— Нет. Миш, — я перехватываю его руку и сжимаю пальцами.

— Замерзла все же? — и при этом так смотрит на меня, ласково…

— Немного, — а он берет и прижимает к себе. Просто так, без лишних слов. Берет и пытается согреть.

Может он не такой плохой? Я правда умещаюсь под его плечом и даже прикрываю глаза. Только вот образ далеко не Миши… Хоть я прониклась им, по имени стала называть. А то Манцуров, да Манцуров…

Почему тогда Морозов постоянно в моей голове? Стараюсь дышать размеренно и выровнять дыхание. Получается и я успокаиваюсь. Миша хорошо сложенный, слегка подкачанный, но у него все впереди. А я опять сравниваю их двоих.

Когда свет включается я понимаю, что реально засыпаю. Глаза просто не хотят открываться.

— Проснись и пой. Такое на свидание у меня впервые, — он смеется и поглаживает по руке.

— Прости. Я не знаю, что на меня нашло, — протираю глаза и смотрю на него. Он даже не собирается вставать, а просто улыбается.

— А я знаю. Ты слишком много учишься. Поехали тебя домой отвезу, — Миша протягивает руку и я вкладываю свою.

— Поехали. Только мы можем заехать реально ко мне, а потом к Каринке?

— Ты не дома живешь? — он поглаживает меня по руке большим пальцем и заглядывает в глаза.

— Нет, Каринке одной скучно, вот мы вместе…

— Как скажешь, тогда пошли.

Он тянет меня и сам закутывает в шубу и натягивает капюшон. Берет за руку и тянет уже из зала. Мы потихоньку вышли из торгового центра и сразу побежали в машину. Прохладно. Даже очень. Быстро подбегаем и Миша включает печку, он везет меня по адресу и я боюсь туда идти одна. Но не могу позвать Манцурова с собой. Я должна сама убедиться и только потом поехать к Каринке. Достаю телефон и читаю от нее сообщения.

— Подружка волнуется? — спрашивает Мишаня и я улыбаюсь.

— Не представляешь как сильно, — читаю миллион вопросов. И натыкаюсь на уже другого содержания сообщения.

— Вы с ней правда как близнецы. Я даже боялся, что она меня на шампур наденет, — смеется и касается моего колена.

Сейчас слегка приятно, даже внизу живота чуть пощипывает. Но все равно не так ярко, как от Андрея.

Опять он в моей голове. Но все мысли уходят, когда я вижу свой дом. Сердце словно в пятки уходит и я чувствую, как ладонь Миши ложится поверх сжатых мною кулаков.

— Хочешь я пойду с тобой? — почему-то спрашивает он меня, но я отрицательно мотаю головой.

— Я быстро. Подождешь?

— Я рядом, — отвечает и я выхожу из машины.

Даже страшно представить, что там будет. А если… Боже, сделай так, чтобы там кроме мамы никого не было…

Страшно идти домой. Дом — это крепость, но только не в моем случае. И это самое обидное. Даже Каринка живет одна, но при этом у нее всегда уют и тепло. Даже я чувствую себя там, как за каменной стеной. Но не в своем…

Поднимаюсь на этаж и достаю ключи. Открываю дверь и вхожу внутрь. Запах затхлый, сразу хочется проветрить. Замираю у порога и осматриваюсь, прислушиваюсь, но дома тишина.

— Мама? — зову ее, но никто не откликается.

Внутри тревога начинает усиливаться. Неужели все слишком плохо? Я делаю шаг и прохожу по коридору, заглядываю в кухню. Там куча тарелок и бутылок стоит на столе. Но никто не сидит. Первым делом открываю форточку и впускаю прохладный воздух. Не трачу время и иду в зал, открываю дверь и вижу, как мама спит на диване. И выдыхаю, потому что она одна. Только сейчас понимаю, что задерживала дыхание от волнения. И как только увидела ее живой, то слегка расслабляюсь.

— Мам, — зову ее и она начинает шевелиться. Это тоже хороший знак. — Мама, как ты?

Я понимаю, что пришла поздно, она уже спит. Но мама открывает глаза и смотрит на меня. Взгляд стеклянный, она пару раз пытается сконцентрироваться на мне и как у нее это получается, то хмурится.

— Приперлась? — хрипло говорит и осматривает мой наряд. — Шубу нацепила. Каблуки. На проститутку похожа. Пошла вон, позорище, — выплевывает и отворачивается.

— Почему ты так со мной разговариваешь? — спрашиваю у нее, а слова больно врезаются в самое сердце. Мне неприятно, обида начинает душить. Я никогда такой не была, всегда помогала и даже в угоду себе поступала.

— А как я еще должна с шалавой говорить? Мужика моего соблазнила, избила и сбежала. Тварь, — она отворачивается и у меня пропадают все слова.

На меня словно ведро помоев выливают. А я стою и обтекаю, даже сказать ничего не могу.

Больно.

Обидно!

Я разворачиваюсь и иду в свою комнату. Открываю дверь и вижу беспорядок. Тут точно кто-то рылся и что-то пытался найти. Мама или какие-то ее мужики — не знаю. Но прикасаться к разброшенным вещам не могу. Я закрываю дверь и слышу грохот из зала. Дверь открывается и мама стоит в проеме и держится за него сильно шатаясь.

— Что приперлась? Поимели тебя, откупились шмотками и выкинули? А ты решила припереться домой?

— Ты не права и если бы бухать перестала, то увидела что творится в доме.

— В моем. Это моя жизнь, тебя не должно волновать. Пошла вон, — он делает шаг и хватается за мою руку.

Я дергаюсь и понимаю, что мама просто валится на пол.

— Сучка. Пошла вон!

Она встает и начинает выталкивать меня из дома.

Руки трясутся, как оказываюсь в подъезде то меня начинает трясти. Мама захлопывает дверь прямо перед моим носом и внутри все обрывается. Это конец…

Я больше не смогу сюда вернуться.

Больше нет смысла…

Спускаюсь обратно и вижу, как Манцуров что-то листает в телефоне. Открываю машину и сажусь обратно. Он сразу скрывает диалоги и прячет телефон.

— Как ты?

— Нормально. Отвези меня к метро, чтобы до Каринки не мотаться. Я сама доеду.

— Нет. Отвезу, а то ты странная какая-то.

Он заводит машину и везет меня к подруге. Я не могу разговаривать и Миша тоже не лезет с расспросами. Это хорошо. Но с другой стороны, очень тоскливо. Манцуров привозит меня к Карине и я выхожу из машины. Миша вылезает за мной и я оборачиваюсь.

— Спасибо за вечер, мне понравилось, — улыбаюсь и Миша салютует мне.

— Завтра увидимся, — и тут же садится обратно за руль и уезжает.

Я иду в дом и вижу, что свет горит только в зале. Каринка не спит и ждет меня. Вот жучка.

Захожу в дом и раздеваюсь.

— И чего ты не спишь? Меня ждешь? — смеюсь и вижу злого Андрея.

— Жду, — отвечает он.

— Это я Карине говорила, — отступаю назад и он поднимается с дивана.

— Стой, где стоишь, Амелия. Нас ждет серьезный разговор…

— О чем? — Спрашиваю у него, но не подхожу ближе.

— А нам не о чем? — спокойно спрашивает, но я понимаю, что это напускное.

— Не знаю, — пожимаю плечами.

— Сейчас половина двенадцатого, дома ты должна быть в десять, — отчитывает будто я его дочь.

— Так получилось, — немного сжимаюсь, потому что вспоминаю, почему я так долго не приезжала.

— Так получилось… — для себя повторяет мои слова и делает шаг ко мне.

Хочется отойти подальше, но ноги словно врастают в пол. Не хочу поддаваться паники, но эта не она. Андрей надвигается на меня и я чувствую совершенно другие эмоции. Сердце начинает биться, а внизу живота пульсировать. От его взгляда покалывает в висках и дыхание становится тяжелым. Такого рядом с Манцуровым не было.

— Да, — скрещиваю руки под грудью и с вызовом смотрю на него. — Мне нужно было заехать кое-куда. Затем я вернулась к Карине…

Специально не говорю куда заезжала. Потому что ему нет нужды знать что-то обо мне.

— Ты плохо влияешь на Карину. Тебе рядом с ней не место, — четко выговаривает и у мен дыхание перехватывает от такой наглости.

— Да, ладно? После того как мы с ней стали общаться у нее успеваемость поднялась. И сегодня в ресторане…

— И сегодня в ресторане, а потом в кафе я понял, как ты зарабатываешь и что из себя представляешь.