— А ты его мысленно-то позови, — подсказала мама.

— И точно.

"Лимиус, малыш, ты где"? — мысленно обращаюсь я к нему.

"На дворе мам. Выходи к нам", — пришел ответ.

— Ну? — в нетерпении Светка схватила меня за руку.

— Он во дворе. Нас зовет, — отвечаю.

— Так побежали быстрее! — Светка вскочила.

— Погоди! — осадила ее я. — Тебя одеть надо, а то ты тут в своей мини-юбке всех распугаешь. И футболку тоже надо на более закрытую кофту сменить.

— Ну начинается! — возмутилась та.

— Правильно. И мне наверное брюки тоже надо на юбку поменять, — одобрила меня мама.

Поискав я выудила из своего скромного гардероба маме длинную темную юбку, которая отлично смотрелась с ее светло-серой водолазкой.

— Отлично, — говорю убирая брюки. — А эти пусть до лучших времен полежат.

Ну а Светке подошло одно из моих платье, разве что кроссовки совсем скрыло подолом по причине моего чуть большего роста. Но это даже к лучшему, учитывая, что она в кроссовках, которые здесь в глаза не видывали. Это мои балетки и мамины туфли без каблука вписывались здесь нормально, но не белые кроссовки. Так же как и мои кеды пылившиеся в сундуке.

Переодевшись мы вышли в комнату, где за столом уже все ели.

— О, присаживайтесь! — все к нам обернулись.

— Сейчас, мы только на минуточку во двор. И придем, — отвечаю я.

— Мне с вами… — Арыся замолчала под взглядом отца.

— Да пуст идет, если хочет, — улыбнулась я.

И мы вчетвером вышли во двор. Сначала я не поняла ничего. По нежно бирюзовой травке катались клубком Лимиус и Малыш. Или не Малыш? Кто-то явно больше чем Малыш.

— Чёй это? — выдала Арыся.

Катающийся клубок замер у наших ног. Мы все с удивлением смотрели на то, как клубок распался на довольного Лимиуса и… Малыша. Правда Малыш не такой уж и малыш. Он как-то подрос. За ночь прям, так внушительно. И прям какой-то уж очень живой стал. Прям хвостом от радости виляет и крылышками хлопает и на Лимиуса коситься. И вроде б и к нам броситься хочет и к Лимиусу тоже и такое чувство, что команды ждет. И точно.

— Можешшш, — сказал Лимиус кивнув.

А тот подпрыгнув бросился на руки ко мне. Арыся завизжала. Светка хмыкнула. А мама стояла и улыбалась. Мне же ничего другого не оставалось, как подхватывать на руки Малыша.

— Ну ты и тяжелый стал, Малыш.

А тот принялся меня нализывать своим шершавым языком.

— Нет, только не это!!!

Слышен дружный хохот.

— Да чего вы ржете?! Он мне сейчас всю кожу живьем снимет! — возмущаюсь я. — Лимиус, ну скажи ты ему!

— Мур.

И Малыш перестал меня облизывать и сполз на землю. Светка зажимала живот от смеха: "Видела б ты себя со стороны!"

— Ага, тебя б наждачной по лицу! Я б посмотрела на тебя! — возмущаюсь.

— А он разве не языком вас облизывал? — удивляется Арыся.

— То-то и оно! Язык у него как наждачка! Короче, Арыся у него очень шершавый язык! Прям очень, очень. И кожу больно тоже очень.

Лимиус обнял Малыша. А тот сразу ткнулся ему мордой в грудь. И сидят — один мурлыкает, другой урчит.

— А че это с Малышом-то нашим? — всплеснула руками Арыся. — Че это он какой большой стал?

— Это он еще маленький, — успокоила мама. — Он еще вырастет, боюсь и шибко.

— Да…дела… — и Арыся в дом убежала.

— Ну, и что теперь? — спрашиваю.

— А че, прикольно, — улыбается Светка. — Домашний, ручной дракон!

— Кто? — на двор высыпали все обитатели нашего дома.

— Дракон это теперь, не птица, — отвечаю.

— Кто? — снова тот же вопрос.

— Очень огромный и сильный зверь, — отвечает им мама.

— Кто?

— Кто, кто, — фыркает смеясь Светка. — Увидите скоро сами. Он такими темпами через месяц во дворе уже не поместиться.

— Как это? — Жива растерянно оглядывает двор. — Он же большой.

— Ага, а наш Малыш еще больше будет, — отвечаю.

— А Малышом ты его называешь, это имя или просто он маленький — был? — спрашивает вдруг мама.

— Имя! — я смеюсь.

— Фига себе Малыш будет! — фыркает снова от смеха Светка.

"Дракон от птеродактиля не далеко ушел", — думаю я про себя.

"Если птеродактиля так звать можно, почему дракона нельзя"?!

22

Светка оказалась не далека от истины когда говорила, что Малыш через месяц во дворе помещаться не будет. Ибо наш Малыш действительно очень так принялся активно расти. И по прошествию месяца действительно стал очень большим драконом. Крылья его окрепли и выросли так, что он в них мог завернуться. На толстом хвосте появились большие наросты типа шипов. Морда, которая раньше больше походила на лягушачью с большими глазами — вытянулась. Появился твердый небольшой нарост в носовой части. И на голове тоже появились наросты которые, сбегали с головы по шее к концу туловища толстой линией. Лапы стали мощными и появились огромные когти. Короче наш домашний птенец превращался в мощного дракона. И что самое интересное его цвет изменялся. Вначале он был невзрачного серо-коричневого цвета, как и все здешние птицы-драконы. А теперь же он стал расцветать красками. В буквальном смысле этого слова. Крылья приобретали все более и более красноватый оттенок. Грудь и живот отливали оранжевым. И его глаза — они стали насыщенного желтого цвета с вертикальным зрачком. Местные жители приходили посмотреть на него: кто с опаской, кто с удивлением. Арыся попривыкла к его постоянному росту и смело его кормила. И удивительно, он принимал из ее рук все, что она ему приносила. Видно запомнил все ж, что она его изначально кормила. Правда рацион у него изменился. Лимиуc, уж не знаю где, ловил каких-то не то крыс, не то кролей с длинными хвостами и приносил Арысе для кормежки Малыша. Единственное, несмотря на свои размеры, Малыш почему-то отказывался покидать двор. Вот никак мы его не могли уговорить. Хоть всегда переживал и нервничал, когда Лимиус ходил ему за едой, но выходить со двора боялся. Мы не знали как нам и быть. Двор он уже почти весь занимал. Выйти на дорогу уже становилось сложновато. То хвост, то крыло вытянет и проходи как хочешь. И главное нас слушает, мордой пытается об нас потереться, но со двора за нами не идет.

— Да что же это! Такой большой и такой трусливый! — не выдержала один раз Светка. — И долго ты так будешь себя вести? Ты же дракон!

— Блин. Светка, он же еще детеныш! Вот и боится!

— Да он уже лошадь целая! — вскрикнула она. — На нем пахать уже можно. А он… — Она махнула на него рукой.

— Ну пахать, не знаю, а вот — летать, наверное б можно было, — мама вышла во двор.

— Летать? — Лимиус тащил пару хвостатых. — А этошшш как?

— А давайте попробуем его едой выманить! — предложила Арыся. — Я сейчас только шкурки с них сниму. — И она унеслась.

— Лимиус, — я подошла к нему, обняла, — мальчик мой, давай правда все вместе попробуем его со двора вывести. Ему правда надо на крыло уже вставать. Э-э… В том смысле, что летать уже надо учиться.

"А кто на нем сидеть будет"? — мысленно спросил Лимиус у меня.

— Э-э…

— Ты чего? — Светка подошла тоже к нам.

— Да вот Лимиус озадачил, а кто на нем летать станет. Ему ж одному-то не желательно ведь и правда начинать.

— Из всех нас опыт только у тебя есть, — печально улыбнулась мама.

— Не. Не-не-не. Только не это. Мне птеродактилей хватило, — замотала я головой.

— А я с тобой тошшш, — выдал Лимиус.

— Э-э… Малыш… — и Малыш, который дракон был, ткнулся мордой мне в плечо. — Э-э…

— Вот, готово, — Арыся уже вернулась, неся ошкуренных зверьков.

— А, кстати, все спросить хотела, а где ты их берешь? — спрашиваю у Лимиуса, указывая на зверьков.

— Такш в полешш…

— Не уходи от темы! — Светка прищурила глаз.

— Да вы чего! Не полечу я! Я высоты боюсь! — отбивалась я.

— А мы вообще не умеем!

— Вы его сначала на поле выманите! А уж потом и про полеты заикайтесь! — вздыхаю я.

Лимиус направляется к выходу со двора, при этом не то мурлыкая, не то мяукая. Мы все присоединились к нему. Арыся еще и тушками зверушек трясет. Драконенок смотрел на нас, смотрел, затем издал не то рык, не то просто заворчал и сделал шаг к нам.