Так незаметно ребята дошли до конца дамбы, которая плавно переходила в песчаный вал и упиралась в береговую линию склона высокого берега, на котором было множество яблоневых и вишневых садов.

Весь путь занял около часа. Солнце над Волгой еще не дошло до зенита, но уже было жарко. Небольшой ветерок со стороны берега не нарушал гладь воды. В этом месте дно реки было песчаное, а глубина на большое расстояние от берега не доходила и до пояса Вовки со Славкой. Это обстоятельство их не очень – то устраивало, потому что плавать на такой мели они считали для себя зазорным, зато Женька, еще не умеющий хорошо плавать был доволен.

Полоса берега шириной не более десяти метров представляла собой отличный пляж из чистого мелкого желтого песка, который нагревался на солнце так, что было трудно по нему ходить. Это не смущало мальчишек. Они закапывались в песок, лежа на спине, а наверху торчала одна голова. Чтобы не напекло голову, Вовка и Славка заранее сделали себе из старых газет пилотки, какие носили солдаты, а у Женьки была панама.

Мальчишки сняли майки и в трусах, которые доходили почти до колен отправились купаться. Вода была теплая, но освежающая. Несмотря на то, что она начинала «цвести», то есть на ней появлялись микроскопические водоросли, оставалась прозрачной, и дно хорошо просматривалось на глубину до метра.

Вовка и Славка хорошо плавали и решили идти по воде от берега до глубины, а Женька с удовольствием плескался у самого берега, где вода доходила ему не выше пояса. Дно реки углублялось постепенно, и на расстоянии около ста метров от берега едва доходило до уровня груди. Идти становилось труднее, вода по закону Архимеда выталкивала мальчиков на поверхность, и тогда они поплыли. Помня, что на воде надо быть осторожными, мальчики, немного заплыв на глубину, повернули к берегу. Вовка предложил плыть наперегонки «на саженках», то есть по научному выражению – кролем. Сначала Славка намного перегнал Вовку, но быстро устал, а Вовка, правильно распределив силы, продолжал плыть равномерно и первый пришел к финишу, там, где вода доходила только до колена и руки доставали до дна. Затем решили соревноваться в плавании на спине, направляясь вглубь от берега. Славка на спине плавал лучше, так как надо было не сбиться с курса, ведь над головой было только чистое лазурное небо и никаких ориентиров. Славка плыл по прямой, а Вовка все больше отклонялся в сторону, и, в конце концов, незаметно повернул к берегу и плыл до тех пор, пока не сел как корабль на мель. Рядом хохотал Женька. Вовка на него обиделся, что тот не помочь выбрать курс. А в это время Славка, увлекшись соревнованием, отплыл так далеко, что была едва видна его голова. Мальчишки стали ему кричать, чтобы он возвращался, но Славка не слышал. Конечно, они с Вовкой плавали очень хорошо и могли держаться на воде долго, однако положение становилось опасным, например, могло свести судорогой ногу или увидев, как далеко заплыл, мог просто испугаться и утонуть. На счастье, его заметил возвращающийся на лодке рыбак, подплыл к горе пловцу и доставил его на берег, обещая при этом рассказать о таких заплывах Славкиным родителям, которых хорошо знал. Мальчишки расстроились, но ненадолго. Они весло продолжали купаться, бегать по воде, ловить друг друга, толкаться и при этом плашмя падать в воду, плавать, однако, не заплывая при этом на глубину. Потом к всеобщему удовольствию решили учить плавать Женьку – он не сопротивлялся. Вовка и Славка поддерживали его под грудь и живот, а Женька старался грести руками и отчаянно барахтался ногами. Всем казалось, что он сейчас поплывет самостоятельно, но как только старшие отпускали его, он как топор шел на дно. Повторив урок плавания, раз двадцать, поняли, что сегодня это бесполезно и решили перенести его на следующий раз.

Из воды не вылезали около часа и несмотря на то, что вода была теплой, кожа у всех покрылась пупырышками, как говорили в народе, накупались до «гусиной кожи», а Женька вдобавок посинел и «стучал зубами». Для мальчишек подобные явления были в порядке вещей и говорили только о том, что пора погреться на песке. Полежав на горячем песке и согревшись, пошли по берегу реки искать «чертовы пальцы» – окаменевшие с доисторических времен головоногие моллюски, которые имели трудное для запоминания название – белемниты. Все вместе нашли пять штук и взяли их с собой. Женька нашел обломок деревянного весла, которое, как он думал, потеряли пираты во время шторма на Волге и решил взять его домой, чтобы потом сдать в краеведческий музей. В музей водили их класс перед каникулами, и он видел там много всякой исторической всячины, из которой больше всего запомнились огромные кости мамонта, найденные недалеко от города. Вовка и Славка с трудом убедили его, что это обломок обычного весла, которых полно у каждого, рыбака и совершено ни к чему тащить его через весь город домой. Но, впрочем, если ему оно так нравиться, то пусть сам и тащит.

В это время за высоким берегом реки прозвучал далекий гул и мальчишки поняли, что надвигается гроза. Грозы в их городе приходили почти всегда с юго-запада, и тучу из-за горного берега не было видно. Быстро собравшись, домой решили возвращаться более коротким путем, по проезжей дороге, которая проходила не далеко от реки. Ребята вышли на булыжную мостовую, и пошли по ее краю наверх. Подъем был пологий, но довольно длинный и предназначался для машин и телег. Когда они поднялись наверх, то сразу увидели надвигающуюся большую лиловую тучу. Временами раздавался гром. До дома было еще километра полтора. Мальчишки припустили бегом, иногда немного приостанавливаясь, дожидаясь едва поспевавшего Женьку. «Хорошо, Женька, что ты не взял весло» посмеялся Славка. Вот уже миновали школу, небо потемнело, поднялся сильный ветер, началась сильная гроза с проливным дождем. Но дом был уже совсем близко и мальчишки увидели встречавших их у ворот, с беспокойными лицами Вовкиных бабушку и дедушку, и маму Аню Славки и Женьки. Все были довольны, что успели вовремя как раз к обеду.

Со стороны большой дороги, выстланной камнями – булыжниками, которая вела в Вовкино родное село Ёлнать, потом в Кинешму и еще куда-то дальше в неизведанные края, был городской лес, в котором росли в основном сосны и ели. Лес для мальчишек представлялся очень большим, так как они никогда не доходили до его конца. В глубине леса находилась полуразрушенная усадьба фабриканта Миндовского, который до революции 1917 года владел ткацкими фабриками. На территории усадьбы имелось два довольно больших, заросших водяной растительностью, но, тем не менее, хорошо сохранившихся пруда. В этих прудах жили маленькие, величиной с нашу детскую ладошку красивые золотистого цвета рыбки карасики. Кроме того, в прудах можно было купаться, а в одном месте, где глубина доходила до двух метров, взрослые ребята установили «нырялку» – в берег была пристроена широкая доска, которая выступала на метра полтора от берега, а конец ее находился на высоте примерно двух метров над водой. А еще что привлекало на Миндовку – это рассказы о кладе, который хранился где-то в развалинах усадьбы.

На Миндовку решено было идти завтра. К компании Вовки, Славки и Женьки присоединились еще два соседских мальчика Вовка Радионов, по прозванию Радик и Саша с соседней улицы. Усадьба находилась примерно в трех километрах от дома, поэтому идти надо было утром, сразу после завтрака. У Вовки и у всех других ребят, всегда имелись какие – либо обязанности по домашнему хозяйству. Лето нынче было сухим и жарким и в этот раз с вечера надо было наносить воды для полива огородных растений из пруда, находившегося недалеко, рядом с соседней улицей на опушке леса. Вода в этих прудах всегда была мутной, теплой и кишела головастиками – тритонами, не то, что на Миндовке, но для полива как раз подходила. Вовке надо было наносить большую бочку, в которую убиралось двадцать ведер. Дедушка разрешал носить не больше, чем полведра, поэтому, чтобы наполнить бочку требовалось сходить на пруд двадцать раз. Такую же бочку надо было наполнить и Славке с Женькой. Чтобы дело двигалось быстрее, решили объединиться и наносить сначала в Вовкину бочку, а затем в бочку друзей. Так и поступили. Вовка носил по полведра воды в каждой руке, Славка носил воду небольшими ведрами, а Женька – трехлитровым бидоном. Дело было сделано быстро к удовольствию Вовкиного дедушки и тети Ани – матери друзей. Вместе с водой в бочку попали и тритоны – зародыши лягушек. Они могли жить в бочке до тех пор, пока не превращались в лягушек. За этим процессом можно было наблюдать как за рыбками в аквариуме. Маленьких лягушат мальчишки вылавливали сачком и выпускали на свободу в огород.