– Лиза!

Как она могла оказаться здесь?! Наверняка она звонила ему, снова и снова набирая побелевшими пальцами номер, и не смогла дозвониться из-за проклятого отказа мобильной связи. Отчаялась и решила не лететь в Красноярск, а застать Климентьева в московской квартире?! Еще в их последнем разговоре, когда он по счастливой случайности смог набрать Лизу из Рыбино, и она плакала, кричала в трубку, что любит его и безумно боится остаться одна. Денис обещал ей, что немедленно выезжает в Москву, а оттуда будет всеми силами добираться на машине до Красноярска. Наверное, она, глупенькая, решила застать его в Москве. Хотела одолеть этот проклятый путь через полстраны на машине вместе с ним. Она сошла с ума!

Климентьев с ужасом представил, как его Лиза одна в этой квартире, молится о его скорейшем прибытии и трясется от страха, а какие-то ублюдки режут «болгаркой» входную дверь. Представил, какой болью в ее сердце должно отзываться дьявольское повизгивание дисковой пилы. Что было дальше, он не смел подумать.

– Она – не Лиза. Слышишь? – Лугин шагнул вперед, оттесняя его к столику.

– Должна была лететь в Красноярск… Лиза… – произнес Климентьев, сметая со столешницы бокалы и пустые бутылки.

– Успокойся, ты! Говорю: это – не Лиза, – мичман наклонился над кроватью и, переборов отвращение, повернул убитую на спину. – Не Лиза! – утвердился Сергей, глядя на незнакомое лицо с разбитыми в кровь губами. – Хрен ты моржовый, развел тут истерику!

– Сатанизм какой-то… – Денис опустился на столик.

До него медленно доходило, что Лугин прав, и девушка, замученная кем-то в куче смятого белья, походила на его невесту лишь цветом волос и хрупкой фигуркой.

– Точно не Лиза, – он издал нервный смешок, пытаясь определить, какая непомерная тяжесть освободила его душу, и что в ней теперь осталось.

– Это знаешь, – продолжил Лугин, накинув на покойницу плед, – когда чего-то сильно боишься и чем-то слишком много паришься, то это вполне способно привидеться. У нас один старлей был, так его постоянно посещали глюки, будто жена изменяет. Идет раз по Северной к дому, а впереди жена под ручку с каким-то ухажером. Старлей, долго голову не напрягая, подлетает и в морду ему бац! Бац! А потом с разворота жене. И вот когда она в стенку влипла и сползла потихоньку, до старлея только дошло, что это вовсе не его жена, а дочь Иванищева – капитана первого ранга с «Витязя». Извиняться начал, дурак. А чего там извиняться, когда у бабы зубы повылетали.

– Дурь говоришь, – Климентьев встал. – А я перетрухал. Крепко! Пойдем, водки врежем.

На кухне воняло как на помойке. Возле кастрюли с недоеденными пельменями теснились бутылки из-под коньяка и виски дорогих сортов, наверное, принесенных из разграбленного магазина. Картину дополняли окурки, разбросанные на полу, и прожженная ветровка. Видеодвойка, перекочевавшая из спальни, криво приютилась на посудном шкафе.

– Похоже, эта братва у тебя устроила прибивняк, – констатировал Лугин, оглядев изгаженную кухню. – Ничего себе, пельмени варят, как у себя дома. Коньячок жрут. И порно смотрят, – он взял коробку DVD-диска, на которой сплелись в экстазе два трогательно-розовых тела, и продолжил: – А девушку убили сегодня. Часов семь назад или не позже, чем утром, судя по состоянию трупа. И я думаю, слышишь, Климыч. Да очнись ты, – он дернул на рубашку Дениса, выводя того из мрачной задумчивости. – Я думаю, они вернуться сегодня.

– Откуда такие глубоко аналитические выводы? – Денис покосился на лоджию, куда был направлен взгляд Лугина.

Там, возле опустевшего овощного ящика стояло с десяток запечатанных бутылок французского коньяка и чем-то набитые полиэтиленовые сумки.

Сергей не успел ответить: входная дверь издала слабый скрежет, затем настороженный голос произнес:

– Гера… Гера, здесь ты?

Климентьев аккуратно открыл выдвижной ящик и нащупал рукоять ножа. Взять его тихо у аспиранта не получилось – звякнули ложки. Сергей, опережая друга, метнулся в прихожую. Там уже не было никого. С лестницы доносились чьи-то грохочущие шаги.

– Кто-нибудь на помощь! – закричала Красина, в первые секунды оторопев от потрясения, от жалкого вида Светки, крови в ее слипшихся волосах.

– Быстрее делай, Дэн! – сказал поклонник «Bad Balance» дружку, возившемуся с «Фордом». Он глянул на двух пожилых женщин, выскочивших из соседнего подъезда, и на группу пацанов у гаражей, и сообразил, что из них никто не посмеет вмешаться.

Ирина, бросив толстую сумку и подрагивая от страха, подбежала Светке. Та едва держалась на четвереньках, от виска по щеке медленно стекала красная струйка. И дышала Хитрова… скорее, не дышала, а дергалась как эпилепсик, стараясь схватить ртом воздух.

– Назад! – рявкнул парень с битой.

Сорвав колпачок с баллончика, Красина нажала клапан. Баллончик, подаренный ей знакомым ОМОНовцем перед поездкой в Ингушетию, лет пять провалялся в шкафу. Ирина почти не верила, что он сработает. Но маленький цилиндрик с неприятной черно-желтой эмблемой над полустертой инструкцией оставался единственным оружием в ее руках. Как она думала, так и получилось: из отверстия лишь вырвался беспомощный пшик.

– Ты охренела, стерва! – глаза грабителя расширились и помутнели. Ругая себя за излишнюю доброту к взбалмошным девкам, он замахнулся, широко, покрепче.

Красина едва успела отскочить к машине. Конец биты вспорол воздух перед ее носом. Ирина снова нажала клапан, сильнее, до боли в пальцах. Струя аэрозоля с шипением ударила из клапана. Исполнять все пункты инструкции и сверяться с направлением ветра, не было времени. Не отпуская клапана, Ира направила струю на обидчика Хитровой. Он заревел и прижал руки к лицу, не выпуская своего орудия. Светка хрипло закашлялась, пытаясь встать на ноги – видно слезоточивый газ зацепил и ее. Второй грабитель заскрипел креслом, выскакивая из машины. Красина почувствовала, как и ее глаза жжет, жжет невыносимо, а во рту скапливается гадостная горечь. Еще Ирина успела увидеть, что из третьего подъезда очень некстати выходит Руслан Агиев и двое его дружков.

«Все! Попали! Полный абзац! – пронеслось в ее голове». Пожалуй, самым разумным было сейчас же схватить под руки Хитрову и попытаться добежать до своей квартиры или спрятаться у Владимира Ивановича – повстречавшегося на лестнице старичка.

Она повернулась к открытой двери «Форда», пшыкнула из баллончика почти наугад, потом подскочила к налетчику в майке «Bad Balance» и схватилась за его биту, которую он прижимал к лицу вместе со скорченными ладонями. Свое оружие, измазанное кровью Хитровой, он держал цепко. Ирина застонала в натужной попытке его вырвать. Потом подняла баллончик, пустила ядовитую струю прямо в нос и приоткрытый рот смертельного противника. Это подействовало. Еще как подействовало! Издав звук, будто ему разорвали горло, он отлетел на несколько шагов назад, споткнулся о бордюр и упал на траву. Бита осталась в правой руке Красиной. Она замахнулась на второго грабителя, одновременно готовая пустить в ход аэрозоль. Парень оказался поробче ползающего по газону друга. Лишь со всей дури ударил дверь машины ногой и побежал в сторону гаражей.

По дороге к Светкиному Форду быстрым шагом направлялся Агиев и двое его товарищей. С потными руками одного из них Красина успела познакомиться в подъезде вчера. Она всю ночь содрогалась от этих воспоминаний. Хитрова тем временем, едва поднявшись на ноги, шарила взглядом по асфальту в поисках ключей.

– Света, блядь, заводи! – прикрикнула на нее Красина. – Умоляю, Светик!

– Ключей нет, – замогильным голосом отозвалась подруга.

– Вот ключи, – носком туфельки Ирина подтолкнула к ней брелок, лежавший на кусочках стекла.

– Подожди чуть, в себя приду, – взяв ключи, Хитрова подняла голову и, размазывая кровь по щеке, посмотрела на идущих к ним парней.

– Эти… – Красина не могла подобрать подходящих слов. – Это Агиев. Говорила тебе или нет! Еще тот скот! Они нас не отпустят нас. Света, вставай! – она топнула ногой. – Ты соображаешь или нет? Они меня вчера чуть не задушили. Скорее или мы уже никогда никуда не поедем!