- Я все понимаю... - Голос здоровяка был тонким и напряженным, струйка крови стекала с его губ, пока он говорил, его слова были едва слышны. Юлий склонился над ним, прижав ухо ко рту раненого центуриона. - Я получил железо в спину и чувствую его до сих пор. Мне осталось недолго жить, а Юлий? Только не ври мне, мальчик…
Примипил покачал головой, почувствовав чье-то присутствие рядом с собой.
- Опять спишь на работе, да, Тит?
На лице их товарища появилась улыбка, когда он посмотрел через плечо Юлия.
- Опять опаздываешь на бой, да, Дубн? - Он поднял дрожащую руку и схватил за плечо своего собрата-офицера. - Хороший бой ты пропустил сегодня, братишка, татуированных на всех нас не хватило. Наш примипил сражался здесь как настоящий варвар…
Юлий мягко улыбнулся.
- А наш друг сражался как вождь варваров. - Он указал на тяжело раненого центуриона. - Сам Коцидис позавидовал бы ему.
Тит закашлялся, из его губ потекла еще больше крови, его голос был почти не слышен.
- У него самого будет возможность сказать мне об этом достаточно скоро. Теперь заставь меня встать. Я не хочу умирать здесь, сидя на заднице.
Юлий и Дубн кивнули друг другу, осторожно подняли своего друга на ноги, а затем позволили двум солдатам, которые сражались рядом с центурионом и примипилом в бою, взять своего офицера под руки и держать его в стоя, скупые слезы проступали на засохшей крови их лиц. Спина центуриона была пропитана кровью от его ран, и Дубн увидел, что в его доспехах было полдюжины дыр от ударов, нанесенных сзади. Слеза потекла по его лицу, когда он смотрел на раны своего собрата-офицера.
- Ты бросился на них, как медведь в стаю собак, да?
Тит взглянул на него, пытаясь сфокусировать зрение, покачиваясь на ногах и удерживаясь в вертикальном положении только благодаря поддержке своих людей с обеих сторон.
- Ни один человек не живет вечно, Юлий. - Он снова закашлялся, и на этот раз сгусток крови вытек на его закованную в кольчугу грудь. - Пора нам всем уходить, я бы сказал. Вам придется пойти туда…
Он устало кивнул в сторону тропы и марширующих мимо них солдат, многие из которых отводили взгляды, проходя мимо, не в силах смотреть на, казалось бы, несокрушимого центуриона в таком состоянии, в то время как другие оцепенело смотрели на это зрелище. Рев огня вокруг них нарастал, и Юлий увидел, что кровь, покрывавшая тело его друга, начала испаряться от сильной жары.
- Нам действительно нужно уходить как можно быстрее, пока пожар, который вы приказали мне разжечь, не поглотил нас всех. Кадир стоял позади них с грустным видом. - Прощай, брат мой Тит. Мне бы хотелось иметь побольше времени, чтобы узнать тебя получше, но у богов явно есть на тебя другие планы. Я включу тебя в свои молитвы моей богине Деасуре и попрошу ее заступиться за тебя.
Тит устало улыбнулся, закрыв глаза.
- Для меня и этого достаточно, даже если ты все еще восточный бездельник. - На мгновение он помолчал, его тело содрогнулось в руках солдат, а затем он протянул дрожащую руку к амулету, свисавшему с другого запястья, стянул его и вложил амулет в руку Дубна. - Возьми командование моими людьми, братишка, если у тебя хватит на это смелости, и попроси Коцидия позаботиться о моей душе. А теперь прислони меня к дереву и позволь мне сгореть вместе с остальными убитыми. Подними за меня чашу и время от времени пой в память обо мне старые маршевые песни, ладно? Ах, какой замечательный погребальный костер вы соорудили для меня
Голова его опустилась, и поддерживавшие его солдаты посмотрели на Юлия.
- Мы могли бы его унести, но я считаю, что лучше сделать так, как он просит. Прислони его спиной к тому дереву и давай уйдем отсюда, прежде чем огонь заберет нас вместе с нашим братом. Он повернулся к Дубну и Кадиру. - Возвращайтесь к своим центуриям и заставьте их двигаться быстрее. Нам осталось пробежать несколько миль, прежде чем мы доберемся до озера. Мы потом разберемся, кто чем командует, как только выйдем из-под этого огня.
Двое мужчин отдали честь и направились по тропе в поисках своих центурий, а Юлий сунул руку в поясной мешочек в поисках маленькой монеты, которую сунул в рот мертвого центуриона, быстро помолившись Коцидию - избранному богу огромного человека. Он отвернулся от трупа своего собрата-офицера и увидел ожидающего его Скавра и свою собственную Первую центурию пробегающую мимо него. Трибун крикнул, перекрывая шум огня, указывая на землю неподалеку, где в высокой траве лежали шлем и лоза.
- Я не буду спрашивать тебя, что случилось примипил, у нас нет на это времени, но ты, возможно, захочешь забрать свое снаряжение и немного пробежаться вместе с нами. Это нездоровое место сейчас, когда какой-то безумец поджег миллионы проклятых деревьев!
8
- Быстрее... они приближаются... они уже ближе.
Четверо оставшихся членов их группы еле бежали,шатаясь от усталости, по гравийной дорожке к руинам форта Ворота, лай гончих Лисиц, казалось, преследовал их по пятам, пока они двигались сквозь редеющий туман к иллюзорной безопасности сгоревшего таможенного поста. Арминий оглянулся через плечо, прежде чем ответить на слова задыхающегося Марка, его собственный голос был надрывным от напряжения.
- Если они... настигнут нас... вы вдвоем... продолжайте бежать. Мы с Луго… сможем справиться… с… несколькими собаками.
Лай гончих внезапно сменился на прежний вой и хор возбужденных визгов, и убегавшие переглянулись, понимая, что сейчас должно произойти. Луго все еще легко бежал, и за два своих медленных, скачкообразных шага пробегал то же расстояние, что и трое других мужчин за три шага, и его голос был спокойным, когда он заговорил, снимая тяжелый боевой молот с плеча и поворачиваясь лицом назад к преследователям.
- Вениконы послали собак, чтобы остановить нас. Теперь нам предстоит сражаться.
Германец повернулся, чтобы присоединиться к нему, а Арабус стянул с плеча лук и отступил с тропы, чтобы точнее прицелиться мимо двоих солдат. Остановившись, чтобы обернуть плащ вокруг руки с луком, он воткнул несколько стрел в землю у своих ног, прежде чем вставить одну из них в тетиву, и, опустив оружие, стал ждать. Марк сбросил плащ вора и вытащил свою длинную спату, приложив большой палец к гравюре Митры и пробормотав быструю молитву Светоносному.
- Я думал… мы договорились…
Римлянин, не взирая на протест Арминия, быстро покачал головой, и занял свое место рядом с двумя мужчинами на другой стороне тропы от следопыта, пытаясь восстановить дыхание.
- Нам не о чем договариваться.., я не согласен... Если предстоит борьба... тогда мое место здесь.., а не бежать прятаться... когда наши жизни находятся под угрозой.
Они ждали, молча, глядя на дорогу, где безумный лай собак становился все громче, единственным звуком был тихий скрип, когда Арабус вытащил стрелу, которую он наставил на тетиву мгновение назад, согнув лук и удерживая стрелу от полета. В суматохе первые полдюжины собак бросились к ним из тумана волнистым клубком из шерсти и плоти, и следопыт выпустил стрелу в надвигающуюся стаю, и потянулся за другой, в то время как первая попала в цель с пронзительным ударом и визгом боли той из собак, которая была поражена. Он выпустил вторую стрелу после первой с тем же результатом, но отбросил лук и вырвал свой длинный охотничий нож из ножен, вместо того чтобы сделать третий выстрел, когда оставшиеся четыре собаки прыгнули на ожидающие их мечи.
