Какая?

Никогда у меня ее не было.

По серьезному и не влюблялся ни разу, да и со службой в спецотряде как — то не до любви.

Максимум что было — симпатия. Не больше. И то временно.

Только вот сейчас, что — то сбилось в гармонии моего мира.

И Лютый, которого не за красивые глаза так прозвали, а за безжалостное отношение к противнику, поплыл, словно зеленый пацан от одной улыбки на чувственных губах, которую нестерпимо хочется попробовать на вкус.

Оказывается, Молотов, твоя закостенелая душонка еще способна на такие финты.

Просто для этого нужна «правильная женщина». Такая, которая и в огонь, и в воду и медные трубы пройдет рука об руку.

От чего — то мне кажется, что Кира из таких — исключительных.

И я с уверенностью и без колебаний выдаю, как чувствую.

— Свое не отдам и в обиду не дам. А тому, кто покусится, буду рвать глотки. — Повторяю жестче те слова, что слышал недавно от деда.

Ей не удается скрыть удивления.

— А ты жестокий человек оказывается, не Муромец.

— Только с теми, кто этого заслуживает.

В телевизоре, который все это время работал на фоне, начинает играть какой — то медляк.

В этот момент просто что-то щелкает в башке, я поднимаюсь и протягиваю ей руку.

— Потанцуем?

Втягивает воздух со свистом, встает, вкладывает пальчики. Перехватываю чуть крепче. На ее щеках румянец.

— Только я не умею. — Кидает на меня смущенный взгляд из-под пушистых ресниц.

— Я тоже. — Улыбаюсь, как дурак. Вывожу на середину комнаты, где постелен мягкий ковер. Мы оба босиком.

— Тогда как? — Кладет другую руку на плечо прямо рядом с шеей. В том месте, будто ток подвели, все волоски дыбом поднялись, и хочется поластиться словно коту, чтобы выпросить побольше нежных прикосновений.

— Как чувствуем. — Прижимаю ее к себе чуть больше положенного. Но мы же не умеем, нам простительно.

Контакт глаза в глаза.

Не зря говорят, что глаза зеркало души. У Киры они и вправду «говорящие». Вместо тысячи слов, один взгляд серо — голубых очей.

Я уже заметил, когда она злится, они больше в сталь уходят, а когда ей хорошо и она довольна как сейчас, отливают голубизной.

Мы медленно «танцуем», кружа по ковру, ее рука в моей. Наши лица так близко, что чувствуем дыхание друг друга. Места прикосновения наших тел горят огнем.

И кажется все так правильно в этот самый миг. Словно все так и должно быть.

И нет ничего другого кроме нас и этого момента. Тягуче сладкого, словно патока.

Стоит чуть подтолкнуть, мы оба сорвемся, чтобы утонуть в друг друге. И больше никогда не расставаться.

И я позволяю себе эту слабость, склоняюсь ниже, чтобы наконец попробовать ее манящие губы на вкус.

— Музыка закончилась. — Отворачивается, разрывая контакт, отступает. Ведь я и не удерживаю.

«Значит, нет?!» — Вопит внутри меня раненным зверем. Окатывая разочарованием.

— Уже поздно, иди в душ первым, потом я. — Ее голос сел на несколько тонов ниже, высокая грудь часто вздымается, натягивая тонкую ткань футболки, взгляд так и не поднимает, только покрасневшие щеки и ушки выдают ее с потрохами.

«Это точно не нет!» — Урчит довольно мой внутренний голос и тут же оскаливается в предвкушении. — МОЯ!

КИРА

Илья в ванной, из-за двери до слуха доносится шум воды.

Воспользовавшись моментом, достаю спрятанную флэшку, разрывая самодельный карманчик, и креплю ее обнаруженным в одном из кухонных ящиков скотчем к внутренней стороне подоконника.

Как только доберусь до техники, нужно будет сделать несколько копий. А всю информацию переслать отцу по электронке. Да, пожалуй, так будет надежнее. И самой светиться не придется.

Только бы отец поверил.

Фух…

Присаживаюсь на стул.

В голове тут же непроизвольно проигрываются картинки нашего с Ильей танца.

Вот уж не думала, что близость мужчины может быть такой… головокружительной.

Раньше подобного не замечала…

Хотя как будто мне есть с кем сравнивать.

На свою внешность я никогда не жаловалась, знаю, что довольно привлекательна и мужчины постоянно оказывают мне знаки внимания.

Да только в отношениях мне тем не менее не везло. В мои двадцать пять у меня было всего два парня. Оба спортсмены. Думаю, на теме спорта мы поначалу и сходились.

С первым парнем Денисом мы познакомились, когда мне было восемнадцать.

Он был боксером. К сожалению не самым лучшим. Призовые места ему давались редко. В то время как моя карьера шла в гору. И в своей категории я выигрывала и в областных, и на чемпионате страны, а потом и на международных.

Мои успехи больно били по самолюбию Дэна. Он все чаще срывался, устраивал ссоры на пустом месте, ревновал без повода. Последней каплей стал его ультиматум — он требовал, чтобы я бросила спорт, и вот тогда мы поженимся, создадим семью. Мне будет уготована роль примерной домохозяйки, я буду заниматься семьей, детьми, а Дэн как настоящий кормилец будет заниматься своей карьерой боксера и добывать деньги.

В тот момент я взглянула на парня с другой стороны, которую до этого игнорировала. Не хотел Денис со мной ни семьи, ни детей. Просто ему было западло, что его девушка успешнее его самого, а он на моем фоне выглядит не так представительно как ему бы хотелось. Тогда мы и расстались.

Вторым был Слава — кикбоксер. У него не было проблем с ущемленным эго. Как раз наоборот, его эго лезло изо всех щелей.

Поначалу Слава правда казался мне нормальным, внимательным, добрым и милым. Дарил подарки и цветы без повода, красиво ухаживал, водил в рестораны и кино, в общем делал все, что мы девочки так любим и считаем романтичным. В итоге мы даже съехались и прожили под одной крышей год.

Проблемы начались, когда я решила поддержать друзей, открывающих школу боевых единоборств, вложить туда свои деньги и стать одним из владельцев и тренером. Мое имя было широко известно в спортивных кругах, так что я смогла привлечь нескольких крупных спонсоров.

И тут понеслось. Я с головой ушла в работу центра, ведь мы только открылись, и дел для налаживания стабильного рабочего процесса предстояло перелопатить немало, да и набор учеников, а затем и тренировки нового поколения, отнимали много сил и соответственно времени.

Ну, а как же Слава? Он ведь такой хороший, а я ему «негодяйка» такая, так мало внимания теперь уделяю. Вот и пошел Славочка искать утешения по чужим койкам. А мне такого, спасибо, не надо.

За меня никто не держался, и я не держалась в ответ.

Через время я задумалась, а что же было не так?

Ответ собственно нашелся быстро — я просто их по — настоящему не любила.

Мы никогда не говорили по душам. Им было это не интересно. На мои же попытки сблизиться дальше, чем секс, реагировали раздражением и выстраивали рамки. Даже молчать друг с другом нам было неловко и некомфортно.

Это я сейчас понимаю, что мы существовали только как партнеры по сексу. Другой близости между нами не было.

Мне просто было удобно и не отягощающе, и им тоже. На этом и сходились. Как только комфорт уходил — разбегались.

Только вот сейчас с появлением Ильи, что — то резко изменилось во мне.

Будто, наконец нашла то, что искала. Ту самую пресловутую любовь.

Все симптомы на лицо. Взгляд постоянно ищет его грозную фигуру в пространстве, а как находит, сердце начинает биться с удвоенной силой, как отбойный молоток. Каждое случайное прикосновение, вызывает трепет, которого раньше никогда не испытывала.

И меня тянет к нему такому большому теплому и уютному… такому родному… телом, душой, да даже сердцем, которое как я думала и любить не умеет.

И мне впервые до ужаса страшно… страшно, что все эти чувства присутствуют лишь с моей сторонй, а у Ильи ко мне ни-че-го. Только симпатия, и он не против воспользоваться подвернувшейся возможностью приятно скоротать ночь, и Илью во мне интересует лишь перспектива секса. А настоящая я, ему и даром не нужна, вместе со своими «воспылавшими» чувствами.