– Мистер Каулс пел вам такие дифирамбы, – сухо заметил управляющий, не спуская с меня глаз. – О том, каким вы были замечательным полицейским, а сейчас успели заработать себе репутацию как частный детектив. Не слишком ли вы хороши для этой работы?

– У меня нет планов на Рождество, а лишние деньги никогда не помешают, – спокойно ответил я.

Шимански коротко кивнул.

– Мистер Стин, считайте, что вы приняты начиная с сегодняшнего вечера. Я не думаю, что нам удастся найти постоянного охранника до Нового года, поэтому давайте сразу заключим контракт на две недели. Подпишите все бумаги, потом зайдете к мистеру Пэрри, бухгалтеру отеля, и получите аванс. Мистер Донован сегодня дежурит днем, он расскажет вам о ваших обязанностях и даст ключи от кабинета охраны и других помещений. Пойдемте…

Управляющий вскочил с кресла легко и проворно, что подтвердило мою догадку о его настоящем возрасте. В свою очередь, я уловил, что Шимански тоже наблюдает за моими движениями, видимо, стараясь окончательно убедиться, что я контролирую, куда ставлю ноги.

Выйдя из кабинета и махнув рукой в направлении бухгалтерии, Шимански мгновенно потерял ко мне интерес, так что я понял, что это собеседование тоже было частью постановки, чтобы я сразу почувствовал на себе авторитет и въедливость управляющего. На самом деле его не интересовал ни мой послужной список, ни причины устроиться на эту работу, если меня рекомендовал Пол.

От меня не несло перегаром, мой вес был в пределах нормы, и я дошел до кабинета Шимански ни разу не споткнувшись. Большего от ночного охранника «Гарнета» и ожидать было нельзя.

Роб Донован, детектив дневной смены, оказался ирландским крепышом лет тридцати пяти, всю жизнь проработавшим в охране: в супермаркетах, в отелях, даже в казино, и считавшим, что он удачно выбрал профессию. В «Гарнете» он служил уже два года, и ему все нравилось, но в основном работа была довольно скучной. Поэтому он был рад устроить мне полную экскурсию по отелю, а заодно рассказать не только о рабочих обязанностях, но и вывалить всю информацию, которой владел.

Начал он с того, что подробно пересказал прискорбный инцидент с участием Уилбура Мактирни и чашки кофе, приведший к появлению вакансии. Хотя самого Донована в это время даже близко к «Гарнету» не было, рассказывал он так, будто лично оказывал пострадавшему первую помощь. Я было решил, что Донован не упускает возможности приврать для пущей эффектности, но позже я убедился, что как свидетель он достаточно надежен – все факты он пересказывал точно, хотя и мог добавить в свое повествование театральности.

– В отеле пять этажей4, – разглагольствовал он, пересекая просторный холл. – Лифт всего один, зато современный автоматический, ни разу не ломался. Вот здесь слева вход на лестницу, есть еще пожарная лестница, она выходит в проулок. На каждом этаже по восемь номеров за исключением последнего, где расположены четыре «люкса». Итого получается… – Донован неожиданно замолчал, внимательно разглядывая кнопку вызова лифта.

– Тридцать шесть номеров? – вежливо уточнил я.

– Я так и сказал, – изумленно уставился на меня Донован. – Поехали, прокатимся до верха, а потом спустимся по лестнице. Значит, о чем я? Примерно половина здешних обитателей проживает постоянно. Или более-менее постоянно, хотя они чаще не сами съезжают, а их выносят, понимаешь, о чем я? У нас тут полно вдов, старых дев с попугаями, бизнесменов на пенсии, таких, у которых нет семьи, или убежденных холостяков. Понимаешь, о чем я? – он ткнул меня локтем и подмигнул. – Я их за версту чую, какие они вежливые. – Я кивнул головой, чтобы подтвердить, что я понял его эвфемизм. – Но тут ничего такого нет, не подумай. Ни мальчиков, ни девочек по вызову. Есть и молодые люди, даже пары, которые предпочитают жить в отеле. Черт возьми, никогда не понимал, как кто-то захочет постоянно жить в отеле. Ведь тут же вся твоя жизнь на виду, ничего не скроешь. Ну, предположим, живешь на всем готовеньком, еду доставляют в номер, полотенца меняют, одежду чистят, номер содержат в идеальном порядке. Не понимаю я парней, которые тащат в гостиницу свою молодую жену. Для медового месяца, может, это и отлично, но зачем ты женился-то, дурень, если она хозяйством не занимается? А что она делает целыми днями – шляется по магазинам и заказывает новые тряпки? И потом в отеле ничего не скроешь. Уборщицы постоянно шарят по номерам, залезают во все углы, а потом сплетничают, кто что заметил. Если ты со старухой своей поругался – уже к вечеру вся гостиница будет об этом знать.

Донован прервал свой монолог, потому что мы приехали. Его дыхание даже не сбилось, так что я приготовился к новой речи.

– Вот тут люксовые номера, каждый вдвое больше обычного. Практически огромные квартиры, у них там кроме спальни есть и гостиная, и кабинет, и гостевая комната, а еще у каждого вроде своей мансарды с выходом на крышу. Пошли покажу, вот здесь еще одна дверь, это запасной ход на крышу. Он всегда закрыт с той и с этой стороны, чтобы остальные жильцы туда не шастали. Ключи у нас здесь на связке, запасные лежат в столе в нашем офисе. Тебе не нужно туда ходить, просто проверяй, чтобы дверь всегда была закрыта. Естественно, у гостей с пятого этажа есть тоже свои ключи от лестницы, они иногда зачем-то ей пользуются и забывают двери закрыть, а потом сами же и жалуются. Направо от лифта номер 501, там живет мистер Доббинз, то ли адвокат, то ли финансист на пенсии. Он сто лет снимает эти апартаменты. Напротив него номер 502, там живет мистер Спенли-Эвертон, еще один старикан-толстосум.

– Стенли Эвертон? – переспросил я.

– Спенли-Эвертон через дефис. Двойная фамилия. Он вроде какой-то британский аристократ с титулом, да и говорит, что твой Уинстон Черчилль. Да перестань ты записывать! У нас в конторе лежит список всех постоянных жильцов, можешь хоть наизусть его выучить, если скучно станет.

– А мистер Спенли-Эвертон тоже проживает в отеле постоянно?

– Ага. И вообще все на этом этаже. Говорят, владелец отеля предпочитает сдавать люксовые апартаменты на длительный срок. Этот лорд, кстати, живет не один, а с сестрой. Ее зовут Карлайл, представляешь? Леди Карлайл Спенли-Эвертон, ну и имечко, – Донован хихикнул. – Я бы умер, если бы мне пришлось так к ней обращаться, но, к счастью, мадам почти не выходит из номера. Вроде бы у нее со здоровьем не все в порядке, какой-то нервный недуг. Хотя странно, почему английский аристократ не запер свою сумасшедшую сестру в фамильном замке где-то в Блаблашире, а притащился с ней жить в Лос-Анджелес. Может, их лишили наследства, ты понимаешь о чем я?

– Ну, видимо, денег на жизнь в «Гарнете» им хватает.

– Вот и я о том же. Поганые англичашки! Ну идем дальше. С другой стороны от лифта живет мистер Парсонс. Он примерно твоего возраста, хотя и хуже сохранился. Я думаю, он на чем-то сидит, ты понимаешь, о чем я? Худющий, как смерть, зрачки крохотные. Тоже нигде не работает, больше шляется по ипподромам, иногда в Вегас ездит. Ну и последние жильцы заселились чуть меньше года назад, я уже тут работал. Молодая пара, мистер и миссис Альварес. Он какой-то мексикашка, хотя по нему так сразу и не скажешь, парень собой видный. Работает в автосалоне, машины продает. А жена его отпадная красотка, настоящая блондинка, если ты понимаешь, о чем я. Говорят, на своем участке крыши она целыми днями загорает без бикини. Спросишь, откуда у них деньги? Не знаю, дружище. Девчонка, Гленда Альварес, вроде бы наследство получила, такой слушок ходил. Ну и решили пожить в свое удовольствие, ты понимаешь, о чем я?

Голова у меня начинала пухнуть. Мы дошли до конца коридора, где Донован показал мне выход на пожарную лестницу, закрытый изнутри на щеколду, потом начали спуск пешком. Интерьер обычных этажей мало чем отличался от элитного, разве что количеством дверей в коридорах. А так везде были одинаковые кремовые обои, неяркие светильники на стенах и сравнительно новые ковровые дорожки.