- Э, скукота… - зевнула Ленка. – А с урожаем в этом году что будет?

После урожая (хорошего) были еще вопросы про здоровье бабули (отменное), про то, когда у Ленки коса до пояса отрастет (до пояса вряд ли, но по плечи – уже скоро) и что ей подарят на День Рождения (пряники, новые сапожки и серьги).

- А теперь я хочу женишка увидеть! – деловито сказала девчонка в конце «сеанса» и поправила дешевые бусики на тощей шейке.

Я вздохнула. Все девушки одинаковы, всем любовь подавай.

- Женишка ты увидишь при условии, если он в скором будущем с тобой познакомится. Если ничего не увидишь – значит, еще не время. Я буду слова волшебные говорить, а ты внимательно смотри в зеркало. Предупреждаю, что увидеть ты можешь самое разное, но отворачиваться от зеркала не смей – спугнешь, и будет тебе фига вместо жениха. Если звуки какие услышишь или тебе покажется, будто тронул кто-то – тоже внимания не обращай. Это тебя Высшая сила на прочность испытывает. Страшно станет – мне скажи, я обряд прекращу. Поняла?

- Поняла, - сглотнула Ленка, снова поправляя бусики, но в этот раз менее уверенным движением.

- Хорошо. Тогда внимательно смотри в зеркало поверх моего плеча…

Я закрыла глаза и начала говорить слова обряда, перед этим махнув рукой и погасив все свечи:

Луна в небе покажись,

Звезды на небе зажгись,

День от ночи отделись,

Тьма на землю опустись,

Суженый во тьме – явись!

- О! – тут же вскрикнула Ленка и даже отпрянула. – Я вижу! Я… я что-то вижу…

Я лишь кивнула и продолжила, по-прежнему зажмурившись:

В зеркальном отражении

Во времени течении…

- Глаза у него яркие-яркие. А сам бледный… И… с бородой? Да, борода светлая…

При лунном освещении

И Силы пробуждении…

- И лицо у него вытянутое такое. А зубы, зубы то здоровенные! Ой, мамочки… Что ж он страшный такой?

В бане в полночь

Лады* дочь

Жениха узреть не прочь…

- Ну он совсем урод какой-то… Еще и жрет что-то. Кошелек вроде кожаный?

Я открыла глаза и обернулась к зеркалу, в котором отражалась не только входная дверь, но и маленькое окошко. В это окошко, жуя мешочек (специальный, в котором я хранила карты и который опрометчиво оставила на подоконнике), заглядывал козел Терентий.

- Вот же извращюга рогатая, - прошипела я. – Мало того, что жрет все подряд, так еще и за дамами в окна подглядывает! Ну это уже совсем ни в какие рамки!

Я подошла к окошку и закрыла его, задернув шторку. Как сразу не додумалась?

- Это что же получается… - растерялась Ленка. – Это у меня муж козлом окажется?

- Эм… вряд ли. Хотя, если рассматривать Терентия как метафору… бррр… Нет, просто выкинь этот случай из головы, он не считается. Кроме скотины ты больше никого не видела?

Ленка покачала головой.

- Значит, пока не судьба, - сказала я. – Не переживай, у тебе еще все впереди… Тебе сколько лет-то?

- Четырнадцать.

- Ну вот видишь. Придет еще твой жених, никуда не денется.

Я заново зажгла свечи, проводила Ленку до двери и вместе с ней выглянула в предбанник:

- Следующий!

*Лада – в славянском пантеоне богиня, которая покровительствует домашнему очагу, семейному благополучию, счастью, любви и любовной магии. В данном случае автор использует словосочетание «Лады дочь» в значении «девушка, ищущая любовь, мечтающая увидеть своего суженого». Слова обряда также придуманы автором.

Глава 8

Второй была Людмила. С ней я провозилась дольше, потому что девушка не просто задавала вопросы, а читала их с длиннющего списка, который за нее составила мать. Ничего особо интересного в нем не было (ну разве что вопрос «когда я умру» меня позабавил. Но я на него не ответила. Даже карты мучить не стала) и жениха в зеркале Людмила тоже не увидела. Хотя вглядывалась пристально и под конец готова была разреветься. Я уже подумывала вернуть Терентия, чтоб хоть его морда подняла Людмиле настроение, но потом решила, что такой обман Праматерь мне не простит.

- Не переживай, твой жених обязательно объявится попозже, - подбодрила я девицу, оставляя ее на попечении Дарины и приглашая Олесю – последнюю и самую «сложную» из клиенток.

Олеся, оставшись со мной один на один, как-то съежилась на табурете, однако вскоре расправила плечи и спросила насмешливо:

- Могут твои карты сказать, сколько парней будут за мной ухаживать в этом году?

Я начала тасовать колоду, но чувствовала, что карты мешаются тяжело, нехотя, а пальцы будто превратились в деревянные.

Ага… Нечасто у меня такое на раскладах бывало, но бывало.

Я отложила колоду и в упор посмотрела на Олесю. Глаза у нее были красивые – светло-карие, янтарные, с россыпью золотых искорок внутри.

- Сказать-то карты могут, но ты не за этим сюда пришла, - ответила я, с удовольствием отмечая, что вся спесь с Олеси вмиг слетела и она испуганно вздрогнула. – Я знаю таких, как ты. Они сначала ведьму «проверить» хотят, а уж потом свои настоящие вопросы задают. Будь на моем месте бабушка – она бы разозлилась, но тебе повезло, что я – не она. Я на такие шутки не обижаюсь. Это даже в каком-то смысле справедливо…

Я снова схватила колоду и вытащила из нее несколько карт. Руки сами вели меня, и я знала, что пришел мой звездный час. Я покажу этой золотой девице, что могут настоящие ведьмы!

- В просьбе твоей и правда любовь с юношей намешана, но юноша этот – твой близкий родственник. Смею предположить, старший брат. Ты за него пришла просить. За него и за его любовь, - припечатал я, продолжая добавлять все новые и новые карты. – Брат твой девушку любит, но что-то их счастью мешает. Что же такое? Родители! С его стороны отец, с ее стороны – мать. Или мачеха… - карты посыпались из моих рук, и я вдруг все поняла. – Погоди… Так Маришка… и твой брат… Ох ты ж какая история-то скверная получается…

Олеся всхлипнула.

- Верю. Вот теперь – верю, - сказала она и быстро утерла готовые брызнуть слезы. – Мой брат… Вячко его зовут… Он и правда Маришку любит. Ты все правильно сказала. Я из-за него сюда пришла, хотя он не знает. Он в вас вообще не верит. И отец не верит. Мать пока сомневается, но она отца во всем поддерживает, даже перечить ему не смеет… Он щедрый, отец, мы с ним ни в чем нужды не знаем, но… но он упрямый и гордый, и если в голову что вобьёт, то потом ни за что не откажется. Отец работает кузнецом, Вячко ему помогает. В городе у отца есть эти… как их… партнеры. Один из них – ювелир, и у него дочка. Ну они и решили… эээ… объединить бизнес.

- А детей при этом женить обязательно? – нахмурилась я.

- Все так делают.

- И что за мода на браки по расчету пошла… - проворчала я, но тут же сменила осуждающий тон на деловой. – В таком случае, мне чего у карт-то спрашивать? Нужен конкретный вопрос.

- Спроси, будет ли брак моего брата и дочери ювелира счастливым. Только честно.

Вот я влипла. Не люблю такие расклады делать. Надо отключать всякую жалость и сочувствие, а это не всегда просто – даже ведьме. Но куда деваться.

Вздохнув, я разложила карты, и их сочетание мне не понравилось. ВООБЩЕ.

- Чего там? – засуетилась Олеся, наклоняясь ближе над картинками, будто она понимала их значение.

- Ничего хорошего. Есть у меня мысля, что сама дочь ювелира не особо этого брака хочет. У нее уже есть жених. По душе.

- Значит, Вячко она не любит? – обрадовалась Олеся.

- Не любит. И что-то замышляет… Хм… Ой!

- Ой! А почему - «ой»?

- Не бывать этой свадьбе.

Я взяла мешочек с бабушкиными рунами и вытащила уже знакомую мне руну Смерти. Вот зараза!

- И чего это значит?

- Ну… Высшие Силы пока не хотят отвечать конкретно! – придумала я на ходу и сунула руну обратно.

Как только зловещий символ исчез с моих глаз дышать стало легче.