Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Костя ночь напролёт учил цыганский, хотел объясниться с ясновидящей на родном языке, но к утру кроме «Джа по кар» ничего не помнил…

К заявлению о разводе была подколота Папушина резолюция с датой, местом и именем Костиной измены: «Ночь, пятница, автомобиль, Марго». Кто такая Марго, Костик не знал, но крыть аргумент было нечем.

Услышав в тот день от Кости, что его «развела Папуша», я оценил игру слов и понял – жениться рано. Чуть не свезёт, не выстоять мне против папуш. В двадцать пять лет и начался новый жизненный отсчёт.

В порядке вещей, что предисловие никто не читает, поэтому я поместил его после первых двух глав, которые познакомили вас с главными героями и настроили на меланхолическую волну.

Вместо предисловия

В детстве я очень хотел написать книгу, где рыцари путешествуют по замкам, сражаются с упырями, творят добро и завоёвывают очаровательных принцесс. Спустя десятилетия мечта осуществилась. Родился роман. Рыцари приобрели вид простых программистов: Костя почти без страха, я почти без упрёка. Только чудовища никуда не делись, превратившись внешне во вполне благопристойную публику.

На страницах вы почти не встретите слов о компьютерах и программах. Это роман о людях и простых человеческих чувствах: дружба, ненависть, любовь, жадность, зависть, ненависть и месть. Вы станете участником повседневных и праздничных событий: дни рождения, свадьбы, болезни и похороны… И куда же без мистики, шпионов и тайн. Тайн, к которым никто не оставил отгадок.

Книга без какой-либо претензии на юмор, сатиру и сарказм. Всё изложенное претендует на достоверность. Все совпадения закономерно случайны. Авторские ошибки допустимы.

Вам самим придётся пройти по людскому лабиринту, простота которого очевидна, но выхода из него не предусмотрено. Если в нагромождении строчек вам не хватит деталей, то дорисуйте их в своём воображении самостоятельно. Там, где надо самую малость додумать, в тексте стоит многоточие…

Главы я назвал незатейливо – шутейки. Шутейка может быть смешной, грустной, а может вообще не быть шутейкой.

Чтобы получить удовольствие, текст надо читать монотонно-скучным голосом. Без эмоций. Голосом низким, с нотками обречённости.

Почти у каждого в сознательной жизни произошло событие, которое разделило эту самую сознательную жизнь на «до» и «после». Так и говорят: «Это было до переезда». Особо одарённые считают таковым событием свой день рождения. Они отлично помнят, как в прошлой жизни были герцогами и королями. Завидую дикой фантазии. А у меня дежурный послеоперационный бред.

Явь или сон?

Март 1999 года. Операционный стол. Наголо обритая нога. Руки чешутся написать «нагло обритая нога». Тело отключается под воздействием калипсола, я приглушённо слышу мат хирурга, чей скальпель цепляет оставшиеся волоски на колене…

Протянул бы ещё месяц, и костыли стали бы моим постоянным спутником. Но операция ничего не гарантирует – просто шанс.

За полгода до операции… Окраина города. Заросшее бурьяном футбольное поле. Разрушенный бетон трибун, пара ржавых ворот. Палящее солнце сентября, плюс тридцать, я хочу купаться. Встреча в центральном круге, который последний раз слышал судейский свисток в далёком восьмидесятом году… Мы пожали друг другу руки и разошлись. Афера, которая возможна была только в девяностых. В случае фиаско за бетоном осыпавших трибун найдут моё тело. А если выгорит, лет десять можно не работать.

Полгода практически без сна. Мне сообщили в день операции, что всё получилось.

Наркоз пока действует.

Я открыл глаза. Западает язык. Ходить не могу. Реанимация. Испуганное лицо медсестры. Врач… после меня он резал ещё троих. Зашёл проведать. Всё ясно будет через десять дней…

Десять дней в бреду от боли. Со мной в палате лежит гроссмейстер. Шахматы. Мы играем на равных. Он – чёрными и без ладьи. Я не проигрываю, не имею права. Не имею права никому проиграть. Даже гроссмейстеру, тем более, что он без ладьи. Обмороки, уколы.

Снег, апрельский ветер и одинокий ненужный костыль возле входа больницы. Теперь уже выхода. В запасе тридцать лет. Тридцать лет без боли и куча денег… Я мысленно раскладываю богатство на кучки. Самая большая кучка – квартира в центре, поменьше – синий «Пассат», добавил пару бумажек – на права, ещё пять – на первую аварию, эта кучка маме, и немного осталось для души. Первый раз мне хватило на всё…

Меня ждал раскардаш. Безумный и притягательный.

Часть 2

Аллегро, или Раскардаш

Аллегро – по-итальянски «скоро, бодро, радостно». Первая яркая интенсивная часть музыкального произведения. Несколько лет, пролетевшие в бурном хаосе поступков и желаний. Одним словом, раскардаш.

Первое знакомство

Внемли, читатель, новым чудесам:

В ту сторону все повернули шеи,

И первым тот, кто больше был упрям.

Наваррец выбрал время, половчее

Уперся в землю пятками и вмиг

Сигнул и ускользнул от их затеи.

И тотчас в каждом горький стыд возник;

Всех больше злился главный заправило;

Он прыгнул, крикнув: «Я тебя настиг!»

Данте Алигьери. «Ад»

1999–2001 годы.

В нашей глухомани высадился американский спецназ. Не мифические «Морские котики», а вполне земные существа без дополнительной клешни. Звались они «волонтёрами корпуса USAID». Целей у волонтёров заявлено более чем достаточно, но главная состояла в развале постсоветской медицины в Казахстане. Задним числом могу сказать: справились они с ней более чем блестяще.

Им нужны были кадры с именем, пробивные и беспринципные. Такие люди нашлись. Как принято в разведке, многих использовали «втёмную». Твердолобые болванчики в преферансе, которые должны свято верить – всё, что они делают, идёт на благо. Одним из таких деятелей была Надежда Сергеевна, которую «закинули с парашютом» в Фонд медицинского страхования (ФОМС). Фонд являл собой аванпост борьбы с медициной.

Наденька (фамилия позволяла придумать миллиард прозвищ, но в коллективе её звали просто – Прихехешка) одномоментно отправила всех опытных сотрудников в небытие, назначив на ведущие должности безусых юнцов. После этого я проработал под её началом (и под началом нового начальника Аскара) ровно один день.

Наденька до слёз любила рассказывать две истории. Одну про то, как ходила по больным в качестве участкового врача и «забывала» у них книжку, чтобы потом, вернувшись, обнаружить там денежку.

А вторую историю – про посещение величайшей медицинской научной конференции, где вся профессура в качестве контраргументов задействовала слова из неизданного тома Владимира Даля. После этого слёта Наденька стала не просто изъясняться исключительно на матерном языке, она стала искренне считать, что мат – это повседневный язык медицины.

Хабалка с замашками мальчика-подростка. Не по пути нам. Я ушёл в контору, которая находилась буквально за дверью, и все дальнейшие события происходили на моих глазах. Вместо меня приняли сразу трёх человек, одним из которых оказался Константин. И Костя с первого же дня начал воспитывать нерадивую директрису.

Бывает, Наденька залетает в кабинет – и с ходу матом: «Надо, б…, сделать отчёт, б…, ещё вчера, б…». А Костя в ответ: «Здравствуйте, Надежда Сергеевна».

В очередной раз Наденька залетит – и, прежде чем открыть рот, глядя в честные Костины глаза: «Гм, здравствуйте… надо сделать отчёт, б…». А Костя в эту секунду кивает, закрепляя рефлекс.

* * *

И вот наступил день, когда из самой Америки приехала делегация проверить процесс разложения медицины. Прихехекнутая повела показывать своё обожаемое детище – отдел АСУ (автоматизированная система управления). Американский босс «есть немного понимать русськи». Сотрудники выстроились полукругом, Наденька толкнула небольшую речь и взяла на себя роль проводника в череде рукопожатий:

2
{"b":"889243","o":1}