Ира поняла, что видела это всё каждый раз, но не замечала, как в детской головоломке «Найди слона» или жирафа, или ещё кого-нибудь.

Паря над горами, Ира вдруг ощутила нежные ласки пламени и открыла глаза.

Женечка нежно водил рукой по её щеке.

Иру как молния поразила.

– Ира, это – не сон. Это действительно случилось. Случилось с тобой. Что именно? Сейчас ты этого не сможешь понять. Скажу одно: с тобой произошло то, что по своим масштабам сопоставимо со смертью или с рождением.

– Женечка, – у Иры всё клокотало от любопытства, – я не знаю, как это правильнее сказать…

– Скажи, как есть.

– Жень… ты… был… пламенем?

– Ну почему же «был»?

Он заструился по ней нежными, ласковыми красно-жёлто-оранжевыми языками. Ира ошалела. Женечка снова принял человеческий облик.

– Я могу становиться пламенем.

Ира долго сидела, уставившись в точку, а затем изрекла:

– Тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша.

Женечка рассмеялся.

– Да-а. На сегодня с тебя, пожалуй, хватит. Идём баиньки.

Новый день начался с пенной ванны, массажа, лёгкого изысканного завтрака.

– Ира, выйдешь пораньше. Тебе обязательно нужно немного прогуляться. Не заморачивайся по поводу вчерашнего. Не задавай себе слишком много вопросов. Лучше потом задашь их мне.

– А можно сейчас?

– Нельзя. Ты сама должна принять, что то, что произошло, реально произошло. И не только это принять. А и ещё нечто, словами невыразимое. И:

Принять – это не значит насильно втиснуть в свой мозг тупую веру.

Ты должна принять это всем своим существом. А на это нужно время и ещё нечто, словами невыразимое и, пожалуй, более важное, чем время.

Пока этого не случится, я больше ничем помочь тебе не могу. А хотелось бы. Для тебя наступили не лучшие времена, хотя, как сказать. Будет тяжко, но у тебя получится. Уже получается. Всё. Тебе пора.

Женечка проводил Иру до Ривьеры, рассказывая анекдоты, нежно поцеловал и попрощался.

Сочи благополучно жил своей сонной зимней жизнью.

И тут на Иру накатило. Она ярко вспомнила вчерашний вечер. И не просто вспомнила. Её била вчерашняя дрожь, но без каких-либо оттенков эротики.

Женечка далеко не праздно интересовался эзотерикой и оккультизмом. Великолепно разбирался в психологии. Ира это знала, как никто другой.

Его проницательность не ведала предела. Это она тоже знала.

Он умел манипулировать людьми. И это она тоже не раз наблюдала и испытывала на себе.

Но такое! Что это? Гипноз? А может, он что-то подсыпал ей? С другой стороны, её необычный сон приснился ей без его участия. А может…

Ира присела на лавочку.

С другой стороны, зачем это ему? Решил поупражняться? Нет, вряд ли. Она знала его давно. Это не в его правилах. С морально-этической стороной у него всё было в порядке. Или она всё же его плохо знала?

И вдруг вздёрг внезапно оборвался.

– Это тебе подарок, но только на сегодня. – Женечка говорил тихо у самого уха. – Прости, но иначе никак.

Ира повернулась и подняла голову. Рядом никого не было. Секундная дрожь пробежала по телу, и всё стихло.

Новая резкая перемена настроения понравилась ей больше, и она, следуя совету Женечки, решила больше «не заморачиваться». Как минимум, хотя бы сегодня. В конце концов, сегодня решалась её судьба. По крайней мере, в сфере повседневности, а это, что бы там ни говорил Женечка, тоже немаловажно, мягко говоря.

– Иришка, какими судьбами? – Игорь Афанасьевич как из-под земли вырос перед ней.

– У меня встреча с Радным в полтретьего.

– А-а! Видел его вчера. Он от твоих бурных фантазий в диком щенячьем восторге. Спит и видит подписанный с тобой контракт.

– А ты, смотрю, не разделяешь его восторгов, так?

– Ир, я, как всегда, на твоей стороне, тем более что имею к этому непосредственный сугубо личный интерес, но… Я тоже просмотрел.

– И что?

– Видишь ли, Стас – прекрасный бизнесмен, но он не инженер и не дизайнер. У него есть чутьё, но… Ира, по-моему, это – бред. Его инженеры на дыбы встанут.

– Ничего страшного. Поеду и верну в исходное положение.

– Даже если так, а если всё провалится в самом принципе, а? Ира, ты – одарённый художник, слов нет. Но тут ведь точные расчёты. Сопроматы, перцентили всякие, а?

– Игорёшь, рассчитаем.

– Ну, Ирка!

Незаметно они подошли к «Фениксу».

– Посидим? – предложил Игорь Афанасьевич.

– Пожалуй, да.

Они зашли.

– Игорь, всё хотела спросить. Как там Аристарх Поликарпович?

– Давно к себе вернулся.

– Вроде ты говорил, он какой-то важной встречи ждал. Дождался?

– Знаешь, я сам не понял. Три месяца в Сочи сидел, а улетел к себе на следующее же утро, после того как вы уехали. Я его даже спрашивал, в аэропорту уже, а он только улыбнулся, сказал: «Мне пора», – и ушёл на регистрацию. А почему тебя это интересует?

– Да так. Праздное любопытство. Ой! Двадцать минут третьего! Игорёшь, я побежала.

– Беги, беги! Удачи! Зайди ко мне после.

– Ладно!

Радный сосредоточенно таращился в монитор ноутбука.

– Присаживайтесь.

Не отрываясь от поглотившей его внимание деятельности, он кивнул Ире и указал на единственное, изрядно потрёпанное, кресло.

– Это – временное пристанище, – пояснил он, оправдывая убожество обстановки крохотного гостиничного номера, снятого под офис.

Ира молча села и, пользуясь крайней сосредоточенностью хозяина, стала его разглядывать.

Радный поражал своими габаритами. От него веяло немыслимой тяжестью. Эта тяжесть присутствовала во всём и даже в невероятно тихом голосе.

А говорил он действительно очень тихо, но слова произносились настолько тяжело, отчётливо и ясно, что, казалось, никакой шум и грохот неспособны помешать им достичь слуха собеседника.

Ещё Ира поняла, что он отнюдь не жирный и не медлительный, как показалось ей при первой встрече. Теперь он представился ей огромной многомиллиарднотонной урановой планетой, стремительно мчащейся по своей орбите.

Результат общения превзошёл все Ирины ожидания, как по масштабу предстоящей работы, так и по размеру денежного вознаграждения.

Ира, привыкшая работать только честно, откровенно высказала Радному опасения Игоря Афанасьевича, не забыв на него сослаться.

Радный обозвал последнего премудрым пескарём и заверил Иру, что если подобного рода проблемы возникнут, то он вызовет её на место, а своих инженеров обяжет исхитриться, но найти совместно с ней оптимальное решение.

Иру поразила и напугала его безграничная вера в неё, и она призналась, что даже мелкие мастерские послали её с её фантазиями куда подальше.

Их Радный обозвал болванами.

– Ира, у меня такое впечатление, словно Вы пытаетесь отговорить меня с Вами работать.

– Нет, конечно. Просто, возможные проблемы лучше заранее предотвращать, нежели пытаться решать, если они действительно возникнут.

– Короче, Вас устраивают предложенные мною условия?

– Да.

– Тогда подписываем контракт, и за дело. Сроки я Вам не устанавливаю. В Вашем случае меня интересует результат. В конце концов, к этому сезону мы всё равно не успеем.

– Станислав Андреевич…

– Стас.

– Хорошо. Стас, к этому сезону мы не успеем сделать весь объём, но если двигаться поэтапно, то уже к лету, по крайней мере, к середине, можно предложить часть ассортимента, и если потенциальный заказчик заинтересуется, привлечь инвестиции.

– А Вы хорошо мыслите не только в дизайне. Сможете самостоятельно разработать этот вариант?

– Думаю, что да.

– Действуйте, но помните, сроками я в любом случае Вас не обременяю. Получится – здорово. Нет – тоже нестрашно.

На том и порешили, контракт подписали, и счастливая Ира полетела в сторону офиса Игоря Афанасьевича.

Всё!!! Долой рутину! До оскомины надоевшие визитки, буклеты, баннеры – долой! Как здорово, что она успела расквитаться со всеми последними заказами.