Роландсон поднял брови.

– Вы имеете в виду, что скорость лавины в это время может превышать пятьсот миль в час?

– Так меня информировал доктор Макгилл.

– Теперь я понимаю Ваши сомнения. Вы боялись эффекта «органной трубки», когда лавина катилась бы над главным входом шахты.

– Да, сэр. Всасывание могло быть очень сильным.

– Каков же второй тип обвала?

– Снежная мокрая лавина может скатываться и гораздо медленнее, возможно, со скоростью тридцать – сорок миль в час. В результате этой сравнительно небольшой скорости она могла бы остановиться над самым главным входом, и доктор Макгилл объяснил мне, что снег такой консистенции немедленно превращается в лед. Я видел опасность, что несколько сотен тысяч тонн льда неизвестной толщины отгородят людей в шахте от внешнего мира. Эти проблемы мы и обсуждали с мистером Камероном.

– И что же думал по этому поводу мистер Камерон? – спросил Гаррисон.

Камерон был скептичен.

– Боже! – воскликнул он. – Вы собираетесь разместить все население в отверстии горы?

– Это убежище.

– Хорошо, это убежище, я знаю, но это не просто. Например, когда именно может произойти катастрофа?

– Она может вообще не произойти.

– Точно. Так сколько они будут сидеть там и ждать? Люди смогут выдержать там от силы день, и, если ничего не случится, они захотят выбраться. Вы думаете, что сможете остановить их?

– Сможет городской совет.

Камерон присвистнул.

– Честно говоря, я не слишком завидую тем, кто будет находиться в шахте во время обвала. Миллион тонн снега, падающего с высоты приблизительно три тысячи футов, обязательно вызовет вибрацию.

Бэллард прищурился.

– К чему ты клонишь, Джо?

– Ну, ты ведь знаешь, как мы иногда шли в обход кое-каких правил.

– Я уже видел результаты этих нарушений. Фактически, я написал об этом доклад в правление. Я ведь недолго здесь работаю, Джо; недостаточно долго, чтобы получить возможность что-то исправить. И сейчас я хочу сказать тебе, что это прекратится. Почему, скажи ты мне Бога ради, ты позволил им так поступать?

– Я мелкая сошка, – ответил Камерон. – Мой нынешний начальник – этот жалкий комок желе, Доббс, а над ним – Фишер, что одной ногой в могиле и вряд ли соображает, что к чему. Остальные не лучше. Гуманисты они только в одном – если, скажем, особо старательный работяга хочет зашибить деньгу, нарушив какое-то правило, он всегда может это сделать. Доббс на такие вещи смотрит сквозь пальцы, потому что сам кое-что с этого имеет.

– А ты?

Камерон уткнулся взглядом в пол.

– Может быть, я тоже.

Он с вызовом посмотрел на Бэлларда.

– Я этого не оправдываю. Я просто говорю как есть. Мне не нравится Доббс, и я это делал не ради денег. Я делал это ради работы, Йен. Мне приходилось держаться за свое место. Это последнее место главного инженера, которое я получил. Если я потеряю его, то скачусь вниз, стану помощником какого-нибудь ловкого молодчика, который делает карьеру, а когда ты будешь в моем возрасте, ты поймешь, что на это невозможно согласиться. Если бы я не играл в эти игры, меня бы уволили.

Он невесело засмеялся и похлопал Бэлларда по плечу.

– Но не говори мне, что ты уже окончательно поверил мне. Я пытался сделать, что мог, в самом деле пытался, но эти деловые акулы из Окленда – довольно прижимистые подонки – только берут, не давая ничего взамен. Я умолял Доббса, я умолял Фишера – выделить больше средств на безопасность шахты, на поддержание техники безопасности. Они мне ответили: «Работайте!» И точка.

Бэллард протер глаза.

– Не понимаю, о чем ты? Говори конкретнее.

– Скажу. Если эта махина сорвется с горы, мокрый снег или сухой, это не имеет значения, она, наверняка, вызовет чертовски сильное сотрясение. Может быть, мы и обращались с инструкциями чересчур вольно, но мне не хотелось бы оказаться там, когда это произойдет. Я не думаю, что поддерживающие системы выдержат.

Бэллард глубоко вздохнул.

– Есть над чем подумать, Джо. Кто-нибудь сегодня есть в шахте?

– Воскресная эксплуатационная группа. Парней шесть. Инженеры я электрики.

В голосе Бэлларда зазвенела сталь.

– Выведи их оттуда. Выведи их оттуда немедленно. И пошевеливайся, Джо, черт побери.

Он повернулся на каблуках и пошел к шумной толпе спорящих около двери. Артур Пай взревел, как раненый бык, перекрывая шум:

– Тихо! Давайте послушаем, что нам скажет Макгилл.

Макгилл повернулся, когда Бэллард тронул его за локоть.

– Мы тут обсуждали идею Эрика Петерсена использовать шахту как укрытие. Мне кажется, не такая уж плохая идея. Я думаю, можно не обращать внимания на эффект всасывания, если Джо Камерон сможет закрыть вход каким-нибудь щитом. И там все смогут легко разместиться.

– Нет, – сказал Бэллард. – Никто туда не спустится. Я только что приказал находящимся сейчас в шахте людям немедленно покинуть ее.

Раздались удивленные восклицания, снова прерванные окриком Пая. Он спросил:

– Почему, мистер Бэллард?

– Потому что я не ручаюсь за ее надежность. Мистер Камерон только что сказал, что миллион тонн снега, устремленного на дно долины, вызовет достаточное сотрясение. Я не считаю, что шахта надежна.

Пай нахмурился.

– Не надежна?

– Это мое решение, и я его принял, – ответил Бэллард. – Как только все выйдут оттуда, я опечатаю вход.

– Ну, вот и все, – сказал Макгилл. – Не будем больше об этом спорить. – Он с любопытством посмотрел на Бэлларда, прежде чем повернулся в Паю. – Мне нужны четверо мужчин, знающих горы, если возможно. Им понадобятся веревки и ледорубы, если у вас есть.

– Некоторые из скаутов – хорошие альпинисты.

– Годится, – коротко ответил Макгилл. – Где же секретарша, которую ты мне обещал, Йен?

– Вот как это было, – сказал Бэллард.

Гаррисон подался назад и спросил заседателя слева:

– У Вас есть вопросы, мистер Фрэнч?

– Разумеется, есть.

Фрэнч развернул свое кресло так, чтобы хорошо видеть Бэлларда.

– Вы знаете, что я из Горного Министерства, мистер Бэллард?

– Да.

– Я очень внимательно слушал Ваши показания. Итак, вы приказали опечатать шахту, потому что боялись, что ствол может обвалиться от снежной лавины?