– А меня отпустить, взяв слово не болтать, что я с удовольствием сделаю, так как это в моих интересах.

– Блестяще! – хмыкнул он, смешивая себе коктейль. – Теперь слушай меня. Твоя жена, по всей видимости, вскоре будет поднимать на ноги ментуру, они начнут трясти рынки, где ничего не найдут, объявят тебя в розыск, и, опять же, не найдут. А ты тем временем будешь гостить у нас.

– Но вы же обещали!.. – с негодованием начал я.

– Во-первых, я ничего не обещал, во-вторых, мы с тобой еще в самом начале пути. К примеру, скажи мне, много ли в этой твоей Бирме таких камешков?

– На рынках – горы. А где добывают, – не был, но слышал, что люди там просто ходят по рубинам, мелочь не берут, ловят что покрупнее.

– Хорошо. А лавку, где покупал аппарат, помнишь?

– Нет, конечно. Туда нас водил белорус Николай из «Тракторэкспорта».

– Таак, теперь еще белорус объявился. Его полное имя?

– Кажется, Николай Михайлович. Фамилию, убей бог, не помню.

– Убьем, не спеши… А вместе с ним нашел бы лавку?

– Это что, в Рангун лететь?! А загранпаспорт, а визы? Меня же на работе хватятся…

– Ой, не надо песен. Федя, заходи, проводи гражданина в КПЗ, пусть там расслабится, может, еще чего вспомнит, а мы пока его бабой займемся.

Когда пленника увезли, Константин откинулся в кресле и, глядя в потолок, спросил:

– Ну, что скажете, товарищ полковник?

Из-за ширмы, прикрывавшей диван, вышел, заметно прихрамывая, коренастый, начинающий седеть крепыш со следами былой военной выправки.

– Похоже, что пацан не врет. Он оказался совершенно не готов к тому счастью, что свалилось на него. Это вообще не его хлеб. Так что, Константин, разматывать эту историю будем мы с тобой. Кстати, а что заставило твоих ребят вскрыть аккумулятор?

– Чисто профессиональное любопытство. Во-первых, они ни разу не видели ничего подобного. Там стояло явно поддельное японское клеймо. Во-вторых, он им сразу показался подозрительным: ни разу не пользовались, а заряда не держит, да и весит меньше положенного для емких аккумуляторов. Вот и заглянули аккуратненько…

– Понятно. Их надо поощрить за грамотные действия, я имею в виду за то, что сразу тебе доложили, а не хапнули.

Константин довольно хмыкнул. – Они ж не совсем идиоты, как наш гость. Сразу поняли, что это целое состояние. Чужое. За это жизни лишают не в розницу, а оптом. И не с их рылом лезть на рынок и торговать краденым достоянием, в котором они, к тому же, ни хрена не понимают.

– Ладно. Сейчас нам надо прежде всего нейтрализовать мадам, пока не объявила своего муженька в розыск. Конкретную лавку она не знает, иначе уже была бы у нас в гостях. Самое лучшее, заманить ее к нам на приманку-муженька. Впрочем, может потребуется и принуждение. Пусть этим займется Эдик. Нам мараться об это ни к чему. Далее. Надо все же узнать содержание записки. А, значит, будем искать прямой выход на питерского толмача. Не так уж сложно выяснить, кто в университете владеет бирманским языком, их же считанные единицы. Но тут могут быть издержки. Такие ребята – товар штучный и всегда были под присмотром беспеки. А вдруг придется ему ручки выкручивать?… Плюс, свяжись с нашим человеком в Торговой палате, пусть узнает, что за выставка проводилась в Бирме в советские времена и какой-такой белорус Николай Михайлович участвовал в ней от «Тракторэк-спорта». Неплохо бы его отловить, чтобы наш пленник мог с ним пообщаться. По итогам будем определяться, не прокатиться ли тебе с ребятами в тропики? Это же где-то рядом с Таиландом? Может, и сам к вам подключусь. Надо же когда-то и в отпуск ходить. Давно мечтаю окунуться в воды Индийского океана. Аж с тех пор, как ты под моим началом ползал на брюхе в Афгане.

Константин поперхнулся, подхватил на лету слетевшие очки. – Гениальная мысль, Виктор Павлович!

Михаил позвонил утром, когда Татьяна еще спала, наглотавшись валерьянки.

– Ну что, благоверный не объявился? Впрочем, чего я спрашиваю… Давай, не будем откладывать нашу встречу до обеда. За тобой могут явиться вчерашние гости. Собирай-ка вещи с расчетом переселиться в другое место. Может быть, надолго. Вместо тебя там поживут наши люди, присмотрят за хозяйством, так сказать… На все про все у тебя час.

– Миша, но это же не реально, за час, в долгий путь…

– Время пошло. За тобой приедет черная «Волга» и молодой человек с дамой примерно твоего возраста. Жду тебя здесь.

Татьяна пружиной выпрыгнула из кровати и кинулась собирать чемодан. Где-то минут через 40 она услышала возню за дверью, кто-то явно колдовал с новым замком, похоже, столкнувшись с неожиданной изюминкой. Потом нажал кнопку звонка.

Бросилась к окну. Во дворе стояла «Волга», но не черная, а грязно-белая. Снова к двери.

– Кто там?

Пауза…

– Вам привет от Игоря. Он просит срочно подъехать к нему.

– Куда?

– Как куда? На рынок, там ему вчера заплохело, упал, ударился головой, сейчас приходит в себя, вас зовет…

Ее руки сами приоткрыли дверь на цепочке. На площадке ухмылялся долговязый парень. В образовавшуюся щель тут же вклинился носок его ботинка, а к цепочке потянулись клещи.

И тут Татьяна закричала так, что двери всех соседей должны были бы сами распахнуться под натиском ударной волны. Но они не распахнулись. Зато – Спасибо Боже! – раздвинулись двери лифта и оттуда выпрыгнули парень с девушкой.

– От Михаила Валерьевича! – крикнул парень и бросился догонять рванувшего вниз по лестнице верзилу.

Татьяна сняла цепочку, чтобы впустить девушку, но та устремилась за спутником.

Во дворе раздались выстрелы и рев взнузданного двигателя машины. Татьяна бросилась к окну. Парень от Попова стоял, прислонившись к черной «Волге», зажав ногу двумя руками. Ясно, что ранен. Она схватила на кухне йод, бинт, побежала во двор и вместе с напарницей молодого человека стала перевязывать ему рану, которая, к счастью, не затронула коленный сустав. Парень чертыхался не столько из-за боли, сколько из-за злости на себя:

– Наказан дважды. Во-первых, упустил преступника – пока парился с предупредительным выстрелом, тот сразу пальнул, причем, весьма грамотно: не убойно, а так, чтобы только обездвижить; во-вторых, в машине с включенным двигателем его ждал подельник, а мы не послушались Попова и не взяли оперативного шофера, чтобы в случае чего организовать преследование. Теперь получим за это по голове и ниже. Номер машины, конечно, запомнил и уже сообщил гаишникам, но это без толку, он же наверняка одноразовый.

Тут только Татьяна заметила лежащий на капоте мобильный телефон и с завистью пожалела, что они с Игорем до сих пор не обзавелись такой удобной вещицей, которая есть уже у многих москвичей. Глядишь, мог бы как-то дать знать о себе.

– Петр, – представился парень. Ольга, – сказала его спутница. – Здравствуйте.

Все трое печально усмехнулись и только тут заметили, что к оконным стеклам всех домов во дворе прилипли лица любопытных жильцов.

– Полагаю, сейчас здесь будет милиция, – сказал Петр. Давайте собираться. Пост на квартире теперь не нужен, преступники сюда больше не сунутся. Но отлавливать на улице будут. Поэтому оставаться вам здесь пока нельзя. Ольга, помоги даме погрузиться и давай за руль. Забросишь меня в госпиталь и дуйте к Попову, на расправу…

Пока собирались, почти одновременно примчались «скорая» и вооруженный милицейский наряд.

– Всем стоять! Задержаны! Где убитый? – кричал старлей.

– Убитый – это я, – спокойно сказал Петр, показал удостоверение и долго что-то толковал милиционеру, оба куда-то звонили, в итоге Петра забрала «скорая», а Ольга повезла Татьяну на Лубянку.

Не дождавшись утром звонка от Игоря, Алексеев сам позвонил ему домой. Телефон молчал. Надо было определяться. Вчерашний разговор кое-что прояснил и одновременно вызвал новые вопросы.