рот. Откусила, насладившись сладостью на языке.

– Нади, дух удачи, – пробормотала она, чувствуя на губах вкус клубники. – Ты голодна, а у меня здесь столько вкусного.

За кругом моргнул свет.

«Нади хочет. Дай мне».

Дух говорил на одном с ней языке, и Беатрис вздохнула с облегчением. Все получилось даже без знания мизунха.

– Мне нужна твоя удача, Нади. Я угощу тебя в обмен.

Нади то росла, то сжималась, прощупывая удерживающий ее крошечный купол, соблазнившись единственным, что нравилось духам, – притягательностью телесного.

Духи жаждали мира плоти. Они хотели есть. Пить вино. Хотели бегать, танцевать и касаться всего, чего только возможно. Хотели ощутить стены тела, вкус ягод. Но самое главное – они хотели заполучить все это навеки, потому искусство и наука высших таинств были закрыты для женщин, их следовало беречь от опасности – ведь дух мог получить именно то, чего жаждал больше всего – дом, жилище внутри еще не родившегося ребенка.

– Это книга, – начала Беатрис. – Конкретная книга. Она была у меня. Обстоятельства и хорошо подвешенный язык вырвали книгу у меня из рук. Я хочу, чтобы ты помогла ее вернуть.

«Да, – сказала Нади. – Я вижу ее у тебя в воспоминаниях. Я чувствую, как замирает твое сердце, когда ты ее читаешь. Я знаю, зачем она тебе. Что ты дашь мне, если я обману судьбу и верну тебе книгу?»

Беатрис протянула ягоды.

– Все это – твое, а еще у меня есть мясо – копченые свиные щеки, глазированные в меду. У меня есть белый сыр из пещер Стиллана. И вино из Кандиша.

«Но я знаю, что ты сделаешь с книгой, когда ее раздобудешь, – сказала Нади. – Ты призовешь Духа-союзника. Ты заключишь Великую сделку. И тогда Нади будет не с кем торговаться, ни нектара ей не достанется, ни мяса. Нади хочет больше».

– Тебя призовет другой чародей, Нади. Ты пригодишься другому заклинателю, – успокаивала ее Беатрис. – Нади всегда будет нужна.

«Нади хочет больше сейчас».

– Я не могу разрушить круг, чтобы принести тебе еще еды, – ответила Беатрис. – Все, что я могу тебе предложить, уже в его пределах.

Она поняла, что сказала, буквально через мгновение, и стиснула зубы. Дух удачи стал ярче, вытянулся.

«У тебя есть больше, – произнесла Нади. – Ты можешь дать мне большой дар».

О нет, нет, ни за что. Это ее первый малый призыв! Беатрис хотела, чтобы дух наставлял ее, а не поселился в ее теле, пока она возвращает себе гримуар. Она попросила на кухне лучшее из того, что могли предложить повара, едва притронулась к пище и не позволила Кларе забрать поднос. Дух удачи – не самый сильный дух, но и ему щедрого подношения и вина оказалось недостаточно.