— Послушайте… — начала она.

— Послушайте вы, чёрт возьми… — вновь перебил он.

Он пылал от ярости, его трясло:

— Я рад сообщить, что вы не могли выбрать худшего символа, чем я. Идея врождённого священного превосходства одного разумного вида над другими мне нравится не больше, чем идея превосходства одних людей над другими.

Её лицо изменилось. Из разгневанной женщины она внезапно превратилась в профессионального психолога, хладнокровно наблюдающего за реакциями.

— На самом деле вас возмущает не политический вопрос, — сказала она. — Вы проснулись в незнакомом мире и боитесь его, несмотря на всю подготовку к пробуждению, которую мы провели в вашем подсознании. Вы боитесь, и поэтому злитесь.

Киран взял себя в руки. Он пожал плечами:

— То, что вы говорите, может быть правдой. Но это не изменит моих чувств. Я ни чёрта вам не помогу.

Вэббер встал со своего места и направился к ним, его высокая фигура сгорбилась. Он посмотрел на Кирана, а затем на женщину.

— Мы должны решить это прямо сейчас, — сказал он. — Мы приблизились к Сако настолько близко, что пора гасить скорость. Мы собираемся приземлиться или нет?»

— Да, — твёрдо сказала Пола. — Мы приземляемся.

Уэббер снова взглянул на лицо Кирана.

— Но если он так считает…

— Приземляемся, — сказала она.

Это было совсем не похоже на посадку в ракете. Сначала было то, что называлось «гашением скорости». Пола заставила Кирана пристегнуться и сказала:

— Вам это может показаться неприятным, но просто сидите смирно. Это ненадолго.

Киран сидел, напрягшись и нахмурившись, готовый ко всему и решительно настроенный не показывать ничего, что бы он ни почувствовал. Затем Вэббер что-то сделал с панелью управления, и вселенная развалилась на части. Желудок Кирана сжался и застрял в горле. Он падал — вверх? Вниз? Вбок? Он не знал, но что бы это ни было, не все части его тела падали с одинаковой скоростью, или, возможно, не все в одном направлении, этого он тоже не знал, но это было исключительно отвратительное чувство. Он открыл рот, чтобы возмутиться, и внезапно оказался сидящим в обычном кресле в обычной каюте и кричащим во всю мощь своих лёгких.

Потом он заткнулся.

Пола сказала:

— Я же говорила, что это будет неприятно.

— Так и есть, — сказал Киран.

Он сел, обливаясь потом. Его руки и ноги были холодными.

Теперь он впервые почувствовал движение. Флиттер, казалось, мчался вперёд со скоростью кометы. Киран знал, что это всего лишь маленькая ироничная шутка подсознания, потому что теперь они двигались со скоростью, близкой к нормальной, тогда как раньше их скорость была совершенно за пределами его понимания. Но теперь он мог постичь это. Он чувствовал это. Они неслись, как летучая мышь из ада, и где-то впереди них была планета, а они были слепы, как кроты закрытые носовым обтекателем. Его внутренности скрутило от осознания собственной беспомощности перед фактом неминуемой катастрофы. Ему очень хотелось снова закричать, но Пола наблюдала за ним.

Через несколько мгновений это желание стало вполне обоснованным. Свистящий вопль зародился снаружи корпуса и быстро нарастал до такой степени, что кроме него уже ничего не было слышно. Атмосфера. И где-то за глухой обшивкой флиттера твёрдый, как скала, лик мира несётся им навстречу…

Флиттер замедлил ход. Казалось, он висит неподвижно, слегка подрагивая. Затем он опустился. Скоростной лифт в самом высоком здании в мире, сверху вниз — только лифт представляет собой пузырь, а ветер швыряет его из стороны в сторону, когда он падает. И дна нет.

Они снова повисли, слегка покачиваясь на невидимом ветру.

Затем вниз.

И снова зависли.

И дальше.

Паула вдруг сказала:

— Вэббер. Вэббер, мне кажется, он умирает.

Она начала расстёгивать ремни.

— Я позеленел? — еле слышно спросил Киран.

Она посмотрела на него, нахмурившись:

— Да.

— Простая старая болезнь. Морская болезнь. Скажи Вэбберу, чтобы он перестал играть в колибри и наконец-то приземлялся.

Пола раздражённо фыркнула и снова затянула ремни.

Зависаем и падаем. Ещё раз, ещё два. Лёгкое покачивание, лёгкий стук, движение прекратилось. Вэббер повернул ряд переключателей. Тишина.

Киран простонал:

— Воздуха!

Вэббер открыл люк в боковой стенке кабины. Внутрь хлынул свет. Киран знал, что это должен был быть солнечный свет, но у него был странный цвет, что-то вроде тёмно-оранжевого, зато от него исходило приятное согревающее тепло. С помощью Полы он освободился и, шатаясь, добрался до люка. В воздухе пахло нагретой солнцем пылью и какой-то растительностью. Киран, качнувшись наружу, вывалился из флиттера. Он хотел твёрдой почвы под ногами, ему было всё равно, чьей и где.

И когда его ботинки ударились об красно-охряный песок, ему пришло в голову, что прошло очень много времени с тех пор, как у него под ногами была твёрдая почва. Действительно, очень много времени…

Его внутренности снова скрутило узлом, и на этот раз это была не морская болезнь, а страх, и ему стало холодно, несмотря на жаркое солнце.

Он боялся не настоящего и не будущего, а прошлого. Он боялся существа по имени Рид Киран, неподвижного, слепого, безгласного существа, медленно вращающегося по орбите вокруг Луны, спутника мёртвых миров и мёртвого космоса, брата холоду и тьме.

Он начал дрожать.

Пола трясла его. Она что-то говорила, но он не слышал её. Он слышал только шум вечной тьмы, проносящейся мимо, и тонкий скрип своей тени, скользящей по звёздам. Где-то над ним появилось лицо Вэббера, на нём читались гнев и отвращение. Он разговаривал с Полой, качая головой. Они были далеко. Киран терял их, уносимый от них чёрным приливом. Затем внезапно произошло что-то похожее на взрыв, багровая вспышка на чёрном фоне, всплеск тепла против холода. Его потрясённая и безумная физическая часть вернулась к реальности.

Что-то причинило ему боль, что-то представляло для него опасность. Он поднёс руку к щеке, и она окрасилась красным.

Пола и Уэббер дёргали его, пытаясь заставить двигаться.

Мимо его головы просвистел камень. Он с резким щелчком ударился о борт флиттера и упал. Нервные реле Кирана наконец заработали. Он прыгнул к открытому люку. Машинально подтолкнул Полу вперёд, пытаясь заслонить её, она бросила на него странный испуганный взгляд. Вэббер уже был внутри. Вокруг загремело ещё больше камней, и один задел бедро Кирана. Было больно. По его щеке, оказывается, текла кровь. Он перекатился внутрь флиттера и повернулся, чтобы выглянуть из люка. Он был очень зол.

— Кто это сделал? — требовательно спросил он.

Пола указала. Сначала Киран отвлёкся на необычность пейзажа. Флиттер сел на обширное пространство, засыпанное красно-охристым песком и заросшее какими-то низкорослыми растениями, которые в лучах солнца горели золотым металлическим блеском. Песок расходился наклонными горизонтами, постепенно поднимаясь к горной гряде справа и уходя в бесконечность слева. Прямо перед флиттером, буквально в двух шагах от него, начиналась густая полоса деревьев, росших у реки, по-видимому, довольно широкой, хотя он почти ничего не мог разглядеть, кроме рыжего блеска воды. Течение реки можно было чётко проследить до гор по извилистой полосе лесов, тянувшихся вдоль её русла. Сами деревья не были похожи на те, что Киран видел раньше Их было несколько видов, все они были гротескной формы и экзотического цвета. Были даже зелёные, с длинными острыми листьями, похожими на наконечники копий.

Экзотические или нет, они служили вполне подходящим укрытием. Из леса со свистом вылетали камни, но Киран ничего не мог разглядеть там, куда указывала Пола, кроме случайного колебания листвы.

— Сакаэ? — спросил он.

Вэббер фыркнул.

— Вы узнаете, когда сакаэ найдут нас. Они не бросают камни.

— Это люди, — сказала Пола.

В её голосе была снисходительная мягкость, раздражавшая Кирана.