В указанном кабинете ему довольно быстро оформили необходимые бумаги, и буквально минут через пять-десять миловидная медсестра с добрым круглым лицом проводила Мякина до его номера, кратко изложила, что ему надлежит сделать в ближайшее время, и удалилась, пожелав ему спокойного отдыха в его номере, который, как он сам себе представил, теперь на двадцать дней станет его домом.

Мякин огляделся вокруг. До посещения врача оставался почти час, а до обеда — и того больше. Его номер представлял собой довольно большую комнату с широкой кроватью, маленьким диванчиком в углу. Длинный стол с зеркалом напротив кровати, шкаф, тумбочка и пара кресел завершали мебельное убранство его нового дома. Мякин несколько отрешённо пошатался среди незнакомой обстановки, заглянул в туалет и душ, осмотрел шкаф и все ящики стола, сел в кресло и, взглянув на солидный чемодан, решил до посещения доктора разобрать всё, что супруга приготовила ему для санатория.

Через полчаса шкаф был заполнен рубашками, свитерами, брюками и прочей одеждой, которая обычно необходима мужчине средних лет в зимний период. Мякин, удовлетворённый разборкой чемодана, подошёл к большому окну и мечтательно взглянул на заснеженные ели и сосны санаторного пейзажа. Он попытался вспомнить, когда же в последний раз посещал лесную природу, и его воспоминания остановились в далёком детстве, когда он ещё совсем мальчишкой, учеником начальных классов, отморозил нос и щёки, катаясь на лыжах в сильный холод, а мать с причитаниями, охами и вздохами оттирала ему побелевшие места чем-то тёплым. Он с того случая запомнил только её вздохи и покалывания кожи на щеках и носу. А ещё он вспомнил, как из любопытства лизнул на морозе железяку и как язык прилип к промороженной поверхности, — и ему пришлось срочно бежать домой, держа в руках этот железный прут, и в тепле ожидать, когда железяка отлипнет от языка.

Мякин взглянул на настенные часы — пора было отправляться к доктору. Он переоделся в мягкие брюки и любимый тёмный свитер, забрал со стола санаторную карту и талон на питание, вышел в коридор и не спеша зашагал по светло-зелёной ковровой дорожке.

У кабинета врача в двух креслах расположились две угрюмые личности. Мякин вежливо поздоровался и спросил:

— Все к врачу?

Пузатый мужчина, сделав чуть приветливое лицо, ответил:

— Все туда.

— Тогда я за вами, — бодро сказал Мякин и расположился рядом с пузатым.

Пузатый поёрзал в кресле и пробурчал:

— Уже пятнадцать минут сидим.

Вторая мрачная личность — тощий мужчина — кивнул в подтверждение слов пузатого и добавил:

— Дамочка вошла проблемная. Такая любого доктора заговорит!

Мякин не знал, стоит ли ему включаться в разговор, и молча разглядывал дверь кабинета врача. В это мгновение дверь приоткрылась и немолодой женский голос, видимо, продолжая разговор, произнёс:

— Так я эту процедуру приму три раза и потом…

Из глубины послышался мужской баритон:

— Потом зайдёте ко мне, и по самочувствию мы определимся.

— А если я почувствую себя плохо… — Окончательно не открывая дверь, женщина осталась в кабинете.

— Тогда сразу ко мне, — ответил доктор.

— То есть сразу? — переспросила посетительница.

— Ну да, — послышался уверенный ответ.

— А если вас не будет? — спросила женщина.

— Тогда к дежурной сестре, — ответил доктор.

— Да, конечно, к дежурной, — неуверенно согласилась посетительница и вновь спросила: — А если ночью, что тогда?

Наступила пауза — видимо, доктор подбирал нужные слова.

— Тогда к сестре. Там у вас в книжечке есть номер телефона.

— Доктор, вы знаете, — послышался настойчивый голос пациентки, — я приехала одна. Мой муж — очень занятый человек. А если плохо станет ночью, кто позвонит по телефону?

В кабинете вновь возникла пауза.

— Нечего одной шляться по санаториям! — тихо прошептал тощий мужчина.

— А вы бы поторопили её, — предложил пузатый.

— Почему я? — ответил тощий.

Пузатый задумался и некоторое время соображал, что ответить.

— Хорошо, хорошо, — послышался докторский баритон, — я предупрежу дежурного врача и медсестру, чтобы за вами проследили.

— У меня номер… — Пациентка назвала цифру, которая показалась Мякину знакомой.

Пузатый ответил тощему:

— Потому что вы первый — сейчас ваша очередь.

— Я не думаю, — возразил тощий, — что мне следует вмешиваться. А вот молодой человек мог бы вмешаться. — И он взглянул в сторону стоявшего рядом с пузатым Мякина.

Тот напрягся и вспомнил, что пациентка назвала номер, находившийся рядом с ним, но ближе к лифту, и подумал:

«Вот беспокойная соседка мне ни к чему».

— Вы почему молчите? — обратился к нему пузатый. — Вы последний, то есть крайний в очереди, поэтому вам и следует её поторопить. В ваших же интересах побыстрее попасть к врачу.

Мякин как можно вежливее и даже с некоторой весёлостью ответил:

— Я не тороплюсь. До обеда ещё далеко. Все успеем пройти. — И для большей, как ему показалось, убедительности добавил: — Обедом надо делиться, а ужин вообще отдать.

Пузатый с удивлением повернулся к Мякину:

— Вы на что намекаете?

Мякин растерянно посмотрел на пузатого и сообразил, что тот страдает от ожирения.

— Нет, что вы! Я ни на что не намекаю, — испуганно ответил Мякин. — Это есть такая поговорка. Я её ещё от бабушки слышал. Извините, если что не так.

— Так я пойду, — послышался голос из-за двери.

— Да, конечно, — громко ответил доктор.

— Ну, наконец-то! — недовольно прошептал тощий. — Интересно: как её терпит муж, очень занятый человек?

— Вот потому и занят, — тихо добавил пузатый, — что терпеть её не может.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась дама — женщина средних лет в элегантном тёмном платье, изящно подчёркивающем её аппетитную фигуру.

— Прошу прощения! Я, наверное, задержала вас, — обратилась она к сидящим в креслах и, скользнув независимым взглядом по напряжённым фигурам тощего и пузатого, повернулась лицом к Мякину.

— О! Да вы ещё и стоите! Ради Бога, извините за то, что заставила вас ждать! Надеюсь, теперь очередь пойдёт быстрее.

Тощий вскочил со своего кресла и неожиданно заявил:

— Ничего страшного! Всё хорошо. Мы понимаем, что с врачом общаться надобно не спеша.

— Да, вы правы, — спокойно отреагировала дама и не торопясь зашагала по коридору. Присутствующие долго смотрели ей вслед, пока её фигура не скрылась за поворотом.

Первым заговорил тощий:

— Обратили внимание, как движется — словно на подиуме?

— Вы намерены войти в кабинет или потеряли интерес к процедурам? — возмутился пузатый.

— Да, — утвердительно ответил тощий и скрылся за дверью.

Мякин, переминаясь с ноги на ногу, как-то сразу не решился занять пустующее кресло и продолжал стоять.

— Присаживайтесь, молодой человек, — пробурчал пузатый и раздражённо добавил: — Посмотрим, сколько времени займёт он, понимающий женскую натуру!

Мякин осторожно разместился в кресле и неподвижно уставился в кабинетную дверь.

— Вы, я вижу, впервые здесь? — успокоившись, спросил пузатый.

Мякин молча кивнул.

— А я каждый год, уж раз десять сюда наведываюсь, — продолжил пузатый.

Мякин, дабы не поощрять развитие разговора, молчал, но пузатый, в предчувствии скорого свидания с доктором, не умолкал.

— Заведение это прекраснейшее! Думаю, здесь вам понравится. Просите врача назначить вам побольше процедур. Используйте эту санаторию на всю катушку.

— Санаторий, — поправил Мякин.

— Да, конечно, санаторий. Мы же интеллигентные люди — мы понимаем эту милую шутку: называть санаторий санаторией.

Пузатый замолчал, прислушиваясь к звукам из-за двери.

— Что-то у них там тихо, — произнёс он. — Вот дорвётся человек до врача — за уши не оттащишь!

Мякин, подумав, что не стоит выглядеть нелюдимым, кивнул головой в знак согласия, а вслух добавил:

— Врачебная консультация не терпит суеты.