Отчет из Красноярского филиала. Тут ничего нового. Без резких прорывов, но стабильное развитие его тоже устраивало. Пойдет в архив. Нужно будет отправить к ним того интересного человечка, защитившего столь нашумевшую докторскую по нейрохирургии. Им с Альцманом будет что обсудить.

Бумаги шелестели в руках с огромной скоростью. Со стороны могло показаться, что их просто листают, но это только на первый взгляд. Он весьма ответственно подходил к своей работе и не терпел небрежности, как от себя, так и от своих подчиненных.

С первого этажа здания раздался едва слышный, сильно приглушенный расстоянием шорох. Хозяин кабинета устало протер глаза и, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла, улыбнулся. Пару секунд ничего не происходило. В доме стояла настолько плотная тишина, что ее, казалось, можно было зачерпнуть ложкой.

— Входите господа, — наконец, спокойно произнес он в пространство, — не дело стоять на пороге так долго.

Секунда замешательства и красивая лакированная дверь из дорогих пород дерева резко распахнулась. Черные тени, метнувшись из темного зева коридора, мгновенно заняли позиции по всему периметру комнаты. Звон разбитого стекла за спиной, известил о том, что последние пути отступления также безнадежно отрезаны.

— Твои люди, как всегда лишены всяческих манер, — сокрушенно покачал головой Александр, обращаясь к последнему, вошедшему в кабинет мужчине. Небольшого роста, хорошо сложенный, тот крепко сжимал в руках рукоять своего кацбальгера, — зачем было выбивать стекла, когда я столь любезно оставил окна незапертыми?

— Не думал, что это будет так просто, — глухо произнес он, не сводя с хозяина кабинета пристального взгляда, — где твоя охрана?

— Отдыхает, — беспечно отмахнулся тот, — а ты, как я вижу, рад нашей встрече?

— Я ждал ее слишком давно.

— Ну да, ну да, с самого Иерусалима, как же я мог забыть? — произнес Александр, поднимаясь из-за стола, — Не желаете что-нибудь выпить, господа?

Тени в черных плащах резко шарахнулись назад, разрывая дистанцию и освобождая себе место для удара. Почти у всех у них в руках были широкие мечи, удобные для ближнего боя в узком помещении. Стрелкового оружия почти никто доставать не стал — идиотов не было.

Глава русского клана, возвышался над ними почти на голову. Статный, широкоплечий и чудовищно жилистый он даже безоружным был невероятно опасен. Волны силы, мощным потоком били от него в стороны, растекаясь по кабинету и вселяя во всех присутствующих неуверенность. Если даже половина легенд о нем — правда, то многие из них не доживут до рассвета…

— Ну что же вы так, — с видом радушного хозяина удивился он, — располагайтесь! Вы же все-таки у меня в гостях.

Черные тени на миг замерли, а потом, какими-то неловкими, дергаными движениями, начали рассаживаться в стоящие вдоль стен диваны и кресла. Лицо их командира смертельно побледнело:

— Что? Это невозможно!

— Все в этом мире возможно, мой старый враг, — спокойно заметил Александр подходя к настенному мини-бару и распахивая его дверцы, — все возможно. Что пожелаешь выпить? Есть прекрасное французское вино, урожая 1895 года. Весьма символичный год, ты не находишь?

Мужчина только скрипнул зубами и промолчал.

— Ну, нет так, нет, — легко пожал плечами хозяин кабинета, — могу предложить чудесный шотландский виски или армянский коньяк, что пятьдесят лет томился в дубовой бочке. Что же ты молчишь? Отвечай. И присядь уже, пожалуйста. В конце концов, это невежливо.

— Виски, — выдавил из себя гость, медленно опускаясь в кресло напротив рабочего стола.

— Хороший выбор, — кивнул Александр. Достав десяток стаканов, красивой шестигранной формы, он плеснул в каждый на донышко немного янтарной жидкости, после чего собственноручно раздал всем гостям. Себе же налил бокал вина и, слегка пригубив, недоуменно уставился на сидящие в комнате неподвижные фигуры. Словно ожидая этого, они синхронно подняли стаканы к губам и, сделав глоток, снова безвольно уронили руки.

— Это невозможно… — прошептал командир групп, — магов разума не осталось на Земле.

— Не осталось, — согласно кивнул он, — я последний. И в этом моя уникальность. Впрочем, старый лис о чем-то догадывался, поэтому и снабдил вас амулетами с весьма хорошей ментальной защитой. Как жаль, что они не действуют в рабочей зоне стандартных армейских глушилок, — Александр достал из кармана брюк небольшой пульт управления и слегка улыбнулся, — Ну… почти стандартных. Современная техника так удивительная… а ведь раньше мы полагались только на магию…

В это время, захлопнутая сквозняком дверь, снова распахнулась и в комнату по очереди вошли две группы, стоящие в оцеплении особняка. Два десятка разумных, молча, расселись по всему кабинету, почти полностью заполнив собой все свободное пространство. Тем, кому не хватило места, садились прямо на пол, аккуратно подбирая под себя плащи.

Лицо командира операции исказила ненависть. Последняя надежда на спасение рухнула.

— Я же говорил тебе, Эрик, что нам не стоит больше встречаться, — спокойно покачал головой хозяин кабинета, — 15 июля 1099 года… Этот день мне до сих пор не удается стереть из своей памяти.

— Что, так и убьешь меня беззащитным, ратник? — со злостью выдавил из себя неподвижно сидящий мужчина.

— Зачем? — искренне удивился он, — Ты и сам прекрасно справишься с этим делом.

Быстрым, неуловимым глазу движением он переместился к разом побледневшему пленнику:

— Ты ведь не смерти боишься, верно? Тебя страшит уйти вот так. Бесславно и бесполезно. Потратить впустую столетия опыта и подготовки. Ты ведь давно готовился к нашей встрече. Ждал ее. Представлял, как скрестишь со мной клинки… Вот только мне нет никакого желания, марать свое родовое оружие такой мразью как ты.

Выпрямившись, Александр поставил бокал на стол и обвел взглядом неподвижно сидящих гостей:

— На этом все. К сожалению, вынужден вас покинуть, господа. Что поделаешь — дела. Не буду врать, что ваше общество было мне приятно, но… раз уж так получилось, я все-таки получил удовольствие от этой встречи. Прощайте. Больше мы с вами не увидимся.

Повернувшись, он вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь. За его спиной, замершие гости, с искаженными от ужаса лицами, медленно поворачивали к себе свое же собственное оружие…

В коридоре было тихо и темно. Откуда-то с улицы долетал легкий шелест ветра в кронах деревьев и смех молодежи. Прислушиваться к звукам, исходившим из комнаты, не было никакого желания.

Вздохнув, он достал из кармана маленький камешек, с ювелирной точностью покрытый затейливыми рунами и сжал в кулаке. По дому прошла легкая рябь. Он неуловимо изменился. Настолько неуловимо, что распознать отличия смог бы только сам хозяин, проживший здесь не один десяток лет.

Словно ожидая этой безмолвной команды, двери гостевых комнат распахнулись и оттуда быстрыми росчерками вылетели люди в полной штурмовой броне. Часть сразу же бросилась на улицу, остальные — мгновенно взяли под контроль весь периметр и подходы к кабинету. Один из них, подойдя к Александру, снял шлем и преклонил колено:

— Господин.

Седой ежик волос и мрачный взгляд на суровом лице, самого преданного соратника. Исправлять его не было никакого смысла. Даже прилюдно дарованное право обращаться к Главе по имени, вежливо игнорировалось. Только наедине он мог позволить себе искреннее общение. Быть другом, а не подчиненным. В остальном — субординация и беспрекословное выполнение приказов.

— Приберите у меня в кабинете. Если кто остался в живых — добейте.

Легкий взмах руки и шестеро бойцов скрываются в дверном проеме, грамотно прикрывая друг друга. Впрочем, совершенно зря. Он уже и сам прекрасно чувствовал, что живых там не осталось.

— Борислав.

— Да, господин? — ответил, поднявшийся на ноги воин.

— Подготовь мой самолет. Завтра я вылетаю в Красноярск.

— Стоит ли, после того, что только что произошло? Здесь намного безопаснее.