— Не бойся, никто не увидит тебя. — словив мой немного напуганный взгляд, ответил на немой вопрос Эдик. — Они будут видеть лишь наш дом, не стоит волноваться. Для них окна всего лишь стена.

— Слушай, — нерешительно мямлю я, захотев поинтересоваться обитателями этого леса, а потом резко затыкаюсь, взглядом натыкаясь на чертову туалетную яму. — вот же чёрт.

— Что? — с любопытством спросила чёрная морда. — Что там такое? Реально черти? Вот же идиоты!

— Туалетная яма. — выпаливаю на одном дыхании, накрывая тесто полотенцем, чтобы оно настоялось часика два. — Вот же блин.

— Ругаешься? — удивился кот. — Туалетная яма с твоих уст прозвучала нецензурной бранью. Как же грубо, Марго.

— Нет же, во дворе у нас туалетная яма! Нам нужно засыпать её чем-то, иначе нельзя. — негодую я, хлопнув себя по бедрам. — Только вспомнила о ней! Ну вот же свалились проблемы на мою голову! За что мне всё это?!

— Зачем? — искреннее изумление скользнуло в его голосе. — Тебя эта яма не трогает и ты не приближайся к ней. Зачем тебе она, если у тебя нормальный туалет появился? Марго, а ты ненасытная.

— Как зачем? А если кто-то упадёт туда? — я раздраженно цокнула языком. — Мне хватает своего туалета, не неси чушь.

— То — это не наши проблемы. — равнодушно отозвался фамильяр. — Нечего ходить там, главное, что ты знаешь, что там яма. Просто будь осторожной, а лучше вообще не выходи из дома.

— Ага, конечно, — настала моя очередь фыркать. — а потом нас с тобой обвинят в том, что мы целенаправленно хотели загнать всех в эту безжалостную ловушку и сожрать их мозги, а после закусить потрохами. Нет, не вариант.

— Так это они под ноги не смотрят. Тем более зачем их жрать? Такое дерьмо будет не по вкусу.

— Нет, так дело не пойдёт. — я сняла с головы махровое полотенце и повесила его на стул, а после заколола мокрые густые волосы крабиком, который предусмотрительно взяла из ванной комнаты. — Пошли, котяра. — легонько пинаю чёрный комок шерсти. — Нам нужно закопать яму, где лопата?

— Маргоша, ты издеваешься? Это же прекрасная ловушка для мага! — возмутился он. — Только представь, как он туда падает! Марго, это же мечта! Давай не будет закапывать.

— Так нельзя, — отвечаю недовольное. — покажи где находится лопата, нам нужно решить этот вопрос прямо сейчас.

— Ну, Марго! Зачем?! Маргоша! — словно малое дитя, чуть не заревел кот. — Не надо, пусть будет!

— Нет, Эдик. Так нельзя делать, нужно закопать яму. А вдруг я сама туда свалюсь? Ты же знаешь! — возмутилась я. — Это в первую очередь моя безопасность!

— И ты будешь копать? Ну давай без этого! — закатил он жёлтые глаза. — Не смеши, в этом теле ты ничего не можешь, как бы это не звучало. Ты посмотри на эти худенькие ручки, Марго, а если поломаешь?!

— Пошли, говорю.

— Нет, не хочу! Давай просто листьями закидаем, а вдруг кто-то захочет подойти к тебе, когда меня не будет рядом? Их же, как крыс болотных поразводилось! — вдруг вкинул очевидный факт котяра. — Мало ли, что у них в голове? Вдруг навредить захотят, а? Давай сделаем ловушку, Маргоша. Я просто о тебе беспокоюсь. Переживаю.

Я замолчала на пару минут, активно крутя шестерёнками в голове. И вправду, вдруг кто-то решит дом спалить, когда кота не будет? Молча киваю, соглашаюсь.

— Ладно, пошли делать ловушку.

Мы и ловушку сделали, и самсу.

Весь вечер просидели на деревянном крыльце, поедая горячую самсу, обсуждая жителей этого мира и всё на белом свете. Нужно следить за языком, потому что Марго была той ещё злобной стервой. Оказывается, что ей вполне нравилась её чёрная репутация. Она любила считать себя великой ведьмой, хотя даже не умела колдовать. Ей нравился Леон своим красивым лицом и она бездумно хотела оказаться в его объятьях, совершенно не слушая фамильяра. У них были напряженные отношения, но они держались вместе. Кот оберегал её, потому что она часть меня. Марго была в моем теле.

Мне так нравилось слушать тихий голос фамильяра, поглаживать его по чёрной шерсти, чтобы не потерять эту тонкую нить реальности. Кот всё прицепился к моей фразе про чебурек, спорить начал о том, что самса чебуреку не соперница. Она вкуснее, нежнее, а я спросила ел ли он вообще когда-нибудь чебурек, особенно вокзальный? Есть в этом своя особая атмосфера, когда поезда проносятся мимо, а сок от чебурека стекает по рукам, тогда и трава была зеленее. Кот помолчал пару минут, и всё же признался, что нет, отчего пришлось пообещать, что я сделаю ему самый вкусный чебурек в этом мире.

Мне хотелось подарить ему радость, но только через еду я способна передать ему свою благодарность. Если бы не он, то я бы пропала. Эдгар наконец-то рассказал мне о своём прошлом. Забрался мне на колени, спёр мою самсу и жалобно хныкал, отчего я почувствовала искреннее сочувствие к фамильяру. В своём роде у него, у единственного были проблемы с хозяйкой, отчего никто никогда не воспринимал его всерьёз. Кот всё объяснял мне, что род наш уже, как пару столетий существует. Делился самым сокровенным, говоря о том, что он мечтает сделать меня самой сильной ведьмой в мире и утереть носики своим знакомым, отчего я едва слышно хихикала в кулак, с упоением глядя, как он искренне восхищался моим возможным потенциалом.

Искренность красит чужие лица, мордочки, лишь так собеседник становится поистине живым. Он был таким милым, что все прошлые обиды напросто забылись. Мне нравилось разговаривать с ним, пускай он и всего лишь кот. Самый лучший кот. Я получала удовольствие от его громкого голоса, ведь он напоминал мне о том, что жизнь продолжается несмотря ни на что. А может мне стоит попробовать не вспоминать о доме? Что-то я рано загнала себя в эту чертову паутину отчаяния, времени ещё много. Но, хотя, как можно не вспоминать о родном месте?

— Пошли спасть, Маргоша. — вдруг зевнул котик, спрыгивая с моих ног. — Сон является залогом успеха. Нам нужно много спать и хорошо кушать. — вильнул он толстым задом.

— Ну ты и толстяк. — прохрипела я, почувствовав ломящую боль в конечностях. Кот отсидел мне ноги. — Отдавил мне ноги, толстопуз. — дразню животное, смотря в его жёлтые глаза. — Как ты так быстро бегаешь с таким то весом?

— Ты почему обзываешься?! Марго! — моментально закричал кот, отчего я рассмеялась. — Совсем с ума сошла? Нахалка! Ты чего себе позволяешь?! Сама толстая! Это ты толстопуз! Ещё и обзывает меня?! Наглая девчонка!

Было нечто родное в этих обидных словах, они не были сказаны со зла, пускай и могут звучать неприятно, но эта маленькая перепалка смогла заставить меня улыбнуться шире. Я вспомнила тётю Тамару и на душе стало тепло.

— Ну прости, — вид возмущённой морды кота был слишком смешным, чтобы я так легко успокоилась. — я так больше не буду, Эдик. Ну не обижайся. Ты самый очаровательный котик на свете, тебе очень идёт большая задница и висящие щечки. Ты милашка. — шутливо хватаю кота за хвост, не причиняя ему боли, просто мимолётное прикосновение.

— Ещё и ржешь, как будто здоровенный тюлень! Толстая задница?! Грубиянка! Это у тебя щеки висят! — никак не унимался фамильяр.

— Хорошо. — легко соглашаюсь, открывая входную дверь. — Я тот ещё пончик.

— И ноги у тебя палки! — продолжал верещать обиженный кот.

— Да поняла я, успокойся уже. — громко хмыкаю, закрывая деревянную дверь на железную петельку и проходя к другой, обратно в квартиру.

Облокачиваюсь спиной об светлую дверь, отчего-то замирая у порога своего родного места. Словно святая обитель, моя квартира смывает своим приятным запахом тяжесть прошедших дней. Я улыбнулась, ведь мне так не хватало дома.

— Ага, обидно?! — злорадно протянул котяра.

— Нет, — искренне ответила я. — меня и похуже называли, если честно.

Я зашла в свою спальню, отчего кот последовал следом. Хватаю из шкафа запасную пижаму и сразу же ловлю котяру за брюхо, когда тот хотел запрыгнуть на мою кровать. Кот протяжно замявчал, недовольно брыкаясь в моих руках.