— Тебе не скажу. Это секрет. Она и сама не знает, я ей сообщение напишу. В семь увидимся, — он так довольно улыбается и быстро исчезает.

И на мой телефон тут же приходит сообщение.

“Ты правда пойдешь? Или просто решила перед подругой похвастаться?” — спрашивает Миша и я понимаю, что это мой вариант спасения.

“Пойду. Только если ты будешь вести себя хорошо.”

“Договорились. В семь, кафе “Бель””

“Договорились.” — отвечаю ему и прячу телефон.

— Все. Теперь ты знаешь. Больше ни слова. Мне нужно подготовиться, морально, — говорю Каринке и она смеется.

— И не только. Я из тебя такую красотку сделаю, что Манцуров вообще выпадет в осадок и сразу замуж позовет, — .кидает купюру на стол и вытаскивает меня из-за стола. — Пошли, у нас до семи остается всего-ничего. Нужно поторопиться.

Мы возвращаемся домой и стоит нам войти в дом, как я опять чувствую аромат Андрея. Как он тут появился все пропахло им. Тут каждая деталь теперь им пропитана. А сам хозяин сидит в зале на кресле и сверлит нас взглядом.

— Папуль, все уладили. Все гуд. Сейчас пойдем Амельку на свидание собирать, — она быстро тараторит даже не останавливаясь. Как на тягаче тащит следом, но я успеваю поймать на себе тот самый прожигающий взгляд.

Мне нужно держаться от него подальше.

Нам вместе быть нельзя!

Никак…

Мы входим в ее комнату и подруга тут же летит к шкафу.

— Так. Ты иди и вымой голову. Принимай душ, потом приходи ко мне. Я тебя уложу и подготовлю. Пока подберу тебе наряд, а ты иди и мойся, — раздает указания Карина.

А мне ничего не остается, как послушаться и пойти исполнять ее приказы. К тому же принять душ, после того, как на меня смотрел ее отец, очень даже хочется…

Я выхожу из комнаты и оглядываюсь. Четное слова, как воришка. Но это мелочи, я вижу, что коридор пуст, как пуля бегу к себе и закрываюсь на щеколду. Достаю из сумки свои принадлежности и иду в душ. Тоже настороженно, но как только захожу то, вижу, что тут давно никто не было. И замечаю на второй двери еще одну щеколду.

И пока не пришел отец моей подруги быстро ее закрываю.

Все. Теперь я могу спокойно расслабиться и помыться. Просто даже в ванне посидеть.

Этим я и занимаюсь.

Набираю ванну и высыпаю чуть соли, немного пены вливаю и регулирую температуру.

Возвращаюсь в комнату и даже не чувствую угрызения совести, что занимаю ванну и не даю пользоваться по сути хозяину дома.

Пока мы были в университете, он мог делать все что хочет. А сейчас за пару часов ему точно не приспичит.

Беру телефон и пишу Карине: “Приму ванну, буду через полчаса.”

“Отлично. Я тогда закажу нам обед”, — отправляет подруга и я возвращаюсь в ванну. Там уже приятно пахнет розами и ванилью. Включаю музыку на телефоне и кладу телефон на бортик рядом с собой. Снимаю верхнюю одежду и аккуратно сразу застирываю нижнее белье.

Как только справляюсь, то залезаю в ванну и сразу скрываюсь под водой. Меня охватывает приятная атмосфера.

Не знаю почему. Но мне спокойно. Дома, я постоянно и быстро принимаю душ. А когда, просто так лежала и балдела? Не помню. Мне, кажется еще до смерти папы…

Но сейчас можно чуть расслабиться. Можно отдохнуть. Я все же должна научиться жить для себя, а не для кого-то.

Это же так?

В груди чуть начинает ныть.

Мама…

Она же там совсем одна. А если она переживает и просто не знает, как до меня дозвонится?

Но я тут же усмехаюсь. Это не так. Все она знает, просто я не нужна. На душе становится грустно. Это так неприятно осознавать, но все равно пока не проверю, не поверю…

В какой раз? — спрашивает голос внутри меня.

Хватит. Не хочу об этом думать.

Лучше мечтать об Андрее и бегать от него. Это намного интереснее. Даже никогда бы не заподозрила, что это будет настолько приятно. Жалко, что Каринка не оценит такого. Она всегда папу бережет и брезгливо относится к его подругам. Да и я… не его подружка.

Но представить то можно?

Смотрю на его дверь и внутри все сжимается. Он же прекрасно слышит, что тут музыка. Отлично понимает, что именно я в ванне. Тогда что ему нужно?

— Аа-а-ах, — стону чуть громче и тихо начинаю смеяться, словно не ведаю, что творю.

Какая же глупая.

Ручка двери еще раз опускается.

— А-а-а-ах, — еще раз стону и чувствую, как начинает тянуть внизу живота.

Это точно Андрей. Каринка бы не стала со стороны отца входить. А если бы услышала, то написала и позвонила. Но не начала ломиться.

Музыка стихает и я еще раз, но уже протяжно стону и рука сама спускается к складочкам. Боже, дразнить мужчину — так порочно и возбуждающе.

— Открой, — слышу голос Андрея, но тут же резко включается другая мелодия и я опять вижу только то, что ручка начинает ходить ходуном.

Меня заводит, что он стоит там и не может войти. А пальцы нежно начинают кружить вокруг самого главного. Напряжение нарастает и в миг каждая клеточка напрягается, каждая мышца превращается в деревянную. Но стоит дрожи, как волн пронестись по всему телу, как окутывает приятная и расслабляющая нега.

Открываю глаза и вижу, что ручка больше не дергается.

Так, теперь главное ему на глаза не попадаться.

Через полчаса выхожу из ванны. Но все же открываю засов изнутри в двери, которая ведет в комнату Андрея. Мне страшно. Руки дрожат, сердце колошматит по ребрам, но я быстро открываю и убегаю к себе. Но за мной никто не бежит, дверь не вышибает и вообще кому я нужна?

Взрослому мужику?

Может на один раз и да…

Но видя, как я над ним издеваюсь, то ни один не станет носиться за мной…

Нормальный….

Хотя вроде отец Каринки нормальным был…

Накидываю на себя халат и быстро иду в комнату к подруге. У меня нет даже фена в отличие от нее.

— Наконец-то, а то я уже думала тебя вытаскивать оттуда за волосы, — смеется она. — Ты как? Тебе не плохо?

— Нет, — прислушиваюсь к своему телу и чувствую лишь легкость. — Мне хорошо. За последние дни, наверное, мне впервые хорошо, — улыбаюсь и смотрю на Карину.

— Это здорово. Понимаешь, тут такое дело… — меня напрягает то, как начинает подруга. — Мне отец сказал о том, чтобы предупредила тебя о парнях. Тут никого не должно быть. И если ты живешь у нас, то должна приходить не позже десяти домой…

Я вижу, что ей неловко об этом говорить. Но прекрасно понимаю. Это его дом, его правила, а тут я…

— Расслабься. Я все понимаю и принимаю. Так что буду сегодня в десять, — улыбаюсь подруге.

Даже претензии Андрея о том, когда я должна приходить мне не испортят настрой.

— А я бы возмутилась, — говорит подруга и берет расческу.

Она обходит меня и снимает полотенце. Вначале распыляет спрей по волосам, а затем начинает расчесывать.

— Почему? Это же хорошо — забота родного человека. Он волнуется и переживает за тебя. Да и нормальный человек после десяти не будет шататься. А…

— А как же клуб? Тусовки? Молодость нужна для этого! Чтобы пить, веселиться, приходить к утру домой, спать пару часов и идти в универ, — подруга начинает расчесывать мои волосы, у нее очень сконцентрированное лицо, что даже смешно. Потому что говорит она такие веселые вещи… Я улыбаюсь и она переводит взгляд на меня. — Что?

— Может кому-то и нужно, — тыкаю в ее отражение. — Тебе. Например. А я в этом не вижу никакого веселья. Да можно сходить и потанцевать, но для общения клуб не годиться. Это лучше в кафе посидеть, где не так громко музыка бьет. Или сходить в театр, музей. Знаешь как много интересного помимо пьянок и кутежа? Ты за целый день набегаешься так, что единственное желание будет прийти домой в десять и отрубиться.

Она щурит глаза и кладет расческу и берет фен.

— Вот отец такой же: музеи, театры, выставки… Вы словно два сапога одной пары. Точно, нас с тобой подменили и Это ты наверное его дочь! Но уж точно не я…