— Нет.

— А зря. Алиса лично пекла, старалась. Для Вовы, правда, но мы ведь ему ничего не скажем, да?

— Ему — нет. А Алисе я все расскажу.

— Какой ты злой, — покачал головой Стен, доставая из холодильника длинный, завернутый в махровое полотенце сверток, — сожрать чужое — это ведь так увлекательно! Ничего-то ты в жизни не понимаешь.

— Да куда уж мне до тебя, — буркнул я.

— Это верно, — с самым серьезным видом покивал он и, не разворачивая сверток, направился с ним на выход.

— Эй! — запоздало опомнился я, — так куда все уехали-то?

— Следить и собирать данные, — пожал он плечами, — обычная оперативная работа. Ну а остальные так, по кое-каким бытовым нуждам.

— Выходит, стало что-то известно?

— Нет, — покачал головой Стен, — про недавние события пленник ничего не знает — обычная мелкая сошка в их иерархии. Зато благодаря ему, нам стало известно, что тут неподалеку, находится чудесное местечко, где притаилось целое гнездо упырей. Дядьки там не в пример серьезнее и наверняка знают больше нашего клыкастого неудачника. Митров как узнал, сразу выслал группу на разведку. Дураков там нет — рано или поздно пропажи они хватятся и насторожатся. Поэтому действовать нужно будет быстро. Но не опрометчиво.

— Будет штурм? — сглотнул я.

— Скорее всего, — кивнул он, — информация для нас по-прежнему является приоритетной задачей. А судя по тем данным, что мы получили — там ее навалом. Как-никак их местная шишка решила почтить визитом наши края и приехала сюда на отдых.

— Хм… И что нам теперь делать?

— Ждать, — оперативник снова пожал плечами, — От нас сейчас ничего не зависит. Ну и для начала понизить уровень адреналина в крови. Может, хоть тогда перестанешь тупить как сегодня все утро.

Брошенная ему вслед вилка воткнулась прямо в подло подставленный под удар пирог. Из глубины коридора тихонько прошлепали шаги, и раздалось довольное, постепенно удаляющееся в сторону второго этажа мурлыканье. Вот же… Выведя из организма остатки веществ, болтающихся в крови после недавней схватки, я поднялся из-за стола и потопал с охапкой грязной посуды к раковине.

Что ж, в чем-то он конечно прав. Смысл суетиться если от нас ничего не зависит? Каждый занимается своим делом. Одни разыскивают пропавших без вести, другие — занимаются слежкой. Третьи — ищут оружие и боеприпасы, обеспечивают нас провизией и всем необходимым. Алиса с отцом, приводят в порядок раненых и помогают Альцману потрошить упыря. Пара аспирантов, чудом выживших в прошлой бойне, следят за приборами и активно ассистируют, не забывая при этом собирать данные для отчетов. Владимир с парнями охраняют периметр. Все работают, все при деле. Прочие, немногие оставшиеся — находятся в резерве. Мало ли какой может случиться форс-мажор, поэтому свободные единицы всегда должны быть в штате, чтобы не отрывать других от работы. Вполне обычная практика.

Я усмехнулся. Неожиданно вспомнился известный производственник Генри Форд, знаменитый помимо всего прочего еще и тем, что платил на своем заводе бригаде ремонтников за отдых. Пока они сидели у себя в каптерке — им стабильно капала зарплата. Но как только что-нибудь ломалось и конвейер сборки вставал — тут же загоралась лампочка, извещавшая о том, что денежный поток работягам прекратился. Чем дольше стоял конвейер, тем больше денег утекало у них из зарплаты. Стоит производство? Теряет деньги не только его хозяин, но бригада обслуживания. Поэтому ремонт у этого зубра автопрома всегда проводился в кратчайшие сроки: быстро и качественно. Ну а с меня что взять, кроме анализов? Научными степенями не отягощен, опыта допросной работы не имею, исследованиями в подобной сфере занимался исключительно в качестве подопытного… да и вообще. Митрову прекрасно известны свойства каждого своего сотрудника и где их можно применить лучше всего. Раз не нагрузил работой — значит так и надо. Тем более что жаловаться на столь вовремя выдавшийся отдых было бы просто глупо.

Поэтому я решил последовать давней армейской традиции: выдалось свободное время — ешь и спи впрок. Никогда не знаешь, когда тебе пригодятся все силы. А учитывая текущие обстоятельства — лишними они точно не будут.

Следующие два дня выдались на редкость тихими. Никто никуда не торопился, не бегал с выпученными глазами по срочным заданиям и не врывался ко мне с криками о немедленном выходе. Жизнь мирно и спокойно текла своим чередом. Альцман с Алисой работали внизу, изредка поднимаясь на поверхность, чтобы поесть или отдохнуть. От Семена по-прежнему не было никаких известий. Группа разведки, уйдя в «глубокий рейд», регулярно посылала данные по объекту наблюдения. На первый взгляд ничего интересного: обычная избалованная золотая молодежь, приехавшая посмотреть на диковинную российскую глубинку. Ну, а как без этого? Медведь в шапке ушанке, пьет водку, играет с бородатым мужиком, одетым в тулуп и ватник, на балалайке и изредка подкидывает урановое топливо в портативный ядерный реактор, отапливающий избу. Классика. Правда сейчас не зима и достоверных реалий Сибири не видно, но кого это смущает? Ушлые туристические фирмы, съевшие на сфере разведения наивных иностранцев не одну собаку, порой организовывали туристам такой трэш, что охреневали даже немало повидавшие на своем веку местные.

В общем, все как всегда. Богатенькие детки развлекаются, а серьезные дяди в костюмах, явно представленные занятыми родителями к своим чадам, осуществляют бдительный присмотр над всем этим обалдевшим от собственных возможностей и безнаказанности детским садом. При этом в главную функцию нянек входит не столько охрана окружающего мира, от буйной фантазии подопечных (плевать они на него хотели), и даже не обеспечение сохранности вверенной им малолетней тушки, а сохранение собственного фамильного имиджа на должном уровне. Уж сколько головной боли доставляют отпрыски толстосумов своим родителям можно даже не уточнять. Достаточно просто посмотреть сводку новостей за последнее время и поднять «висяки» списанные в архив. И ведь чем громче дело, тем больше нужно ресурсов, дабы заткнуть рты всем причастным. А кому нужны подобные траты? Короче, проблема отцов и детей с годами не потеряла своей актуальности.

Вот только на данную группу ребятишек все это мало распространялось. Да, богатая молодежь. Да, все те же усталые няньки и слегка безрассудное поведение, обильно сдобренное легкими наркотиками и алкоголем. Вот только, несмотря на все это, внимательному человеку не составляло труда заметить небольшой диссонанс в поведении и моторике. Беззаботная легкость восемнадцатилетних юношей плохо сочеталась ухватками и пластикой опытных бойцов, невольно наводя на воспоминания о средневековой аристократии. А про их охрану и говорить нечего.

Конечно, был еще вариант со спортсменами. Ведь многие знаменитые атлеты и бойцы, тренируясь с раннего детства, достигали своих первых высоких титулов еще в весьма нежном возрасте. Как тут не приобрести отточенность движений и грацию? Однако это только на первый взгляд. Уверенность, походку, взгляд бывалого человека, привыкшего биться не на жизнь, а на смерть, побывавшего не в одном бою и адекватно оценивающего свои и чужие силы скрыть довольно проблематично. Особенно от такого же собрата по ремеслу. Даже если твой противник хороший актер, и умеет превосходно контролировать не только свой речевой аппарат и лицо, но еще и моторику, то его все равно выдают многие нюансы. Опытный боец если даже этого и не заметит, то всегда почувствует. Чувство опасности, постоянная готовность к бою настоящего мастера не даст тебе ошибиться и обмануться красивой видимостью. Смерть, даже проходя мимо, всегда оставляет свой отпечаток.

Именно поэтому Игнат, входивший в группу разведки, решительно отмел идею о штурме без тщательной подготовки. Да, время сейчас было далеко не на нашей стороне, но и права на ошибку мы не имели. Особенно с подобным противником. Второго шанса нам уже не дадут. Вот и приходилось ждать, по крупицам собирая информацию и планируя захват с максимально возможной тщательностью.