— Иван Абрамович, не отвлекайтесь, — одернул его Митров.

— Да-да, конечно… — поморщился, оскорбленный своих самых лучших чувствах, вдохновенно вещающий проф, — так вот…

— Постойте-постойте! — резко перебил их резко нахмурившийся Владимир, — в каком смысле активатор?

— Обычный, — пожал плечами Альцман, — я же уже об этом сказал. Без регулярных вливаний свежей крови их организм теряет возможность воспроизводить новые клетки и, соответственно, начинает стареть. А учитывая их уровень неконтролируемого метаболизма, старение идет существенно быстрее нашего.

— Выходит, что без постоянной подпитки их срок жизни…

— Будет равен примерно семи-восьми годам.

— Тогда что же получается, — ошалело покрутил головой седовласый мастер, — выходит, что они полностью зависимы от нас?

— Именно! — обрадовался внезапной поддержке из зала наш фанатик, — Они просто паразиты! Человеческая кровь нужна им для жизни ничуть не меньше, чем нам с вами воздух. Вот только и без обычной пищи им не обойтись. С отказом от нее, кровопотребление тут же возрастает в несколько раз. А это, как вы понимаете, вредно для популяции и может привести не только к разоблачению их вида, но и к банальной нехватке провианта.

— Так ведь есть же еще животные, — не согласился я.

— Есть, — довольно кивнул проф, — только их кровь совершенно не подходит. То есть пить-то ее конечно можно, но вот толку не будет никакого. Она просто не обеспечивает тех функций и энергии, которую может дать человек. Это как с газировкой: пить, в принципе, можно, но чистую свежую водичку — она никак не заменит.

— Неудачное сравнение, — покачал головой Архип Петрович.

— Не придирайтесь к словам, — отмахнулся от него наш гений науки, — вы меня и так прекрасно поняли.

— Выходит, что два наших вида неразрывно связаны, — ошалело покрутил головой Владимир, — как это возможно?

— Никто этого не знает! — обрадовано заявил профессор, — По словам пленного — так было испокон веков.

— Схожесть двух разных видов не может взяться случайно.

— Да каких разных, — раздраженно дернул щекой Архип Петрович, — тут и дураку ясно, что мы практически один вид. У нас схожее строение, две руки, две ноги…

— У собаки с кошкой тоже по четыре лапы и по два уха, но это не делает их родственниками.

— Кто-то подзабыл теорию эволюции?

— Да кто ж в нее теперь поверит, после появления таких-то тварей, — хмыкнул Владимир, — тем более, когда у нас под боком куча «мертвых зон» из которых лезет вообще уже не пойми что, да еще и в промышленном количестве.

— Ну, знаете ли!

— А как же тогда объяснить их «рассыпание»? — вклинился в спор Север.

— О! Это весьма и весьма интересный феномен! — аж засветился от переполняющих его чувств профессор, — видите ли, структура их тканей на редкость энергонасыщена и напрямую связана с астральным телом. Это опять-таки с одной стороны накладывает некоторые ограничения, но с другой — дает и некоторые существенные преимущества. В частности это выражается в том, что они начисто лишены возможности выхода из своего физического тела путем медитации.

— Как будто для нас это плевое дело, — буркнул Игнат.

— При должной сноровке и концентрации это вполне возможно! — тряхнул вздорной седой бороденкой Альцман, — Я не говорю о том, что это легко, но в отличие от них у вас есть такая возможность. Про то, какие это дает преимущества в бою и в разведке и говорить нечего!

— Иван Абрамович, подобные эксперименты были запрещены в 2004 году лично приказом главного из Москвы, после того как мы потеряли двоих своих лучших сотрудников, пытаясь освоить все грани данной методики, — мягко заметил Архип.

— Вздор и чепуха! Тогда мы еще знали слишком мало об этом феномене, что и привело к таким трагическим последствиям. Теперь же, когда наука существенно продвинулась вперед, мы можем с должной уверенностью…

— Длинна «поводка» по прежнему является сугубо индивидуальным фактором и узнать ее можно только экспериментальным путем, — снова перебил его старый оперативник, — вам не кажется, что нас и так уже осталось слишком мало?

— Поводка? — непонимающе переспросил я у, сидящего рядом со мной Стена.

— Максимально возможное расстояние, на которое может отдалиться астральное тело от своего физического, — пояснил он.

— А потом что?

— Потом смерть, — пожал плечами подросток.

— …мои расчеты это ясно доказывают! — продолжал что-то втолковывать своему неожиданному оппоненту побагровевший Альцман.

— И кто рискнет проверить ваши выкладки на практике? — иронично взглянул на него из под очков Архип Петрович.

— Я уверен, что они верны!

— Так я не спорю и не сомневаюсь в вас как в ученом, — мягко улыбнулся он, — мне просто интересно, кто захочет выступить в качестве подопытного, дабы подтвердить ваши расчеты на практике.

— Да я…

— Отставить! — прервал их начинающуюся свару полковник, — Иван Абрамович, вы, кажется, отошли от нашей основной темы.

— Да-да, конечно, — как-то сразу сдулся наш фанатик науки, — в общем, в виду высокой эноргонасыщенности, при отделении от тела ткани утрачивают связь с астральной оболочкой и практически моментально претерпевают полный распад. Это же происходит и после гибели объекта.

Существуют две категории их расы: обращенные и истинные, как они сами себя называют. К первой категории, как вы уже и сами, наверное, догадались, относят тех людей, которые прошли стадию обращения. Как это происходит пленный рассказать не смог, просто по тому, что не знает сам. Ритуал держится их семьями в строжайшей тайне и проводится исключительно в бессознательном для обращаемого состоянии. Единственное, что известно точно, что это не банальный укус, как это отображено в нашем фольклоре и не распитие крови из чаши, а какой-то особенный, высокотехнологичный биологический процесс. Обращают также далеко не каждого. Существуют своего рода адепты…

Я невольно вздрогнул.

— Или послушники, как их принято называть, — продолжил ученый, — они находятся в ранге простых слуг, рабочих-помощников и доноров одновременно. Нечто среднее между должностью мальчика на побегушках и банки консервов в холодильнике. Они прекрасно знают на кого работают и стараются изо всех сил, ибо лучших из них ждет величайшая награда — бессмертие. Именно такой экземпляр и попался вам в клубе, — кивок в нашу со Стеном сторону, — Судя по его рассказам и воспоминаниям, полная трансформация занимает немного времени. Примерно шесть-восемь дней. При этом человек не испытывает никаких особенных недомоганий или мучений. Все происходит естественно и без каких-либо внешних проявлений.

— Позырить на спецэффекты — не судьба, — пихнув меня локтем в бок, прошептал Стен.

— Без сознания, а значит и во время самого ритуала, он проводит считанные часы, — тем временем продолжал вещать профессор, — из этого следует, что мы с вами имеем дело со своего рода, процессом активации, неизвестной природы, который…

— Кхм! — подал голос из своего угла Митров.

— Ну и «истинные» — чистые представители своей расы, — возведя глаза к потолку, вздохнул Альцман, — по непроверенным данным, их биологическое строение полностью схоже с обращенными. По силе и скорости они слегка превосходят последних, но не намного. Этот разрыв связан с тем, что даже после трансформации, более тонкие изменения в телах обращенных продолжают происходить довольно длительное время, порой занимающее даже десятилетия. Я думаю, что, скорее всего, это связано именно с более полным слиянием астрального и физического тела. Так как одним из основных отличий наших видов является то, что у них эти тела слиты воедино, а у нас идут наслоением, и как бы отдельно. Если же судить чисто по преимуществам то, как я уже говорил, для нас это открывает существенные перспективы в разведке и возможности выхода из своего физического тела, для них же — в более полном контроле своего физического тела уже на совершенно другом уровне.

— В чем это выражается? — жестко спросил полковник.