Потом ещё по мелочи было всякое: то сосед в город к детям съедет и нам корову чуть ли не задарма отдаст, то до бригадира меня повысят, то в лотерейку чуток выиграю. И всё бы ничего, да вот закономерность странная: удача всегда перед родами приходила. Между ними – ничего такого особенного. Работа, забота – всё как у всех, а как рожать или чуть погодя, так обязательно какой-нибудь фарт выпадет. Так что на судьбу мне грех обижаться. Видимо, бережёт она нас, ну и мы от трудностей не отворачиваемся.

– А в лотерею много ль выиграл?

– Да не-е-е, не очень много. Поменьше тех царских монет, конечно, но тоже хорошо.

Мы въехали в город. Минут пять двигались в молчании: попутчик мой, видимо, в воспоминания погрузился, а я переваривал удивительную историю, старался примерить её к себе, всё думал, смог бы я вот так же судьбе довериться или струсил бы.

– На остановке тормозни, земель, – прервал размышления мой попутчик, – дальше я сам доберусь.

Я снизил скорость и прижался к обочине. Мужичок снова полез в карман и достал аккуратно сложенные купюрки.

– Держи, друг, выручил! – протянул он мне рубль.

– Иди ты! – отмахнулся я. – Везучесть везучестью, а деньги тебе всё равно нужны, с твоими-то выводком. Ступай, выпей пивка за меня лучше.

– Спасибо, зёма! Удружил. Обещаю, за тебя выпью и на славу погужу! А то когда же ещё я так вырвусь?

– Да вырвешься, делов-то? Жена вон какая у тебя добрая.

– Добрая-то добрая, да не до того нам потом будет. Рожает она скоро, – как-то обыденно, будто речь о покосе шла, скал мужик.

– Как?! Опять?! – подскочил я в очередной раз.

– Опять, – вздохнул мужик. – Но это точно последний! Точно!

На этих словах он вышел из машины, похлопал себя по карманам пиджака, проверяя паспорт с деньгами, затем сел на скамейку остановки и принял расслабленную, немного мальчишескую позу, скрестив перед собой вытянутые ноги и уперевшись руками в скамейку. Он смотрел вдаль и ждал автобус, хотя, может быть, даже не автобус, а свой очередной подарок от судьбы, который определённо не заставит себя ждать, если только не испугаться и довериться ей. Весеннее солнце ласково гладило его тёплым лучом по линялой кепке и тихо приговаривало: «То ли ещё будет! То ли ещё будет!»

По тротуару в сторону вокзала, обходя широкие засыпанные листьями лужи, шёл пожилой батюшка. Одной рукой он опирался на старую, потёртую трость, а другой, свободной, поддерживал полы чёрного подрясника, чтобы тот не запачкался осенней мезгой. Походка его выдавала некую немощь, приключившуюся то ли с ногами, то ли со спиной, но, тем не менее, шёл он весьма резво, хоть осторожно и слегка согбенно.

– Смотри – батюшка, – сказала Ксюша своей подруге, когда те выехали из-за поворота, но ещё не успели поравняться с фигурой в рясе. – Давай подхватим?

Лена, сидевшая за рулём, успела среагировать и, чуть обогнав пожилого человека, прижалась вправо, к тротуару.

– Батюшка, давайте подвезём? – крикнула Ксюша из приоткрытого окна.

– Отчего и не подвезти? – согласился батюшка и улыбнулся.

Он подошёл к машине, открыл дверцу и не без труда, покряхтывая, вместил в автомобиль своё немолодое тело. Немого повозился с тростью, пытаясь удобно и безопасно разметить её в салоне, и захлопнул дверь. Выдохнул.

– Вот спасибо! Вот удружили! – порадовался он. – А то пока до вокзала бы дошёл, весь мокрый был бы.

– Да, погодка сегодня не очень, – согласилась Ксения, – но дождя вроде не обещали. Да и небо достаточно ясное.

– Вам на вокзал? – уточнила Лена, разглядывая в зеркало заднего вида пожилого мужчину.

На вид ему было около шестидесяти, широкое доброе лицо, серые живые глаза, волосы с проседью, собранные сзади в аккуратный хвост, и недлинная густая борода цвета перца с солью.

– Да, домой вот еду, – ответил он. – По делам к вам сюда приезжал, пора возвращаться.

– Издалека приехали? – спросила Лена, силясь вспомнить, где она его раньше видела.

Внешность батюшки была весьма характерной для человека его призвания и образа жизни, но было в нём что-то ещё неуловимо знакомое, даже известное.

– Да не скажу, чтобы прям издалека, – ответил батюшка, – но и не близко. Из Дивеево я.

– Ого! – оживилась Ксюша. – Прям из монастыря?

– Из него самого, – теперь уже оживился и батюшка. – Смотрю, знаете про него.

– Да кто же не знает? – сказала девушка.

– Есть те, кто и не знает, – ответил батюшка и немного погрустнел, но тут же снова улыбнулся и добавил. – Были там?

– Я дважды, – словно школьница-отличница отчиталась Ксения.

– А я вот никак не доберусь пока, – ответила Лена и перехватила в зеркале заинтересованный взгляд батюшки.

– Надо бы, – сказал он.

– Вот и я говорю, что надо! – отозвалась Ксюша вместо Лены. – Я двоих детей там вымолила, – продолжила она, повернувшись к мужчине лицом, – и ей говорю – езжай! Но она всё никак.

– Тоже о детках молить? – уточнил батюшка, глядя Лене в глаза через зеркало.

Та молча кивнула.

– Да, – ответила за подругу Ксюша для пущей убедительности.

– Детей вообще нет?

– Есть, дочка одна, – ответила Лена, смотря на дорогу, – но она уже большая, а ещё малыша всё никак не рожу.

Батюшка задумался, потом улыбнулся.

– Да не переживай ты, будет у тебя ещё ребёночек, будет. Мальчик.

– Мальчик? – удивилась Лена.

Ксюша расплылась в улыбке.

– Мальчик, – подтвердил тот. – А что, не устраивает? – усмехнулся батюшка и огладил бороду.

– Да нет, – стушевалась Лена. – Просто всегда думала, что ещё одна девочка будет.

– Человек предполагает, а Господь располагает.

– Это точно, – подтвердила Лена.

– Будет, будет мальчик. Ты не переживай. А как родишь – приедешь ко мне туда, в Дивеево. Вот и посмотрим, сполнилось ли.

Лена улыбнулась. Ей очень захотелось верить.

– Приеду, конечно. Что б и не приехать?

– Вот, – довольно улыбнулся батюшка.

– А как вас там найти?

– Я при Троицком соборе служу, как раз где мощи батюшки нашего Серафима хранятся. Когда приедешь, спроси отца Серафима. Я там один – не перепутаешь.

Лена удивленно вскинула брови – так вот кого он ей напоминал! Серафима Саровского!

– Ого! – не сдержала своего удивления Лена. – Отец Серафим и у Серафима Саровского на службе. Вот это совпадение!

Батюшка улыбнулся кротко:

– Да. Чудны дела Твои, Господи…

– А вам не говорили, что вы даже похожи на Серафима Чудотворца? – теперь уже удивлялась Ксюша, которая к тому времени развернулась всем корпусом к батюшке и разглядывала его во все глаза.

– Как же? Говорили, – ответил он, смущённо потупив взгляд, – постоянно говорят. Только куда уж мне, грешному, до угодничка нашего?

Лена повернула к зданию вокзала, остановилась.

– Приехали, – сказала она, внезапно ощутив непонятную ей горечь от предстоящей разлуки.

– Как раз вовремя, – ответил батюшка Серафим. – Спасибо вам за добро – услужили старику. А то быть мне мокрым по самые кости.

Отец Серафим открыл дверцу и вышел из машины, наклонился в салон и добавил, обращаясь к Лене:

– А ты, детка, не грусти – и сына жди. А как родишь – приезжай ко мне. Обещаешь?

– Обещаю, – ответила она и широко улыбнулась.

– Ну, добро, – сказал старец и закрыл дверь, взглянул на небо и резво направился ко входу вокзала. Как только он зашёл внутрь, из рябой, дырявой тучки, неизвестно откуда и когда прибежавшей, вдруг выплеснулся густой дождь. Девушки переглянулись, не в силах выразить свое удивление в словах.

– Ну что, мать, – сказала Ксюша, – жди теперь сына.

И сын действительно родился. Родился через год после той памятной встречи. На радость всем тем, кто ждал и верил, и на удивление тем, кто веру потерял. Как только мальчишка дорос до возраста, когда его стало возможным оставлять без мамки, Лена с мужем поехали к батюшке Серафиму в Дивеево. Договаривались же.